Демоны - Ширли Джон (читать книги полностью .TXT) 📗
– Что произошло? – Хриплый голос Латиллы доносился из какого-то отдаленного уголка в небе. – Мы потеряли его?
– Какое-то вмешательство. – Голос Гаррисона Дина. – Они как-то выследили нас.
– Я чувствую их, у меня от них сводит желудок.
Это голос Жонкиль? Возможно ли это? В уме Стивена возникало недоумение. Была ли она здесь или вместе с ними?
Где это – здесь?
Он шел по одному из этих парящих горных хребтов, созданных из предположений – еще по одному пику, чье основание было его вершиной. Вглядываясь пристальнее в землю у себя под ногами, он мог видеть, как она изменяется внутри себя, словно постоянно заново утверждая свою каменную сущность.
Он не мог заставить себя посмотреть на полосы тумана, дергающиеся среди кружащихся симметричных глыб в небе. Лица, появлявшиеся, когда он смотрел на туман, выглядели такими испуганными.
Стивен чувствовал себя выжатым досуха, оцепенелым и глубоко перепуганным. Он подумал, что сейчас впервые в жизни понял выражение «висеть на волоске».
Если он сейчас не сможет уцепиться за волосок индивидуальности внутри себя, он разлетится на тысячу Стивенов, каждый из которых будет поглощен одним из этих вращающихся символов в небе, каждый будет пожран одним из живых воплощений тщеславия, что правят тем, другим миром. Он будет уничтожен тысячей внеземных аппетитов.
Этот экстаз, что он тогда испытал – он был готов сделать почти все что угодно, чтобы вернуть его. Может быть… что угодно.
Но последняя часть его путешествия… был ли это сон – Пепельная Долина, Глинет? Должно быть, это был сон. Он был демоном, сидящим на огромном кургане из трупов… безумные, умирающие люди на маскараде смерти, пляшущие и убивающие друг друга повсюду вокруг него…
Преподобный Энтони. Неужели он действительно убил его?
– Он начинает…
– Молчи, идиот. Ты что, забыл? Здесь мы связаны с его сознанием.
Вообще-то они говорили, что все предстоящее ему будет реальным. Так что же, это… было реальным? Все эти мертвые люди – они действительно мертвы?
– Стивен… – Жонкиль? Она была здесь! Он видел ее!
Она лежала в нескольких ярдах от него, в какой-то выемке по форме ее тела в поверхности земли; на ней была только ночная сорочка, которую он видел на ней в больнице. Он поспешил к ней, опустился рядом с ней на колени, взял ее теплую руку в свою. Он не мог видеть собственную руку – но чувствовал, как касается ее кожи.
Она, однако, по-видимому, могла его видеть – она смотрела прямо туда, где должны были находиться его глаза.
– Стивен… мне стало хуже. Моя болезнь… Мне нужна Черная Жемчужина. Это единственное, что может остановить их.
– Кого, Жонкиль? Кто они – наши враги?
– Это древний круг заклинателей, Стивен. Эта борьба магов продолжалась во все времена, но в последнее время они стали маскироваться под хороших людей. Они напали на нас, потому что знают, что мы создаем новый и лучший мир. Они заставили тебя видеть то, что хотели – сделали так, что божественная форма, в которую ты вселился, выглядела чем-то плохим. Они сделали так, что ты видел мертвых вместо живых. Они сделали так, что ты увидел в Пепельной Долине разрушение, в то время как там все процветало и наливалось силой!
– Так это они… это из-за них все так выглядело?
Она взглянула на него и притянула ближе к себе, словно увидела его недоверие, заглушив его объятиями – обняв то, что здесь оставалось от него.
– Что я могу дать тебе, Стивен? – выдохнула она ему в ухо. Вся вселенная наполнилась запахом гардений.
– Я… я хочу тебя, Жонкиль. И еще… я хочу… вернуть то ощущение, тот первый прилив, это чувство экстаза – словно мне никогда не приходилось бояться чего бы то ни было. Я был царем целой вселенной наслаждения… Бог мой! Черт побери! Я хочу, чтобы это повторилось. Я хочу быть там с тобой! Я видел тебя там – и я люблю тебя, Жонкиль!
– Я тоже люблю тебя, Стивен. Но я умру, если ты не принесешь мне Черную Жемчужину. Остальные из нас не имеют такого дара прохождения, каким обладаешь ты. У тебя потрясающая одаренность к астральным путешествиям.
– Но ты же здесь…
– Я могу добраться лишь досюда. Но ты – почему, как ты думаешь, ты смог пройти через эти места, не сойдя с ума? Никто другой не мог зайти так далеко, как ты, и сохранить здравый рассудок – ни одно человеческое существо. Это часть твоего дара. И ты можешь добраться дотуда, где находится Черная Жемчужина. Твой дар позволит тебе пронести в себе ее субстанцию.
Он не мог больше сдерживать себя. Он попытался поднять ее, заключить в объятия – слиться с ней. Но его руки погрузились в теплую кашу – которая тут же стала вязкой жижей, и все ее тело, превращаясь в жидкость, потекло между движущимися камнями под его коленями.
– Жонкиль!
Он встал, глядя, как ее жидкие останки и подернутое рябью лицо исчезают в камне горы, словно вода в песке. Исчезли.
«Помоги мне… ступай к Черной Жемчужине! Ты должен идти по собственной воле, потому что только твоя воля может привести тебя туда. Найди Черную Жемчужину. Принеси ее к тому божеству, в которое ты вселялся. Тогда его сила станет моей, и я останусь жить! И обещаю тебе, мы отыщем экстаз темного блаженства, Стивен!»
Он простер невидимые руки к небу.
– Тогда скажи мне! Скажи, куда мне надо идти!
И он понял, что движется по направлению к одному из вращающихся символов – к символу Сатурна.
И сквозь него – вывернувшись наизнанку, что уже начинало становиться почти знакомым ощущением, чувствуя, что вот-вот взорвется, но цепляясь за тот внутренний волосок, падая сквозь море энергии, и возникая…
… в бессолнечном мире сражающихся эго – сотканных из энергии деревьев, мечущихся в пустоте, хлещущих друг друга плетями страстей. Это был ландшафт без земли, бесконечное пространство, заполненное похрустывающими местоположениями, каждое из которых стремилось пожрать соседнее.
Но одно из них было больше других. В сравнении с остальными оно было словно дерево Иггдрасиль, заслоняя их всех, словно великан среди карликов. В течение целого года это дерево выращивало один-единственный темный плод, темный шар, который пульсировал в сплетении корчащихся, ни на минуту не находящих успокоения ветвей, чуть выше сияющего, беспрестанно набухающего и опадающего центрального ствола. Действительно ли он был черным, этот плод, эта Жемчужина? Он был настолько же серебряным, насколько черным, и настолько же радужным, насколько серебряным. Он имел настолько же свою собственную сферическую форму, как имело ее космическое яйцо до Великого Взрыва, и однако оно трепетало внутри себя концентрированным электричеством неразбавленной воли.
Он знал это все посредством гнозиса астрального мира – знания, проистекающего из самого восприятия; он знал это наверняка. Черная Жемчужина была сгустком чистой эгоистической воли. Это была тяга к исполнению желаний, выработанная тысячами и тысячами эго, поглощенная этим великим эго и накопленная здесь, словно электричество миллионов гроз, накопленное в одной батарее.
Теперь Стивен увидел это – и понял все. Значительная неопределенность, лежащая в корне вещей, могла быть изменена волей. Обычно воля была слишком слаба, чтобы изменить ее слишком сильно, но эта воля была немыслимо концентрированной, в ней было достаточно мощи, чтобы преобразовать реальность. Чтобы наделить силой тех, кто подключится к ней, – а это включало силу, необходимую, чтобы излечить Жонкиль и даровать им жизнь в том пространстве экстаза, в которое он вступил лишь на очень краткое время.
«ДА!» – закричал он невидимыми губами и ринулся в духовный полет по направлению к великому Иггдрасилю этого мира с Черной Жемчужиной в сердцевине.
Но это существо состояло из сплошных ощущений – в нем было больше ощущений, нежели разума, – и оно почувствовало его приближение. Оно принялось хлестать ветвями, чтобы остановить его, хватать его потрескивающими, чуткими усиками; кровожадные чувствительные хлысты рассекали воздух вокруг него. Он летел, едва успевая уворачиваться от них.
