Бабай - Левандовский Борис (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗
– Ты чего? – недоуменно глянул на сына Левшиц. Назар смутился и вернулся на место.
– Так… ничего особенного.
– Ну, разумеется. Так я и думала, – констатировала снизу Валерия, – Это же надо! Ума не приложу, откуда ее столько взялось. Придется завтра снова убирать.
Назару вдруг подумалось, что если недавний кошмар действительно был лишь плохим сном? Точнее, ему очень хотелось поверить в это. И на долю секунды почти удалось. Вот только…
– Хочешь, мы немного побудем с тобой? – Предложила Валерия.
– Действительно, хорошая мысль, – поддержал ее Михаил. Выглядел он уже не таким помятым, как еще несколько минут назад. Назару, правда, этот отрезок времени показался несколькими часами; просто не верилось, что между моментом, когда монстр вот-вот был готов выбраться целиком, и этими словами не вместился бы даже блок телевизионной рекламы.
– Может, так и сделаем? А? – Левшиц с каким-то сложным, не типичным для него выражением лица разглядывал детскую.
Назару очень хотелось сказать «да», и поэтому он поступил так, как поступает большинство мальчишек его возраста – ответил «нет».
Твердо, но самую малость запальчиво.
– А вообще, – одобрительно подмигнул ему Левшиц, когда они с Валерией выходили из комнаты, – Молодец, я тобой горжусь.
Но настольная лампа осталась гореть.
Так, на всякий случай.
4
Спустя десять минут Михаил Левшиц осторожно коснулся плеча уже задремавшей жены.
– Лера, я вдруг подумал…
– Что? – сонно отозвалась та с явным недовольством в голосе.
Левшиц даже приподнялся на локте.
– А если… в той комнате действительно что-то есть.
– Где? В детской?
– Угу.
– Ну, разумеется. Наш… Что ты имеешь в виду? О, господи! Спи.
Левшиц медленно опустился обратно на подушку и, повернувшись спиной к жене, начал внимательно вслушиваться в ночную тишину. Из детской больше не доносилось ни звука.
Пробормотав себе что-то под нос, он уснул.
5
Взрослым не свойственна иррациональная вера в сверхъестественное, с годами они склонны забывать собственные страхи из путешествий по Ночному Государству. Лишь изредка, в особые минуты – в жестокую бессонницу или в темном коридоре по пути в уборную – накатит что-то, зашевелится в глубине памяти, как давно забытый мешок в углу подвала, когда вдруг возникает необоримое желание оглянуться…
В своей реальной жизни взрослые боятся совершенно иных вещей: провалов в карьере, инфляции, неизлечимой болезни, рухнувших планов, роста цен, чужого успеха…
И даже не подозревают (а попросту – не помнят), что после их ухода из детской спальни, где остается в одиночестве ребенок – все внезапно изменяется. Стены комнаты превращаются в незримую границу, которая заключает внутри себя неизвестную, запредельную страну, где в любое мгновение может случиться что угодно. И даже отголоски внешнего мира не в силах разрушить причудливое существование этого обманчиво хрупкого государства.
По углам, сгущаясь, собираются зыбкие тени, мебель вдруг не правильно меняет очертания, беззвучно на спинке стула пошевеливается снятая одежда, постепенно превращаясь в молчаливого наблюдателя; то тут, то там оживают подозрительные шорохи, кто-то осторожно движется за шторой или тихо дышит под кроватью, в бесконечном ожидании свесившейся вниз руки…
Государство, из которого не возвращаются случайно попавшие в него взрослые.
Назар долгое время лежал с открытыми глазами, хотя включенная настольная лампа призывала к надежде на безопасность. Но одно дело жуткий сон и совсем другое – ощутить наяву тяжелое прикосновение монстра к твоей постели.
Впрочем, что-то Назару подсказывало – этой ночью ему уже ничего не угрожает, – этой ночью.
В конце концов он закрыл глаза.
… И еще. Один момент никак не желал укладываться рядом с другими событиями. После того как косматая тварь убралась обратно под кровать, но еще до того, как примчались родители, Назару почудилось, что откуда-то снизу – но он был уверен, не из соседней квартиры – какое-то словно бы эхо принесло далекий-далекий плач маленькой девочки…
Глава 4
ИЗОЛЯТОР
1
Утром Назар проснулся с высокой температурой.
– Все ясно, – сказала Валерия, стряхивая градусник и хмурясь. – Поздравляю!
Хотя самочувствие у Назара было еще тем – он охрип, нос будто бы заложило мокрой ватой, раскалывалась голова – посмотрев на мать, он захихикал.
– Очень смешно, – Валерия мрачно вздохнула и спрятала градусник в футляр.
Было около десяти. Окно детской было расшторено; судя по дообеденной погоде, день обещал выдаться жарким и сухим, по крайней мере до вечера. С улицы долетали голоса играющих детей, где-то радостно гавкала собака, кто-то истошно звал маму, этажом выше ссорилась молодая пара, в чей диалог бэк-вокалом встревал возбужденный Рикки Мартин…
Короче, нормальное воскресное утро.
– Привет! – возник в дверном проеме Михаил. Он поднялся позже Валерии и заглянул, направляясь в ванную. – Как спалось?
Назар вывернул голову на подушке в сторону отца и, чтобы лишний раз не напрягать саднящее горло, вскинул руку в жесте, мол, нормально.
– Что-то по тебе не скажешь, парень, – усомнился Левшиц, – Глаза как у нашего шефа опосля запою… Опять снилось?
– Он заболел, – сообщила Валерия, нервно постукивая пластиковым футляром термометра по выглядывающему между полами халата колену. Левшиц глянул на нее, затем на сына:
– Ну-у, тоже мне. В этот раз крупный недобор – еще целых десять дней каникул. Вот уж!.. – он сокрушенно всплеснул руками, намекая на бесспорный талант Назара удлинять себе каникулы, заболевая в первый же день занятий. Вообще-то Назар болел не слишком часто, как на ребенка его возраста, но, как шутили в семье, зато по-снайперски. В прошлом учебном году «попасть в десятку» ему удавалось дважды: осенью и зимой. Весной была «девятка» – первый день он все-таки успел отметиться в школе.
– Похоже, начинаешь терять квалификацию. Промах в полторы недели – это аматорство, – Левшиц укоризненно покачал головой, – А мы-то с мамой так тобой гордились!
Назар засмеялся.
Валерия, никак не отреагировав на веселость мужа, опять мрачно вздохнула:
– Ну, что ж… Придется брать больничный. Мне, конечно.
– Логично, – согласился Левшиц, – А сколько набежало? – это уже Назару.
– Тридцать восемь и девять! – С гордостью сообщил тот. Невзирая на минувшую ночь и недуг, настроение у него было до странности отличным. Во всяком случае, прямо с утра.
– О-го! – изумился Михаил, – Не мо…
– Тридцать восемь и два, – сказала правду Валерия, подымаясь с кровати чем-то страшно довольного Назара, – Нужно бы вызвать врача, но сегодня ведь воскресение. Ох, как все это некстати…
– А когда это бывает кстати, – посерьезнев, резонно заметил Левшиц, – Тем более, летняя простуда.
– Боюсь, у него ангина… У нас закончилось жаропонижающее, сходишь в аптеку?
– Это ж надо! Толкаю пилюли чуть ли не вагонами, а в собственном доме даже нет аспирина, – покачал головой Левшиц, – Схожу, конечно. Только за таблетками, или что-нибудь еще?
– Естественно, – Валерия улыбнулась впервые за утро, – У нас закончился сахар, спагетти, молоко…
– Ладно, я понял, – спешно закивал Михаил, пока Валерия не добралась до двузначных чисел.
– … и сосиски.
– И мороженого! – вякнул Назар.
– И ремня, – сказала Валерия, – Шнель! – она вытолкала из комнаты впереди себя Левшица-старшего, – Я хочу, чтобы он быстрее принял аспирин, – а сама отправилась на кухню готовить легкий завтрак и чай с малиной для Назара.
Возвращаясь домой с пакетом из гастронома в руке и двумя упаковками шипучего аспирина в кармане, Михаил Левшиц размышлял над ночным кошмаром сына.
Ведь был еще его вчерашний визит в детскую за стулом, вечером, когда ему показалось… В комнате Назара у него возникли те гнусные ощущения, которые он списал на перемену обстановки, послеотпускной синдром и прочее. А еще тот странный случай шесть дней назад сразу после переезда, когда Назара буквально пулей вымело в коридор, и он был чем-то сильно напуган.