Пляска смерти - Гамильтон Лорел Кей (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
Когда его рука сомкнулась на кресте, я встретилась с ним взглядом.
— Положи его в ящик столика, — сказала я.
Он кивнул:
— Чтобы не светился.
И я кивнула. В этот момент я созналась себе, почему давно уже не ношу креста. Нет, у меня лежит крест в наборе охоты на вампиров, но ношу я его редко. В постель, но… а, черт. Я все ждала, что крест начнет светиться, когда я что-нибудь делаю. Все ждала, что засветится от каких-нибудь вампирских способностей, унаследованных мною от Жан-Клода. И то, что осталось от моих нервов, не могло это выдержать.
Ричард потянулся через кровать, выдвинул ящик, аккуратно положил в него крест и задвинул обратно. Вернулся и снова оказался на коленях передо мной.
— Я столько времени и сил потратил, чтобы не пускать тебя в свои мысли, в сердце, и теперь будто пустота у меня внутри. Я старался изо всех сил с тобой порвать — дурак я, дурак! Это как пытаться порвать с собственной рукой. Жить без нее можно, но калекой.
— Ты чувствуешь Дамиана? — спросил Жан-Клод.
— Жан-Клод, я могу чувствовать вампира и с крестом на шее, для моей некромантии это безразлично.
— Сделай мне одолжение, — сказал он.
Я сделала ему одолжение — и покачала головой.
— Пусто, будто его и нет. — Страх я сумела загнать внутрь, но он трепетал у меня в животе, покалывал кончики пальцев. — Уже поздно? Боже мой, только бы не было поздно!
А про себя я добавила: «Не делай так, что я его убила».
Глаза Жан-Клода стали источать голубизну, пока наконец зрачки и белки не потерялись в сверкающей, глубокой синеве его силы. Я сидела на кровати, в нескольких ярдах от него, сила его росла, заполняя глаза огнем, а я ничего не чувствовала. Уж хотя бы моя некромантия должна была его ощутить, если не вампирские метки. Случалось мне ослепнуть парапсихически, ослепнуть головой от потрясения или болезни, но никогда в такой степени. Может быть, я потому не могла ощутить Дамиана, что никого вообще ощутить не могла.
Ричард рядом со мной поежился, соскользнул на пол.
— Ты этого не чувствуешь?
Глаза у него стали большими. Волоски на руках встали дыбом.
— Нет.
Он посмотрел на Мику и Натэниела, которые остались на кровати, хотя отодвинулись, давая нам место.
— Я думаю, надо очистить им место для работы.
Мика поцеловал меня в щеку. Натэниел потерся щекой об меня, оставляя запаховую метку, и они оба отползли подальше. Жан-Клод подошел прямо к кровати, поднял руку над моим лицом. Я ощутила это — давление ауры, но едва-едва, будто меня завернули в вату, и он не мог до меня дотронуться.
Он приложил руку мне к лицу, и от этого прикосновения дрожь побежала по мне полосой.
— Ma petite!
Эти слова дыханием прошли по позвоночнику, будто он полоской вылил на меня воду. Я снова вздрогнула, и это было чудесно, но… Я открыла глаза и посмотрела на него.
— Как много лет назад. Я всегда ощущала твой голос и прикосновение, но…
— Ты закрылась, ma petite, в башню, сложенную частично из моих меток. Ты использовала против меня мою же силу.
— Не нарочно.
Показался Ашер, и глаза его уже были полны голубого огня. Он призвал силу, а я не ощутила ничего. Он подошел и встал рядом с Жан-Клодом.
— Более решительные меры, думаю.
Я посмотрела на него, на его атласный халат, темное полированное золото, меркнувшее рядом с сиянием его волос.
— Что у тебя на уме? — спросила я.
Жан-Клод отступил, давая место Ашеру. Тот поднял руку, положил ее мне на лицо отражением жеста Жан-Клода. Они всегда умели вот так повторять движения друг друга, и вслед за этой мыслью на меня обрушились воспоминания. Мне случалось делить воспоминания с Жан-Клодом, но никогда вот так. Не одно воспоминание, не два — сотни. Сотни образов затопили мозг, нахлынули ароматом кожи Ашера, разливом волос Белль, ласкающих, как второе тело. Женщина с медью волос, рассыпанных по подушке, и наши рты на ее шее, руки ее выдираются из шарфов, привязывающих их к кровати. Блондинка, чьи груди мы вместе пометили, оставив двойняшки любовных укусов. Мужчина в длинном напудренном парике, штаны спущены до колен, и оба мы у него меж бедер — не ради секса, но ради крови, и он этого хочет. Женщины, одежда их в беспорядке, рыжие волосы всех оттенков — от почти белокурого до темно-каштанового, блондинки от белых до золотых, брюнетки от темно-темно-каштанового до настоящего черного, кожа как зрелая пшеница, или черный кофе, или дерево. Высокие, низенькие, худые, толстые, оголодавшие, тела струятся под нашими руками, по нам самим, и я будто испытала тысячи ночей оргий в один миг. Но в каждом воспоминании они двигались как отражения друг друга. Жан-Клод брал женщину или мужчину ради секса или крови или вместе того и другого и знал, что его золотая тень поступает так же. Ашер повторял его движения, всегда готовый поймать наслаждение и усилить его. До этого момента я не понимала, что не любовниками они были друг для друга, а гораздо большим. Самыми близкими друг другу, единственными в жизни друг у друга.
Я утонула в этих воспоминаниях, утонула в аромате тысячи любовниц, тысячи жертв, тысячи наслаждений, полученных и потерянных. Я тонула и, как утопающий, потянулась за спасением.
Метафизически потянулась к кому-то, кому-нибудь. Воспоминания ударили в Ричарда, как бьет поток в валун. Они разбились о него, захлестнули его сверху, с боков. Я услышала его крик и ждала, что он сейчас оттолкнет меня, но он не оттолкнул, он позволил мне за него цепляться, сделать его своей скалой в потоке ощущений и воспоминаний. Я ощутила его смятение, страх, отвращение и желание оттолкнуть все прочь, отказаться от этих воспоминаний, от всех сразу. И пришла мысль: есть воспоминания и похуже.
Голос Жан-Клода:
— Non, ma petite, mon ami, хватит, хватит.
Манящий, тихий голос. Я лежала на кровати, он держал меня за руку и растирал мне руку, будто хотел согреть.
— Я здесь, — сказала я, но голос прозвучал гулко, как жесть.
Кровать резко затряслась — на нее рухнул Ричард. Он дышал неровно, глаза его вылезали из орбит. Ричард схватил меня за другую руку. Он был испуган, потрясен, и я поняла, что он взял на себя часть моей реакции. Высосал, как метафизический яд.
Я облизнула губы:
— Прости…
— Ты просила помощи, — сказал он сдавленно. — Я ее подал.
Обычно он отрезал себя от воспоминаний, идущих ко мне от Жан-Клода. Из всех случаев не отшатнуться он выбрал именно эти воспоминания.
— Я бы предпочел делиться другими воспоминаниями, ma petite, но когда ты сломала свои неприродные щиты, я не решился ограничивать твой доступ ко мне. Я не решился снова закрыть метки.
Он погладил меня по волосам, будто я все еще больна, но встревоженный взгляд он бросил на Ричарда.
— Я не собирался бежать, — сказал Ричард. — Я знал, кто ты, кто такие вы оба.
Он взглянул на Ашера, стоящего возле кровати.
Ашер положил руку на плечо Жан-Клоду, и это было как-то слишком… сразу после воспоминаний видеть, как они трогают друг друга. Хотя на этот раз воспоминания Жан-Клода не хлынули, мне просто пришлось пробиваться сквозь сознание, что часть этих воспоминаний со мной осталась.
Ричард дернулся, как от пощечины, и я поняла, что не только со мной.
— Натэниел! — заорал Мика.
Я огляделась в поисках Натэниела и не увидела его. Мика лежал на полу. Я попыталась сесть, Ричард мне помог. Жан-Клод уже обошел кровать и склонился рядом с Микой над Натэниелом. Тот снова был человеком, и красота его волос раскинулась вокруг тела. Он не шевелился.
Я выкрикнула его имя, потянулась к нему — не руками, но силой. Он дышал, но сердце его запиналось, будто забыло, как нужно биться.
— Натэниел! — крикнула я.
Вдруг Жан-Клод появился рядом с кроватью.
— Натэниел пытается удержать Дамиана в живых, но не знает как. Ты должна напитать их энергией, ma petite, немедленно.
— Или что? — спросила я, наклоняясь к собственной руке, мертвой хваткой сжавшей запястье Ричарда.
