Клыкастые страсти (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
Гильометта, ее отец и двое их слуг — те самые, от которых мороз продирал по ко-же, вернулись на рассвете. И незаметно пробрались в свои комнаты. На следующий вечер Питер приказал следить за слугами в оба глаза. Незаметно приставить соглядатаев к очаровательной Гильометте или к барону, отличавшемуся крутым нравом он не мог. А сказать, что слуги затеяли что-то недоброе — вполне. И приказать нескольким доверенным людям приглядывать за ними — тоже. Он буквально кожей чувствовал, что все четверо отлучались в одно и то же место, по одному и тому же делу. И знал — поймаешь одного — поймаешь всех. И это сработало.
Его разбудили вскоре после того, как замок затих. — господин, они уходят. Оба.
Питер вскочил (хорошо хоть догадался спать не раздеваясь) — и рванулся вслед за слугой. Два силуэта шли, даже не особенно скрываясь, в сторону леса. И Питер последо-вал за ними — в стороне, прячась от неосторожного взгляда и стараясь даже держаться с подветренной стороны. С ним было еще двое его людей. Том и Гарри. Что ж, он просле-дит за этими людьми, узнает, что они скрывают — и расскажет всем. Лучше пусть брат возненавидит его, чем получит эту змею в постели!
Им удавалось незамеченными преследовать барона до самого леса. А по-том…
— Милорд, мы их не видим…
— Они куда-то исчезли…
Они вынырнули из леса, похожие на страшную смесь зверей — и людей. Огромный рыжий лисочеловек — лисья морда и когтистые лапы на человеческом теле. Рядом — жен-щина, как будто вышедшая из сказок о злых ведьмах — Гильометта, но какая!? Сейчас никто не назвал бы ее очаровательной. Она сохраняла человеческие формы, но вся была покрыта лисьим мехом. И — огромные когти на великолепной формы нежных ручках. Их сопровождали две вполне обычные лисы. Совсем обычные, если не считать одной дета-ли. Головы этих лис приходились Питеру чуть ли не по плечо.
Питер никогда не сможет забыть свой ужас от их вида.
Рядом вскрикнул кто-то из слуг — и рванулся в темноту. Том? Гарри?
— Выследил!? — проревело чудовище — мужчина. — Сам напросился!
— Этот сопляк не давал мне покоя с самого первого взгляда — прошипела лисица-Гильометта. — Он постоянно следил за мной! А этот его взгляд! Так и чувствуешь иногда, что тебя подозревают, — но как!? Как он мог понять!? Единственный, кто видел нашу сущность! Отец, позволь я сама порву ему глотку!
— О, нет! Так легко он не умрет. Мы дадим ему полчаса форы. Пусть бежит в лес. А потом поймаем его. Ты же любишь охотиться, — барон оскалился. Наверное, это долж-но было изображать улыбку, но в лисьей форме… получился омерзительный глумливый оскал.
— А это, чтобы быстрее бежал, — и Гильометта полоснула Питера лапой поперек груди. Из четырех глубоких царапин закапала кровь.
— Вы — оборотни? — по всему телу Питера разливался страх. Мерзкий, пузырящий-ся, как гнилое болото, он заполнял каждую клеточку тела. И мужчина понимал — еще немного — и он просто упадет на колени, и будет умолять, чтобы его не убивали. А этого допустить никак нельзя. Оставалось только говорить, стараясь не поддаваться пани-ке.
— Да. Догадливый, гад!
— И зачем вам нужен мой брат?
— А почему бы и нет, — издевательски расхохоталась Гильометта. — молод, богат, хорош собой — чего еще надо!? Поиграть с ним пару лет для удовольствия! Все равно дольше никто с оборотнем прожить не сможет. Рано или поздно я потеряю контроль над собой — или просто мне придется убить твоего братика! Ну и что?!
Питера обдало жаром. Куда и страх подевался?
— Сука — выплюнул он. — Чтоб ты сдохла!
— Только после тебя, — прошипела лисица, окончательно утрачивая человеческий облик и опускаясь на четвереньки. — Убьем его, отец!
У Питера еще оставалась надежда на слуг. Недолго. Пока две огромные лисы не метнулись в темноту. Вскоре оттуда послышались крики. А потом Питер отчетливо понял — Тома и Гарри — нет. И помочь ему они не смогут.
— Беги, — проревел барон, распахивая пасть. — И постарайся попасться мне! Гиль-ометта будет мучить тебя долго…
В этом Питер не сомневался. Но если уж ему дали фору…
И он рванулся в лес.
К замку ему выбежать не дадут. Но хотя бы к реке? Не будь это оборотни, он бы отсиделся на дереве, но лисы с разумом человека легко снимут его оттуда. Ну и пусть. Сопротивляться он будет до последней капли крови! Оборотни вряд ли на это рассчиты-вали, но ярость молодого человека преодолела испуг и оцепенение.
Питер бежал по ночному лесу, задыхаясь то ли от страха, то ли от скорости. Куда бежать? Соревноваться со зверем в лесу? Ха! Питер отлично знал с какой скоростью бе-гают лисы. И был уверен — то, что он пробежит за полчаса — для них в лучшем случае — десять минут. Соревноваться со зверем в лесу?! Смешно! Обычных животных можно еще было уговорить, напугать (Питер умел и это, хоть и не любил), прогнать, запутать… Но на зверей с человеческим (Питер не сомневался, что эти именно так) разумом его хитро-сти просто не подействовали бы. Но что же тогда? Погибать за просто так не хотелось. Прятаться? Но где? А вот если…
Проклятые развалины!
Про эти руины башни в лесу говорили многое. И что там — плохое место. И что там когда-то жил колдун. И что там стоял языческий храм, в котором похоронено великое зло…. Все сходились на одном. Лучше туда не лезть. И верно, даже в самый жаркий день от развалин тянуло промозглым холодом и сыростью, пробиравшими до костей. И что-то внутри подсказывало обойти их стороной. Даже вездесущие дети — и те не бегали сюда играть. Что ж Питеру тоже здесь не нравилось, но выбора не было.
Плохо, что нет оружия. Короткий кинжал за поясом так спокойно оставленный ему оборотнями Питер даже оружием не считал. Слишком маленький. Зарезаться еще хватит, а вот на оборотня — уже нет. И берет ли их железо? Или только серебро?
Что ж, развалины, так развалины. Да и добежать до них времени хватит. Если бежать очень быстро — то минут двадцать.
Лучший допинг — это страх за свою шкуру. Луна светила вовсю, показывая корни и неровности на земле. И Питер летел, как на крыльях. Если у него будет хоть один шанс выжить — он все сделает, чтобы этот шанс от него не ушел.
Проклятые развалины зловеще чернели в свете луны. И на миг мужчина заколе-бался. А потом махнул на все рукой. Сейчас он и к черту в пасть влез бы, и сам на сково-родку сел, только чтобы не дать этим лисам-переросткам убить его.
Он шагнул к груде кирпичей. Вот и вход. Полузасыпанный, посеченный временем и непогодой, но пролезть еще можно.
Питер не знал, что Проклятыми — развалины называются вовсе не случайно. И что они служат пристанищем одному из патриархов народа вампиров — то-же.
Патриарх пребывал в спячке уже несколько веков. Он был стар и хотел просто от-дохнуть. Построить башню, сделать в ней потайной ход и даже наложить заклятие, за-ставляющее всех обходить его «спальню» стороной было для него делом несложным. Патриарх искренне намеревался поспать еще лет пятьсот. А лучше — семьсот.
Питер, сдуру ввалившийся в потайной ход, в планы резко не вписался.
Каким чудом он смог туда попасть? Почему не сломал себе ни рук, ни ног? Он и сам впоследствии не мог вспомнить. Зато умудрился врезаться в гроб, своротить его на-бок, и рухнуть прямо на патриарха. И потерять сознание от удара. Все-таки навернулся он тогда неслабо.
И спавший вампир проснулся от запаха и вкуса свежей крови. Из той самой раны, которую оставила когтями оборотниха. А проснувшись, он почувствовал зверский голод. И первой его жертвой стал… нет, не Питер. А ввалившиеся вслед за ним четыре оборот-ня. То есть сначала — три. Гильометта осталась в живых. Но — ненадолго. Ровно на то время, которое потребовалось вампиру, чтобы превратить Питера в подобного себе. Старый вампир мудро рассудил, что пятерых человек будут искать. И перероют лес до основания. Тем более, что Гильометта все время верещала что-то насчет убийства и кары за ее смерть. Вампир мог бы взять девицу с собой — и покинуть развалины. Но он решил по-другому. Девица оказалась слишком визгливой. А вот парень — полностью подчиненный знающий о современности и умеющий говорить на местном языке, знающий что и сколько стоит, представляющий положение в стране и в мире — это вампиру очень даже подошло. Так что от Гильометты избавился уже сам Питер.
