Наследие страха - Кунц Дин Рей (читать полностью бесплатно хорошие книги .txt) 📗
– Что случилось? – спросила она.
– Полиция, – сказал Джерри.
Девушка согласилась, что полицейских следовало вызвать, хотя до сих пор не задумывалась об этом.
– Они хотели бы поговорить с вами внизу, – сообщил Джерри.
– Но я же ничего не знаю, – поморщилась Элайн.
– Они разговаривают со всеми.
Она вздохнула:
– Ну хорошо. Я снова уложу мистера Матерли и спущусь через; несколько минут.
Джерри кивнул и поспешил по коридору к лестнице, его тонкие и длинные ноги напоминали ноги краба или насекомого.
– Наверное, вы все слышали, – сказала она, закрыв дверь и повернувшись к Джейкобу Матерли.
Слезы уже перестали течь, железное самообладание снова вернулось к старику. Он проворчал:
– Если они захотят поговорить со мной, им придется подняться сюда.
– Мы постараемся, чтобы вам не пришлось с ними разговаривать, Запротестовала девушка. Она достала еще успокоительного из аптечки, налила стакан холодной воды из обложенного льдом кувшина возле его кровати и посмотрела, как он выпил таблетку.
– Спасибо вам, – улыбнулся Джейкоб. – С меня довольно было полицейских в прошлый раз, довольно их ехидных замечаний, их грубых расспросов. Я иногда думаю, что полицейские более злобны с богатыми, нежели с бедными. Они позволяют своей зависти уводить себя чуть дальше, чем следует.
– А теперь спите, – попросила она.
– Я попытаюсь.
Он закрыл глаза и скрестил руки на груди, пока она выключала свет. Элайн быстро отвела от него взгляд, потому что "в это в момент он выглядел как покойник в гробу, готовый к захоронению.
В холле она обнаружил, что кто-то выключил свет. Покров теней расстилался вдоль всего коридора до тех пор, пока через верхнюю площадку лестницы снизу не просочился слабый свет. И голоса. Голоса тоже донеслись до нее, отдаленные и гулкие, произносившие слова, которые нельзя было разобрать. Они так же легко сошли бы как за призраков, стонущих в стенах, так и за людей, ведущих обычный разговор.
Она сошла вниз по лестнице, осознанно стараясь замедлить биение своего сердца. Глупые страхи. Детские страхи. "Элайн, – бранила она себя, – ты становишься такой же вычурной, как и этот дом, такой же глупой, как Деннис Матерли".
Тем не менее, когда она добралась до нижней площадки лестницы и Джерри вышел из ниши, чтобы проводить ее к полицейским, она так испугалась, что отпрянула и негромко вскрикнула от страха. Дворецкий взял ее за руку, похлопал по ней и сказал, что знает, что она испытала, и сожалеет, что напугал ее.
Элайн проследовала за ним в кабинет – в яркое озерцо желтого света, моргая, пока ее глаза привыкали к перемене. Она увидела там всех домашних:
Ли, Денниса и Гордона, Пола Хоннекера. Еще там было двое полицейских. Высокий, широкоплечий человек примерно лет сорока представился как капитан Ранд, а более приземистый, смуглый и проворный детектив, больше смахивал для того, кто привык к старым фильмам по телевидению, чем на блюстителя законности.
– Пожалуйста, садитесь, мисс Шерред, – попросил ее капитан Ранд. Он улыбнулся, показывая безукоризненные белые зубы.
Элайн распознала улыбку профессиональную, а не идущую от души" сродни той улыбке, которую она научилась изображать, когда это требовалось и в ее работе. Она полагала, что бывают времена, когда полицейскому, точно так же, как и медсестре, совершенно не из-за чего улыбаться, но он вынужден это делать ради окружающих. Трудно улыбаться и быть бодрой с человеком, умирающим от рака, когда он не подозревает о своем приговоре, но это необходимо. Капитану Ранду наверняка было неприятно улыбаться, столкнувшись с кровью, тяжелораненой девушкой, ножами, тьмой и необъяснимым сумасшествием. Но от него ожидали этого, и он улыбался.
Она села на диван рядом с Гордоном Матерли. Это было неосознанным движением, которое она не сумела бы объяснить. В кабинете были и другие свободные кресла. Просто она чувствовала себя безопаснее возле Гордона.
– Мисс Шерред, – начал капитан Ранд, – мы услышали рассказ о том, что случилось этой ночью, от всех, кроме вас. Мы хотели бы, чтобы вы рассказали нам все, что знаете о.., гм, несчастном случае.
– Вообще-то рассказывать особенно нечего, – вздохнула она.
– Тем не менее мы хотелось бы выслушать, – настаивал полицейский. Он снова улыбнулся. Улыбнулся одними губами. Взгляд у него был жесткий, вероятно ожесточившийся после подобных вещей на протяжении слишком многих лет. – Всегда есть вероятность, что один свидетель заметит то, что не заметил никто другой, какую-нибудь подробность, которая увяжет все кусочки друг с другом. – Но интонация его голоса, усталость, явно таившаяся за этой улыбкой, говорили, что он не надеется на подобное чудо., Элайн поведала ему всю историю – до того момента, как она покинула место происшествия, чтобы осмотреть Джейкоба Матерли. Она не посчитала уместным прибавить историю Джейкоба о семейном сумасшествии – отчасти потому, что не принадлежала к семье и не имела права говорить о них, а отчасти потому, что она еще не знала, насколько заслуживают доверия россказни старика.
Когда она закончила. Ранд поинтересовался:
– Когда вы услышали крик, не показалось ли вам, что в нем проскользнули какие-то слова?
– Это был просто крик, – ответила она.
– Подумайте как следует, мисс Шерред.
– Просто крик, – повторила она.
– Зачастую, – заметил Ранд, прохаживаясь взад-вперед перед собравшимися свидетелями, – жертва в последний момент произносит имя напавшего. Мог ли крик быть искаженным именем.., именем или, возможно фамилией?
Элайн подумала над этим какое-то мгновение.
– Нет. Определенно нет.
Казалось, Ранд был разочарован. На какой-то момент его спокойное выражение лица и мягкая, профессиональная улыбка исчезли.
Во время этой паузы она спросила:
– Силия жива?
– Она в коматозном состоянии, – сообщил Ранд. – Она потеряла очень много крови и перенесла тяжелый шок. Ткани желудка дважды проколоты, хотя никакие другие органы не задеты. Вена на бедре перерезана. Она до сих пор в операционной и пробудет там, скажем так, еще некоторое время.
Ли Матерли подался вперед в кресле возле письменного стола и обхватил лицо ладонями. Он ничего не сказал.
– Вы не видели нож где-нибудь поблизости от тела, мисс Шерред? спросил капитан Ранд.
– Насколько я помню – нет.
– А что-нибудь наподобие ножа – резчик для вскрытия конвертов, садовый инструмент?
– Нет.
– Полагаю, это вы приподняли девушке ноги и попытались вызывать отток крови от ее брюшной полости.
– Я – медицинская сестра. Он понимающе кивнул:
– А жертва, пока вы занимались ею, приходила в сознание?
– Она была слишком слаба.
– Она вообще не сказав ни слова?
– Ничего.
– Вы бы заметили, если бы она открыла глаза? Вы не настолько растерялись, чтобы не заметить у нее момент сознания?
– Я – медицинская сестра, – повторила Элайн. – Я не растеряюсь из-за болезни, или ранения, или смерти. – Ей начинало не нравиться то, как капитан Ранд расспрашивает ее, налегая на каждый пункт снова и снова, как будто она ребенок, от которого не ждут, что он вспомнит как следует, если его не подстегнуть. Она понимала, что ему необходимо вести себя так и что он всего лишь выполняет свою работу, но ей это не нравилось.
К счастью, ее ссылка на свой профессионализм, похоже, возымела действие, и полицейский кивнул, как ей показалось, оправдываясь и с уважением. Он даже сказал:
– Простите, что я забыл принять это в расчет, мисс Шерред.
Она улыбнулась, принимая его извинения.
И тут Элайн внезапно обнаружила, что ее ладонь покоится в ладони Гордона. Его теплые сухие пальцы обхватывали ее собственные и удерживали их, мягко сжимая. Она была удивлена, потому что не помнила, чтобы тянулась к нему, – и не чувствовала, чтобы он тянулся к ней. Но в какой-то момент, во время расспросов, они стали искать успокоения и нашли его вместе.
Элайн покраснела, но не убрала свою руку. Это было замечательно, что ее руку держат, что Гордон воспринимает ее как нечто большее, нежели просто новую домашнюю прислугу семьи.
