Виагра для дракона - Хаус Доктор (полные книги .TXT) 📗
Выглядела она весьма необычно, напоминая скорее чешуйчатую птичью лапу изумрудно-зеленого оттенка, чем обычную человеческую конечность. Каждый удар сопровождался ощутимым сотрясением и целым фонтаном из каменной пыли. Дискомфорта это не причиняло, тело полностью утратило чувствительность.
Некоторое время я находился в позиции "бесстрастного" наблюдателя, ничему не удивляясь, без чувств, желаний и каких-либо мыслей относительно происходящего. Мир, включая мое собственное тело, воспринимался как через толстое звуконепроницаемое стекло. По этой стеклянной стене стекали потоки мутной воды, которая постепенно становилась все более холодной.
Наступил момент, когда под действием обжигающего холода я очнулся. Седой мужчина в серой униформе, показавшийся почему-то давним знакомым, деловито орудуя пластиковым мусорным ведерком, поливал меня холоднющей водой из стоявшей рядом со входом проржавевшей бочки. Судя по тому, что вокруг разливалась громадная лужа, а бочка была уже на 23 пуста, водные процедуры продолжались достаточно долго.
- Хватит. Довольно уже, отпустите меня. - Мой голос оказался жалобным, странно тонким и как-то по подростковому надтреснутым. Седой с недоверием взглянул мне в глаза, секунду подумал, и, отставив ведро в угол, начал набирать на каком-то странном девчачьем телефоне комбинацию цифр. Очевидно, я еще не совсем пришел в себя: - периодически мне казалось, что передо мной молодая женщина, одевшая на себя серую милицейскую форму заодно с телом пожилого и очень усталого мужчины.
Наконец странный мент дозвонился куда хотел. Он говорил сбивчиво и постоянно норовил сорваться на крик, о чем-то докладывая своему собеседнику. До моего сознания долходили только отрывки рубленых фраз. Как будто кто-то периодически включал тумблер громкости у меня в голове и потом резко выключал его. - Да товарищ генерал, очнулся....Я сам плохо помню, как не в себе был, наверное контузия дает о себе знать....Да, теперь понял, зачем надо было бетонировать... Нет, не горит. Обошлось.... Вы уверены? Это же чудовище, я вам говорил, он порвал титановые наручники! .... Да я вас правильно услышал. Да, все понял, доставить до дому.
Седой повернулся, с задумчивостью посмотрел на лежащий перед ним пистолет, махнул рукой, и, с выражением "будь что будет", начал деловито отстегивать меня от странной конструкции, служившей своеобразным «прокрустовым ложем». Это сплетение искореженного металла походило на творение скульптора авангардиста, несколько раз проутюженное тяжелым танком.
Я испытал к своему освободителю невольную благодарность. Лежать, задравши ноги к потолку в нагромождении металлолома и не иметь возможности пошевелиться было не очень-то приятно. Тело казалось чужим, голова пошла кругом при попытке подняться. - Помогите. Мне не встать самому. - В глазах смотревшего на меня человека промелькнула целая гамма эмоций - недоумение, страх, понимание.
Мужчина промедлил всего секунду и решительно протянул мне руку. На мое робкое "спасибо" Седой среагировал странно. Его лицо исказила гримаса не то страха, не то отвращения, но «пожалуйста» из себя мент все-таки выдавил.
Я в милиции, а человека передо мной можно называть подполковник Заря, и он почему-то был женщиной, - эта мысль пришла ко мне в голову без всякой связи с какими-либо воспоминаниями. Тем временем седой подполковник подвел мое шатающееся из стороны в сторону тело к черному письменному столу, стоявшему прямо посреди громадного сводчатого зала. Потолки, подпираемые украшенными барельефами колоннами, терялись в полумраке где-то далеко наверху.
Стрельчатые окна пропускали через запыленные цветные витражи совсем немного света. Его еле хватало, чтобы видеть как чудовищные тени, напоминающие исполинских летучих мышей, срывались со стен и с тяжким уханьем перелетали на другой конец зала.
Меня, запутанного в тяжелые кованые цепи волокли к столу, который уже и не был столом, а все больше приобретал свою истинную форму: - вытесанного из массивных базальтовых плит алтаря-жертвенника. Я упирался всеми четырьмя лапами, тщетно пытался достать обидчиков шипастым хвостом, ревел так, что со стен осыпалась каменная крошка, но алтарь неумолимо приближался.
Силы были на исходе, я потерял много крови и, почему-то это казалось важнее, желчи. Тело предельно истощилось, огонь в сердце едва тлел, не в силах вырваться наружу, но группе рыцарей с головы до ног закованных в черные доспехи, приходилось нелегко.
Холод. Снова несущее блаженство ощущение ледяной воды, льющейся за пазуху. Я сижу на стуле перед канцелярским столом, а седой подполковник с чудным именем Заряна, отложив в сторону пластиковое ведро, подсовывает мне под нос бумагу.
Я понимаю, что должен подписать какой-то документ. Почему-то вспоминается фраза, подслушанная в фильме: - "никогда не подписывай бумаги спьяну". Мычу, и отрицательно трясу головой. Седой, как мне кажется, с облегчением откладывает ручку с бумагой в сторону. - Да и черт с тобой. Дальше без протокола будем говорить. Так даже лучше, не люблю врать.
Тяжело вздыхает и поднимает что-то со стола. - На, забирай. Твой, говорят. - Он протягивает мне смутно знакомый черный пистолет. - Велено передать, чтобы было чем застрелиться. - Я машинально запихиваю пистолет в небольшой рюкзачок.
Место находится с трудом, рюкзак почти до упора забит тетрадями и какими-то толстыми книгами, украшенными изображенными на титуле людьми с ободранной кожей. Такой грубый натурализм неприятно меня удивляет. Я по слогам читаю заглавие: - "Атлас нормальной анатомии под редакцией Синельникова". Читаю вслух - так проще.
Судя по вытянувшемуся лицу Седого, он чем-то сильно огорчен. - Да ты, паря, совсем мозгами раскис. - В его голосе больше досады, чем сострадания. - И впрямь придется мне сегодня таксистом работать, своих ребят я с тобой не отправлю.
Как мы добирались, помню смутно. Но особых проблем не возникало, мой водитель оказался на диво покладист. Его ничуть не удивила просьба отвезти меня не домой, а на "дачу к другу". Совершив короткий звонок начальству, подполковник без возражений изменил маршрут. Заря высадил меня у Кешиного забора уже в сумерках, ни слова не говоря. Вообще Сергей Сергеевич оказался на диво сдержанным. За всю дорогу он не проронил больше двух-трех коротких фраз, да и те касались уточнения маршрута.
Я тоже не стал рассыпаться в благодарностях, только некоторое время пытался найти в карманах деньги, чтобы расплатиться. Заминка вышла недолгой. Осознав суть моих неуклюжих манипуляций, Седой коротко матюгнулся, опустил стекло, и, подняв тучу пыли, резво сорвался с места.
Только сейчас я понял, что везли меня на Тойоте Лендкрузер 200. У машины оказался недюжинный запас мощности: - чтобы скрыться за поворотом подполковнику Заре потребовалось не более 3-4секунд.
Открыть калитку самостоятельно у меня не получилось, а затраченные на это усилия оказались последней каплей. Я бессильно опустился на землю, свернулся калачиком у Кешиного порога и погрузился в забытье.
Глава пятнадцатая. Ночью в черных очках.
Весь вечер и первую половину ночи мне пришлось «наслаждаться» состоянием, которое можно было назвать бредом, если бы бредом не была вся моя предыдущая жизнь. Только вот бредил отнюдь не я, а тот, кого я по своей нивности считал плодом своей больной психики. Сейчас, по словам ухаживающего за мной Нага, "драконье сновидение" постепенно истончаясь, сходило на нет. Соответственно, иссякала и моя жизнь.
Несмотря на периодически вливаемые в лошадиные дозы Кешиного пойла, дела были плохи. Старик носился со мной как с ребенком, буквально выпаивая с ложки, но слабость продолжала нарастать. Я равнодушно наблюдал, как истаивает на глазах тело, погруженное в горячку. Силы, желания и надежды, казалось, окончательно меня покинули. Если бы не постоянное присутствие Нага, я бы сдался. Но проявить слабость на глазах учителя было стыдно. Возможно, поэтому и остался жить, вопреки его прогнозам.
