Жертва всесожжения [Всесожжение] - Гамильтон Лорел Кей (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt) 📗
– Я иду наверх, если лестница рухнет, постарайтесь меня вытащить раньше, чем у меня воздух кончится.
– Приложим все усилия, – ответила я.
– Заранее благодарен.
Очень удобно обмениваться колкостями по радио.
Таккер отделила следующий из двух гробов. Рейнольдс, разбрызгивая воду, подошла его подержать, пока Таккер снимет крышку. У Таккер не было нужной силы, чтобы элегантно ее распахнуть, и она просто сдвинула ее в сторону. Крышка упала, гулко стукнув в соседний гроб. У меня в кончиках пальцев закололо от этого звука.
– Блин! – тихо выдохнула Рейнольдс.
– Все в порядке? – спросил Фултон.
– Да, просто нервничаем.
– Таккер, как ты там? – спросил капитан.
– Это я выругалась, извините, – ответила Рейнольдс.
Второй вампир был мужчиной с короткими рыжеватыми волосами и россыпью веснушек на бледной коже, ростом больше шести футов.
Таккер сообразила подтащить гроб к лестнице и вытащить на нее тело. Я одобрила. На нижнюю часть лестницы не падало солнце, так что и вампир был бы не против.
Рейнольдс и Таккер подтащили гроб к лестнице, и как раз Врен спустился вниз. Он положил расстегнутый мешок вдоль тела и сказал:
– Если Рейнольдс и Таккер подержат гроб, я его просто закачу в мешок.
– Нормальный план, – согласилась Таккер и шагнула ниже в воду.
Рейнольдс обернулась на меня, и я кивнула:
– Давайте.
Она встала у гроба, и ее пистолет больше ни на что не был направлен, фонарь опустился в воду и казался шариком золотого света в темном пруду.
Врен наклонился над телом, чтобы перевернуть его на бок.
– Врен, ты снова меня загораживаешь.
– Извини.
Но он уже засунул руки под тело и переворачивал его. И не отодвинулся.
– Да отойди же ты, черт побери!
– Я его уже почти засунул в мешок.
У вампира дернулась голова. Такое иногда с ними бывает даже во «сне», но сейчас мне это не понравилось.
– Брось его и отойди, Врен, быстро!
Кресты у меня и у Рейнольдс загорелись, как два белых солнышка.
Врен послушался, но было поздно. Вампир обернулся к нему, разинув пасть и выставив клыки. Он вцепился зубами в костюм, и раздалось шипение выходящего воздуха. Они были слишком близко друг к другу, чтобы стрелять из обреза.
– Рейнольдс, он твой!
Врен вскрикнул.
Почти в полной темноте полыхнул выстрел Рейнольдс. Вампир дернулся, отпустив Врена, и во лбу у него образовалась дыра. Но он не был мертв – нисколько. Упыря не так легко убить. Я выстрелила в бледное лицо. Оно разлетелось брызгами крови и клочками мяса, кусочки потяжелее шлепнулись по воде ливнем. Вампир упал навзничь на открытую крышку гроба, головы у него не было. Пальцы судорожно рвали атласную обивку, ноги дергались. Врен задом хлопнулся на лестницу.
Голос Таккер повторял:
– Врен, ответь! Врен!
– Я здесь, – ответил он хрипло. – Я здесь.
Сделав два осторожных шага по залитым водой ступенькам, я всадила еще один заряд в грудь вампира, продырявив и его, и крышку гроба за его спиной. Передернув помпу обреза, я скомандовала:
– Быстро вверх по лестнице! – Нагнувшись к Врену, я ухватила его за подмышку одной рукой – в другой был обрез. Сквозь звон в ушах от выстрелов я услышала голос Таккер:
– Что-то зацепило меня по ноге.
– Быстро вверх! – крикнула я.
Поставив Врена на ноге, я толкнула его вверх. В дальнейших понуканиях нужды не было. Выбравшись на солнце, он повернулся, поджидая нас.
Рейнольдс уже почти вышла. И тут две руки, с которых капала вода, вылезли по обе стороны от Таккер.
– Таккер! – заорала я.
Руки сомкнулись, и вдруг она взметнулась в воздух, назад и под воду. Темная поверхность сомкнулась над ней, как сжатая рука. Стрелять было не во что.
Пронзительно высокий голос и дыхание такое, что даже слышать было больно:
– Врен, помоги!
Я скользнула вниз, под воду, в черноту. Крест горел под водой как маяк. Я видела движение, но не была уверена, что это Таккер.
И какое-то движение я успела ощутить перед тем, как две руки схватили меня сзади. Зубы впились в костюм, руки сорвали с меня шлем, как бумажный. Вампир тащил меня под воду, и я не сопротивлялась. Его жадные руки подтащили меня к нему, и я уперла обрез ему под подбородок и выстрелила. Голова вампира исчезла в облаке крови при свете моего креста. Маска все еще оставалась на мне – вот почему я не тoнулa.
Таккер кричала непрерывно. Ее было слышно по рации, через воду, крик отдавался несмолкающим эхом.
Я встала, и остатки костюма соскользнули вниз. Эхо криков Таккер стало тише – вода работала как усилитель.
И Рейнольдс, и Врен были уже в воде. Это они плохо придумали. Врен куда-то пробивался, и я увидела куда. У стены подвала плавал защитный костюм Таккер. Врен бросился в воду, пытаясь к ней подплыть. Рейнольдс с пистолетом в руке старалась не отстать. Крест ее был ослепительно ярок.
– Все наружу! – заорала я по рации. – Все наружу, черт побери!
Никто не слушал.
Крики Таккер резко прервались, и тогда сильнее закричали все остальные. Кроме меня – я успокоилась. Воплем делу не поможешь. Здесь с нами еще не меньше трех вампиров. Трех упырей. Если останемся здесь – погибнем.
Вампир вырвался из-под воды передо мной. Обрез выстрелил раньше, чем я успела это осознать. Грудь вампира разлетелась, но он все равно попытался меня схватить. У меня хватило времени загнать патрон в ствол, но не выстрелить. В такие моменты все становится невероятно медленно – и невероятно быстро. Ты ничего не можешь предотвратить, но видишь все в мучительно мелких подробностях. Пальцы вампира впились мне в плечи, до боли, и он задрал голову для удара. Мелькнули клыки в раме черной бороды. Сияние креста выхватывало из темноты лицо вампира, как хэллоуинский фонарь. Я выстрелила прямо под подбородок, не успев собраться, – просто спустила курок. Голова разлетелась красным дождем по моей лицевой маске. Меня ослепила кровь и что-то еще, погуще. От отдачи я села в воду и погрузилась с головой, не зная, подохла эта тварь или сейчас на меня навалится.
Бултыхаясь, я вылезла на поверхность. Кровь с маски смыло водой, но клочья мяса прилипли к стеклу, так что я все равно ничего не видела. Тогда я сдернула ее с лица, теряя радиосвязь, но обретая зрение.
Вампир плавал передо мной, лицом ни вверх, ни вниз – лица вообще не было. И отлично.
Выстрелы пистолета Рейнольдс прозвучали как-то странно, и я поняла, что оглохла на одно ухо – возле которого держала обрез при выстреле. Вампир, в которого она стреляла, реагировал на пули – шатался, но не останавливался. Рейнольдс стреляла но корпусу, как учат а тире.
– Бей в голову! – крикнула я.
Она подняла пистолет, и щелкнула пустая обойма. Наверное, Рейнольдс собиралась полезть за второй обоймой, но тут упырь на нее бросился, и они оба исчезли под водой.
Я сдернула то, что оставалось от костюма, и даже перевязанные лентой стыки соскользнули, как старая кожа со змеи. Перехватив обрез в другую руку, я нырнула. Плыть быстрее, а если тут есть какая зараза, так я ее уже подхватила. Крест освещал мне путь, но плыла я к кресту Рейнольдс, как к маяку.
У меня оставались только секунда: – потом уже будет поздно. Движение я уловила за миг до того, как в меня врезался последний вампир. Я обернулась, направляя на него обрез, и он схватился за ствол. Ему, конечно, было все равно, за что хвататься, но обрез он у меня вырвал и вцепился в меня.
Вампирша была почти красива с этими длинными светлыми волосами, плававшими в воде, как у русалки из волшебной сказки. От креста кожа ее светилась. У меня наготове был нож, и я пырнула ее под подбородок. Лезвие вошло легко, но не достало до мозга. Удар оказался далеко не смертельный. Вампирша стояла в воде, хватаясь за нож. Думаю, что не от боли. Просто она не могла открыть рот, чтобы жрать.
Второй нож я ткнула ей в ребра, в сердце. Тело ее затряслось, глаза вылезли из орбит. Рот раскрылся так, что стало видно лезвие, которым я ее проткнула. Вампирша нечленораздельно заорала и ударила меня наотмашь. Только вода помешала мне взлететь в воздух и частично поглотила удар. Я упала на спину, и вода надо мной сомкнулась. Секунду я плавала, потом попыталась вдохнуть, набрав полный рот воды, встала, откашливаясь и отплевываясь, тут же поскользнулась и упала снова. Кое-как подобрав под себя ноги, я почувствовала на лице что-то теплее воды. У меня шла кровь. Перед глазами все посерело, замелькали белые пятна.