Столкновение миров - Кинг Стивен (читать книги полные TXT) 📗

Джек опасался «исповеди» больше, чем хотел бы показать Вулфу. Лежа на верхней койке, закинув руку за голову, он увидел сегодня в дальнем верхнем углу комнаты что-то черное. Сперва он подумал, что это мертвый жук или хотя бы его крылышко, и что, если он подберется поближе, то увидит паутину, в которой этот бедолага запутался. Это действительно был жучок, но не природного происхождения. Это был маленький, старомодный микрофончик, прикрученный к стене шурупом. От него сквозь дыру в пластиковой облицовке уходил в стену шнур. Никаких специальных усилий, чтобы замаскировать его, не предпринималось. Просто часть местного сервиса. Длинное Ухо Солнечного Гарднера.

После этого жучка, после отвратительной сцены с Морганом в коридоре, он ожидал, что исповедь будет зловещей и пугающей. Кто-то, возможно, сам Солнечный Гарднер, а скорее всего Сонни Сингер или Гек Баст, будут заставлять его признаться, что на дороге пользовался наркотиками, что среди ночи взламывал дома, что грабил на дорогах, что отдавался на панели и занимался онанизмом после целого дня пути. Если он будет от всего отказываться, то они все равно выбьют из него эти признания. Они попытаются сломать его. Джек подумал, что он сможет выдержать, но не был уверен в Вулфе.

Но больше его всего поражало, что все мальчики Солнечного Дома с радостью шли на исповедь.

Внутренняя гвардия, парни в белых свитерах, сели в первых рядах. Джек огляделся и увидел, что все остальные с нетерпением смотрят на входную дверь. Он подумал, что все ожидают ужина, потому что пахло действительно здорово. Особенно после целых недель, в течение которых тебе приходится есть только гамбургеры вприкуску с желанием съесть что-нибудь еще. Затем в дверь вошел Солнечный Гарднер, и Джек увидел, что выражение ожидания сменилось выражением восторга. Да, видимо, они ожидали не ужина. Мортон, который всего пятнадцать минут назад стоял в коридоре со спущенными штанами, был почти в экстазе.

Мальчики вскочили на ноги. Вулф сидел с раздувающимися ноздрями, растерянный и испуганный, пока Джек не поднял его.

— Делай то же, что и они, — прошептал он.

— Садитесь, мальчики, — улыбаясь произнес Гарднер. — Садитесь, прошу вас.

Все сели. На Преподобном Гарднере были выцветшие синие джинсы и шелковая рубаха навыпуск с открытым воротом. Он, улыбаясь, оглядел собравшихся. В большинстве своем мальчики глядели на него с обожанием. Джек увидел, как один мальчик с волнистыми каштановыми волосами, спадающими до подбородка, с руками, тонкими и белыми, как будто фарфоровыми, отвернулся в сторону и прикрыл рукой рот, чтобы прикрыть усмешку. Джек приободрился. По крайней мере, не все головы забиты тем, что здесь происходит… но многие действительно задурманены. Очень многие смотрели на Солнечного Гарднера с обожанием.

— Давайте помолимся. Гек, ты начнешь?

Гек начал. Он молился быстро и механически, как будто начитывал на магнитофон грамматические правила. Попросив Бога благословить их на добрые дела, простить их прегрешения, помочь им стать лучше, Гек Баст пробормотал: «Во имя Бога нашего Иисуса, аминь» и сел.

— Спасибо, Гек, — сказал ему Гарднер. Он взял стул и уселся на него, повернув спинкой вперед, как ковбой в вестерне. Сейчас он выглядел замечательно. Стерильное, самодовлеющее сумасшествие, которое видел Джек сегодня утром, было почти незаметно.

— Теперь давайте исповедуемся. Человек двенадцать, не больше. Руководи, Энди.

Варвик с выражением нелепого восторга на лице занял место Гека.

— Благодарю вас, Преподобный Гарднер, — сказал он и оглядел собравшихся. — Кто хочет начать?

Послышался мягкий шум… и начали подниматься руки. Две… шесть… девять рук.

— Рой Оудерсфельт, — сказал Варвик.

Рой Оудерсфельт, высокий мальчик с прыщом на носу, поднялся, сложив руки на груди.

— Я украл у мамы десять долларов в прошлом году! — провозгласил он высоким, срывающимся голосом, поднял одну руку и ущипнул себя за прыщ на носу. — Я пошел на «Волшебника Страны Оз», разменял остальные и играл в игры! Эти деньги мама дала мне, чтобы я заплатил за газ, и поэтому у нас отключили тепло! И поэтому мой младший брат заболел пневмонией и попал в госпиталь Индианополиса! Потому, что я украл эти деньги! Вот моя исповедь.

Рой Оудерсфельт сел.

Солнечный Гарднер провозгласил:

— Может Рой быть прощен?

Мальчики ответили в унисон:

— Рой может быть прощен.

— Может ли кто-нибудь из присутствующих простить его?

— Никто из нас.

— Кто может простить его?

— Бог, через силу Его единственного сына Иисуса.

— Молил ли ты Иисуса простить тебя? — спросил Гарднер Роя Оудесфельта.

— Конечно! — выкрикнул рой Оудерсфельт срывающимся голосом, и опять ущипнул свой прыщ. Джек увидел, что Рой Оудерсфельт всхлипывает.

— И когда сюда в следующий раз придет твоя мама, признайся перед ней и перед твоим младшим братом в этом грехе.

— Клянусь!

Солнечный Гарднер кивнул Энди Варвику.

— Исповедь, — сказал Варвик.

Пока исповедь не кончилась, то есть до шести часов, почти все, кроме Джека и Вулфа, поднимали руки, чтобы признаться в каких-нибудь грехах. Некоторые признавались в воровстве. Другие признавались, что украли ликер и пили. Многое было совершенной чушью.

Их вызывал Варвик, но, исповедуясь, они смотрели только на Солнечного Гарднера и говорили… говорили… говорили…

«Он заставляет их любить свои грехи, — подумал Джек обеспокоенно. — Они любят его, они хотят заслужить его одобрение, и они получают его, только если исповедуются. Это безумие может даже заставить их совершить преступление».

Запах из столовой становился все слышнее. В желудке у Вулфа непрерывно урчало. Один раз, когда какой-то мальчик исповедовался в том, что стащил журнал «Пентхауз», чтобы посмотреть на непристойные картинки, как он выразился «сексуальных женщин», в желудке у Вулфа заурчало так громко, что Джек толкнул его локтем.

После последней исповеди Солнечный Гарднер прочел короткую, мелодичную молитву. Затем он остановился у двери, через которую выходили ребята, такой простой и располагающий к себе, в джинсах и белой шелковой рубахе. Когда мимо проходили Вулф с Джеком, он взял Джека за руку.

— Я уже встречался с тобой.

«Исповедуйся», — приказывали глаза Солнечного Гарднера.

Джек почувствовал, как ему хочется последовать приказу.

«О, конечно, мы знаем друг друга, сэр. Вы избили меня до крови бичом».

— Нет, — ответил он.

— Да, — возразил Гарднер. — Да. Я встречал тебя. В Калифорнии? В Майне? Оклахоме? Где?

«Исповедуйся».

— Я вас не знаю, — повторил Джек.

Гарднер усмехнулся. Джек внезапно понял, что мысленно Гарднер пританцовывает, смеется и шелкает бичом.

— Так ответил Петр, когда потребовали, чтобы он узнал Христа, — сказал он. — Но Петр солгал. Мне кажется, ты тоже лжешь. В Техассе, Джек? Эль Пасо? В Иерусалиме, в прошлой жизни? На Голгофе, на месте казни?

— Я уже сказал вам…

— Да, да, я знаю, мы встретились впервые.

Еще одна усмешка. Джек увидел, что Вулф отклонился от Солнечного Гарднера настолько, насколько позволял дверной проем. «Это запах. Острый, тяжелый запах мужского одеколона. А под ним — запах безумия».

— Я никогда не забываю лиц, Джек. Я никогда не забываю лица и места. Я вспомню, где мы встречались.

Его взгляд переметнулся на Вулфа, тот даже отпрянул, а затем опять на Джека.

— Наслаждайся ужином, Джек, — сказал он. — Наслаждайся ужином, Вулф. Настоящая ваша жизнь в Солнечном Доме начнется завтра.

На полпути к лестнице он остановился и обернулся.

— Я никогда не забываю лиц и мест. Я вспомню.

Джек подумал: «Боже, надеюсь, этого не случится. По крайней мере, пока я не буду за тысячу миль от этой чертовой тюрь…»

Внезапно кто-то ударил его. Он упал, больно стукнувшись головой о цементный пол. В глазах потемнело, и заплясали искорки.