Лик Зверя (СИ) - Блюм Василий Борисович (книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Усевшись сверху, словно пришедшая поиграть к отцу на колени любящая дочь, Ольга выхватила пистолет. Вороненая сталь холодно блеснула, черной пастью открылся провал ствола. Ухватив директора снизу за лицо, Ольга с силой нажала, заставляя раздвинуть челюсти, вбила пистолет в рот. Хрустнуло. Брызнули осколки зубов. Потекли алые ручейки.
Глядя в слезящиеся от боли и унижения глаза, Ольга прошипела:
— Сейчас ты скажешь мне адрес, или я вышибу тебе мозги. А чтобы исключить сомнения…
Палец коснулся зажима. Ольга подхватила обойму, повернула, демонстрируя патрон, мгновение держала, после чего мягко вставила назад. Директор задергался, замычал. Уловив в невнятных звуках мольбу, Ольга кивнула, давая возможность говорить, извлекла ствол.
— Ты не знаешь с кем связалась… Это не простой человек… Нам обоим будет лучше, если я ничего не скажу…
Оставшись без верхних зубов, Директор смешно шепелявил, и Ольга с трудом удержала неуместную улыбку, сказала холодно:
— Беспокойся за себя. Даже если то, что ты говоришь, правда, Влад далеко, а я рядом. И рука у меня не дрогнет, без разницы, придется ли выбить тебе мозг, или отстрелить яйца.
Увидев, как черный зрачок ствола исчез, нацелившись в область мужского достоинства, директор сдался. Его плечи поникли, а голос прозвучал едва слышно. Ольга нахмурилась, потребовала повторить. Поминутно вздрагивая, и выплевывая сгустки крови, директор повторил, сказал с мольбой:
— Теперь, когда… ты узнала, что хотела… я могу… могу рассчитывать… — он запнулся, в выражении лица мучительницы выискивая ответ.
Ольга кивнула.
— Конечно. Я оставлю тебе жизнь. — Заметив, как собеседник с облегчением вздохнул, добавила хищно: — Будет с кого спросить, если вдруг тебя подвела память.
Ольга несколько секунд наблюдала за выражением лица истязаемого, но тот только вращал глазами и тяжело дышал. Похоже, он сказал правду, или то, что считал правдой. Ольга тщательно вытерла пистолет о лацкан пиджака хозяина кабинета, наклонившись вперед, так что губы почти коснулись уха, прошептала:
— Не пытайся мстить, и не ищи меня, это кончится плохо. Не звони Владу, я найду его сама. Что же касается зубов… — Она отстранилась, добавила с усмешкой: — Денег, что ты не выплатил мне за последний месяц, с лихвой хватит на достойную керамику… конечно, если не шиковать.
Она соскользнула на пол, спрятала пистолет, тщательно осмотревшись, не запачкалась ли в крови, подошла к выходу. Щелкнул замок. Дверь мягко отошла, пропустив миниатюрную фигурку, мягко же вернулась обратно. Директор несколько мгновений слепо смотрел в пространство, затем мягко осел в кресле. Не выдержав боли и переживаний, сознание погасло, погрузившись в спасительное небытие.
ГЛАВА 15
Почерневший ледок ложится под ноги хрустящей корочкой, каблуки звонко впечатываются в асфальт. Солнце играет, подсвечивая острыми лучиками, по-очереди, то один глаз, то другой, изливая на землю робкое тепло новоявленной весны. Шустрые воробьи облепили куст, радостно верещат, так что звенит в ушах. Облезлый кот замер в развилке дерева, распушился, подставляя бока светилу. Грани крыш ощетинились блестящими зубами-сосульками, откуда, сверкая на солнце, словно драгоценные камни, несутся стремительные капли, звонко бьют в наросшую у основания стен наледь, разлетаясь мелкой водяной пылью.
Ярость прошла, сердце давно успокоилось и бьется по-обычному ровно и размеренно, возбуждение улеглось. Взгляд замедленно «плывет», привычно фиксируя выдающиеся детали. Однако, пестрая красота весны проходит мимо, оставаясь за прозрачной, но непроницаемой гранью восприятия. Мысли замедленно ворочаются, складываются, образуя законченные логические цепочки, и вновь распадаясь. Картина происходящего дрожит и подергивается, будто поверхность озерца после брошенного в центр булыжника.
Стремительный вихрь событий последних дней, следующих одно за другим, рушит привычную картину мира. Обрывки информации наслаиваются, смешиваются в безумном противоречии, разваливая сложившиеся ранее представления, что раньше казались простыми и незыблемыми: предательство тренера, столь же неожиданное, сколь и болезненное, признание «следователя», бой с жуткой хозяйкой частного домика…
Картинки наплывают, сменяются: искаженные ненавистью лица, кровавые околыши зубов, оскаленные в предсмертной судороге. В хороводе исполненных ярости и злости, страха и презренья лиц, лишь одно остается открытым, лучится дружеской улыбкой. Хотя, нет, есть и еще одно. Кроме Владимира, Ярослав также принимает активное участие в ее жизни. Только, последнее время их отношения поблекли, выродились. Ярослав стал как будто дальше, отошел на второй план. Простой и честный, он достойно исполняет роль хранителя очага и добытчика. Но, эти, на первый, да и на второй взгляд, полезные качества, отчуждают: простота не приемлет душевных метаний, пугающих всплесков ярости, необузданных желаний; честному не объяснить, почему столь часто последнее время приходится стирать одежду, отыскивая и тщательно отчищая малейшие пятнышки, так сильно напоминающие цветом томатный сок.
И вновь лицо Владимира. И вновь теплая улыбка. Почему ее пытаются уверить, будто виновен он? Непонятно в чем, но виновен? Никто не говорит прямо: намеки, недомолвки, иносказания. Или это химеры воспаленного рассудка, от перенапряжения и переживаний изобретающего то, чего нет, из ничего создающего чудовищ? Хотя, нет, доктор сказал прямо… Но, что он имел в виду? Да и можно ли верить человеку, кто, ради незначительной выгоды, или под ничтожным давлением, готов убивать людей, сладкими посулами и изощренными выдумками принуждая употреблять страшные химические препараты?
Рука потянулась к сумочке, пальцы нащупали мобильник. Уверенная, что абонент не ответит, Ольга все же вновь набрала номер. Гудок. Еще один. Секунды уходят вслед за унылыми сигналами, пока, исчерпав лимит дозвона, связь не обрывается. Телефон камнем падает назад в сумочку. Влад не отвечает. И это правильно. Услышать его голос, получить ответ на вопрос… Слишком просто. Слишком легко. И не оттого ли леденеют пальцы, а в груди зарождается холодный ком, что истина совсем-совсем иная.
Ольга затрясла головой, отгоняя жуткие мысли, запрыгала, пытаясь в движениях выплеснуть зародившиеся сомнения. Испуганные, вспорхнули воробьи, удивленно покосился с ветки кот, идущая следом женщина, брезгливо морщась, обошла по широкой дуге. Сумка болезненно ударила по ноге, вернув к реальности. Пистолет никуда не делся, и никуда не делся адрес, записанный на сложенную вчетверо бумажку в одном из кармашков кошелька.
Досадуя на себя, Ольга покачала головой. К чему пустые размышления, если можно пойти и поговорить. Прямо сейчас. Не откладывая. Нужно лишь достать бумажку, прочесть короткую строчку адреса. Хотя… не нужно. В память намертво впечатались название улицы и номер дома. Больше чем достаточно. Только… почему вдруг так сдавило сердце, а в глубине заворочался червячок сомнений? Ольга нахмурилась, с усилием отбросив неуместные мысли, зашагала в сторону остановки.
Обычная улочка, ничем не примечательный дом, уютный дворик с аляпистыми пятнами качелей и серыми сараями гаражей. Ольга сверила адрес — все точно, прошлась вдоль дома, поглядывая на таблички с номерами квартир. Возле третьего подъезда Ольга остановилась, взглянула на панель домофона. Палец потянулся к кнопкам, выбрал нужные. За решеткой динамика мелодично зажурчало. Раз, другой. Нет ответа. Ольга дождалась, пока сигнал прекратится, набрала снова. Тот же результат.
По всей видимости Владимир не дома. Не удивительно. Будний день, обеденное время. Мало кого застанешь дома в этот час. Хотя, остается небольшой шанс, что домофон сломан, или выключен, а хозяин все же дома, завернувшись в одеяло, устало дремлет, или, удобно устроившись на кресле, пьет ароматный кофе, просматривая телевизионные новости.
Палец протянулся вновь, набрал другие цифры. Секунда тишины, и из динамика доносится гнусавый старушечий голос:
