Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга II - Ховисон Дэл (читать полную версию книги .txt) 📗
Проблема заключалась в том, что теперь они с женой постоянно ссорились. Из-за денег, конечно же. Как их истратить, что купить. Их нынешний дом был вполне хорош, им было удобно, они наняли садовника, но почему-то это не исправило положения.
Раньше они жили неплохо, пусть небогато, но неплохо, и были счастливы, так почему же теперь, когда денег полно, счастье куда-то исчезло? Даже секс, которым раньше они наслаждались в полную силу, теперь буквально сошел на нет. В последнее время Джим чувствовал себя кастрированным, и его жена явно это понимала, потому что вела себя с ним как со стерилизованным котом.
Джим скучал по своей колонке, жалея, что уволился. Следовало бы остаться, подумал он. Или вернуться, а то и попытаться написать смешную книгу. Однако сейчас, оседлав велосипед, он понимал, что это всего лишь мечты.
Но как бы то ни было, Джим решил, что не собирается возвращаться в дом за насосом, да и в принципе возвращаться туда в ближайшее время. Нужно дать Гейл остыть. Да и самому успокоиться. К тому же занятия спортом ему полезны, как для настроения, так и для здоровья. Он не будет отъезжать далеко, чтобы не перегружать колесо, потом вернется и попробует помириться с Гейл. Проблема заключалась в том, что причина их ссоры уже вылетела у него из головы.
Джим вырулил на дорогу. Это была маленькая улочка, где в такое раннее время словно и не существовало движения. Дорога оживлялась только к концу дня, когда жители района возвращались с работы. К тому же в конце улицы Джим недавно обнаружил небольшую тропинку, уходящую в лес. По ней можно будет проехать, вообще не беспокоясь о машинах. Он не будет заезжать далеко, на тот случай если колесо действительно пробито, а не просто не держит воздух из-за старости и изношенности. Можно позволить себе небольшую прогулку для души, разогнать кровь и очистить мозг от домашней паутины.
Джим почти не крутил педали, и велосипед катился по инерции. Был отличный денек, в чистом небе виднелась всего одна темная туча. Выглядела она так, словно кто-то скомкал копировальную бумагу и зашвырнул ее в синюю коробку с большими пушистыми комьями ваты. Джим запрокинул голову, подставляя лицо теплым солнечным лучам.
Проезжая мимо дома Лэнгстонов, он услышал собачий лай. Лаял их пудель, Каддлз. Белый нестриженый Каддлз был похож на клубок спутанных ниток. Некоторое время этот клубок гнался за велосипедом и лаял, но вскоре погоня ему надоела, и песик вернулся домой.
До конца улицы Джим добрался минут за двадцать. За это время он покрылся здоровым потом. Джим ничуть не запыхался, зато большая часть злости улетучилась. Он подумал о Гейл и решил, что стоит как-то облегчить ей жизнь. У них за плечами шесть лет брака, и за полгода все не могло безнадежно испортиться, к тому же сейчас у них есть все для счастья. Джим понял, что снова сбивается на мысли о сегодняшнем утре, а ему этого совсем не хотелось. Ему хотелось жить мгновением, ощущать на лице ветер, чувствовать, как работают мышцы, как подпрыгивает на неровностях велосипед.
Лес в конце дороги был густым, и дорожка из белого песка не успела нагреться настолько, чтобы превратиться в пыль. Еще пару месяцев, и солнце Восточного Техаса накалит песок до такой степени, что он будет стекать между пальцами, как вода. Однако весной дожди шли довольно часто, так что песок под колесами был плотным.
Джим вырулил на узкую песчаную полоску и остановился, чтобы взглянуть на часы. Он хотел засечь время, которое понадобится ему, чтобы доехать до конца тропинки. По его предположениям, на это уйдет минут двадцать-двадцать пять.
Стоило выехать на дорожку, и сразу становилось понятно, что на ней полно выбоин, справа тянется промоина и река, а слева в густом подлеске есть тропинки для велосипедистов и любителей бега. Таким, по крайней мере, был изначальный план. Эта местность считалась общественной собственностью, и председатель поселка, Гэд Стивенс, велел расчистить в лесу дорожки, чтобы дети могли по ним кататься. Их не то чтобы расчистили, скорее просто наметили, а потом надолго забыли. Сейчас кусты по краям нужно было подрезать, а по тропинкам следовало пройтись граблями — слишком много там было камней и красной глины, удерживавшей дождевую воду. Джим слышал, как Гэд обсуждал это со знакомым на заправке, где сам Джим остановился подкачать колесо. Они говорили, а он слушал. Разговор был не из приятных, но Гэд не из тех, кто привык понижать голос, а Джим за годы работы в газете научился быть наблюдательным, пусть и на свой лад. Любая мелочь могла стать материалом для его колонки.
Джим взглянул на часы. С начала нового часа прошло тридцать секунд. Возможно, подумал Джим, стоит доехать до большого холма и сразу обратно. Тогда, если шина спустит, велосипед не придется тащить далеко. Джим перенес вес тела на педали. Кажется, с шиной все не так уж плохо. Она почти не проседает. Может, у него просто разыгралось воображение?
Размышляя об этом, Джим оглянулся через плечо и удивился. Сначала ему показалось, что по улице бежит теленок, но присмотревшись, он понял, что это очень большая черная с подпалинами собака. Раньше Джим этого пса не видел. Он был размером с датского дога, но гораздо массивнее. Пес двигался мощными прыжками, держа что-то в пасти. Что-то вроде рваной тряпки. Очень грязной рваной тряпки. Пес заметил Джима и остановился, склонил голову набок, вперился взглядом.
Господи, подумал Джим, ну и огромная же скотина, что же это за порода… Он не мог понять. Возможно, помесь дога с сенбернаром или… с немецкой овчаркой? Животное было похоже на этих собак, но казалось совершенно иным. Настоящим мутантом.
Джим взглянул на часы. Секундная стрелка уже описала полный круг.
Да черт с ним, подумал Джим, посылая велосипед на дорожку и набирая скорость, но не выкладываясь по полной. А затем услышал звук, который поначалу принял за хлопок спустившейся шины. Но нет, звук доносился сзади.
Джим оглянулся и увидел источник звука. За ним бежал пес с растрепанным комом в зубах. Пес догонял его, лапы впечатывались в дорожку с глухим звуком. Джим налег на педали, время от времени оглядываясь и удивляясь тому, как близко успел подобраться пес. Так близко, что Джим сумел разглядеть то, что животное держало в пасти, и непроизвольно охнул.
Это была не тряпка, это был Каддлз. То есть Каддлза давно уже не было. Голова пуделя болталась, язык свисал на сторону, тельце было покрыто кровью и грязью. Проклятое чудовище убило Каддлза, беспомощного и безобидного, как диванная подушка!
Снова оглянувшись, Джим заметил, что пес выплюнул пуделька и весь отдался бегу. Джим нажал на педали и увеличил разрыв между ними, но непроизвольно задумался о том, долго ли сможет выдержать подобный темп. Если он вырвется далеко вперед и погоня будет долгой, он обставит пса, но на короткой дистанции собака вполне может его догнать. Пес двигался длинными мощными прыжками, неуклюжими и странными для собаки, так бегут разве что взбешенные слоны, и при этом каждый удар лап выбивал облако пыли из того, что Джиму казалось довольно жестким грунтом.
Джим начал задыхаться и быстро оценил свое состояние: гипервентиляция и все признаки испуга. Дорога пошла под уклон, как он и надеялся. Тяжелое дыхание пса было слишком близко. На склоне скорость увеличилась, и с холма Джим скатился так быстро, что ни одна собака не смогла бы его догнать. Склон был длинным, и велосипед подрагивал, разгоняясь все быстрей. Обычно Джим прекращал крутить педали, катясь по инерции, но сейчас, когда эта тварь была у него за спиной, он гнал вперед, зная, что за склоном начнется подъем.
И разогнался так, что в конце склона чуть не вылетел из седла. Руль повело в сторону, велосипед начал падать, и Джим чудом успел выставить ногу, чтобы вернуть себе вертикальное положение. Он вырулил туда, где дорожка начинала огибать деревья, повторяя поворот ручья, и увидел пса, который набрал на склоне такую скорость, что рухнул и кувырком полетел в заросли шиповника полевую сторону от дороги. Пес катился так быстро, что тут же скрылся из виду. Звуки падения завершились глухим ударом тела о твердую преграду.
