Тьма, — и больше ничего - Кинг Стивен (читать книгу онлайн бесплатно без .txt) 📗
Она вернулась в дом.
5
Дарси решила выпить чаю. Он успокаивал. Она набирала воду в чайник, когда телефон зазвонил снова. Вскрикнув от неожиданности, она выронила чайник и направилась к телефону, вытирая руки о полы халата.
Спокойно, только не нервничай! Если он может хранить тайну, то смогу и я. Наверняка всему этому есть какое-то простое объяснение…
Неужели?
…Я просто пока его не знаю. Мне нужно время подумать, вот и все. Поэтому — спокойствие!
Она взяла трубку и сказала веселым голосом:
— Если это ты, красавчик, приезжай прямо сейчас! Моего мужа нет в городе.
Боб засмеялся:
— Привет, милая, как ты?
— Грудь вперед и нос по ветру. А ты?
Повисло долгое молчание. Во всяком случае, ей так показалось, хотя пауза вряд ли длилась больше нескольких секунд. Но она успела услышать урчание холодильника, стук капель по оставленному в мойке чайнику и биение своего сердца. Причем удары сердца она ощущала в горле и ушах, но никак не в груди. Дарси с Бобом так давно были женаты, что чувствовали друг друга без слов. Интересно, такое случается со всеми парами? Про других она не знала. Она знала про свой брак. Правда, теперь уже сомневалась и в этом.
— У тебя голос какой-то странный, — сказал он. — Будто говорить трудно. Милая, с тобой все в порядке?
Проявленное мужем беспокойство, вместо того чтобы тронуть, ужаснуло Дарси. Марджори Дюваль. Ее имя не просто стояло перед глазами, а будто постоянно мигало, как на неоновой рекламе бара. Дарси ответила не сразу, пытаясь унять слезы, подступившие к глазам. Знакомая до мелочей кухня вдруг поплыла, а предметы перед ней стали расплывчатыми. В животе снова появилась резь. Марджори Дюваль. Первая группа, резус положительный. Хани-лейн, 17. Как жизнь? Грудь вперед и нос по ветру?
— Я вспомнила о Брендолин, — услышала она свой голос.
— Ну что ты, бедняжка! — раздалось в ответ, и в этом искреннем сочувствии и понимании был весь Боб. Она так хорошо его знала. Сколько раз после 1984 года она имела возможность в этом убедиться? И даже раньше, когда они только встречались и она поняла, что он — ее суженый? А он всегда мог рассчитывать на ее понимание и поддержку. Сама мысль, что такая забота была всего лишь сахарной глазурью на отравленном торте, казалась безумием. А еще большим безумием представлялась ее ложь ему. Если у безумия бывают разные степени. А может, безумие вроде уникальности: либо есть, либо ее нет, и не бывает никаких сравнительных или превосходных степеней. Господи, что за мысли лезут в голову?!
Задумавшись, она пропустила его последние слова.
— Повтори еще раз. Я потянулась за чаем и не расслышала. — Еще одна ложь. Ее руки так тряслись, что она бы ничего не смогла удержать, но на этот раз ложь была невинной. А голос больше не дрожал. Во всяком случае, так ей показалось.
— Я спросил, с чего это вдруг?
— Позвонил Донни и поинтересовался, как дела у Петры. А я вспомнила о своей сестре. Потом вышла на улицу и немного походила. И стала хлюпать носом, наверное, из-за холода. Вот ты и услышал.
— Наверное, — согласился он. — Послушай, я отменю поездку в Берлингтон и вернусь домой завтра.
Она едва удержалась от возгласа «Нет!», услышав который он, переживая за нее, точно помчался бы домой с первыми лучами солнца.
— Попробуй только, и я тебе шею сверну! — отреагировала она и с облегчением услышала, как он рассмеялся. — Чарли Фрейди сказал, что распродажу в Берлингтоне обязательно стоит посетить, у него там хорошие связи. И у него есть чутье. Ты сам всегда так говоришь.
— Да, но мне не нравится твое настроение.
То, что он сразу — моментально! — уловил, что с ней что-то не так, было плохо. Но еще хуже, что ей пришлось врать о причине. Дарси закрыла глаза, но перед ней тут же возникла оравшая «стерва Бренда» в черном капюшоне, и она снова открыла их.
— Я расстроилась, но сейчас все в порядке, — сказала она. — Просто нахлынуло что-то. Она была моей сестрой, и я вспомнила, как отец привез ее домой. Иногда я об этом думаю, вот и все.
— Знаю, — сказал Боб. И это была правда. Она влюбилась в него вовсе не из-за сочувствия по поводу смерти сестры, но его искреннее участие укрепило ее чувство.
Брендолин Мэдсен насмерть сбил какой-то пьяный на снегоходе, когда та каталась на лыжах. Он скрылся, оставив в лесу ее тело в полумиле от дома Мэдсенов. Когда Брендолин не вернулась домой к шести часам, двое полицейских из Фрипорта и местные добровольцы из «сторожевой группы» организовали поисковую партию. Тело нашел отец и полмили нес через лес на руках до дома. Дарси, дежурившая у телефона в гостиной и успокаивавшая мать, увидела его первой. Он шел по дорожке, залитой резким светом полной луны, и изо рта у него вырывались клубы пара. При виде его она почему-то вспомнила — и до сих пор винила себя в этом — о старых черно-белых фильмах, которые иногда показывали по каналу «старой классики» Тернера. Там герой обычно вносит невесту на руках в дом, где им предстоит провести счастливый медовый месяц, а пятьдесят скрипок оркестра обильно поливают эту трогательную сцену приторным сиропом.
Как выяснилось, Боб Андерсон оказался человеком, который мог понять ее, как никто другой. Он не терял брата или сестру, но потерял самого близкого друга. Они играли в бейсбол, и тот выскочил на дорогу, чтобы подобрать неудачно брошенный питчером мяч, угодил под грузовик и вскоре скончался в больнице. По счастью, питчером был не Боб — в то время он увлекался не бейсболом, а плаванием. Они пережили схожие трагедии, и это не только заставило ее по-особому относиться к их отношениям, но и было расценено ею как некий мистический знак, подчеркивавший неслучайность их встречи.
— Останься в Вермонте, Бобби. И съезди на распродажу. Я очень тронута и ценю твое внимание, но если ты вернешься, то почувствую себя глупой и тогда точно разозлюсь не на шутку.
— Хорошо, но завтра в полвосьмого я перезвоню. Предупредил по-честному!
Она рассмеялась, с облегчением отметив, что смех получился искренним… Во всяком случае, достаточно правдоподобным. А почему, собственно, она не может от души рассмеяться? Какого черта? Она любит его и имеет право толковать любое сомнение в его пользу. Любое! Любовь нельзя перекрыть, как вентиль, даже если после двадцати семи лет брака она становится похожей на привычку. Любовь идет от сердца, а у сердца свои законы.
— Бобби, ты всегда звонишь в полвосьмого!
— Отпираться бессмысленно, уличен с поличным! Перезвони мне…
— …если что, не важно во сколько, — закончила она фразу за него. Она почти совсем пришла в себя. Просто удивительно, от каких потрясений способно оправиться сознание. — Обязательно.
— Я люблю тебя, милая. — Традиционная фраза, которой он прощался с ней по телефону, а за годы совместной жизни телефонных разговоров было не счесть.
— Я тоже тебя люблю, — ответила она улыбаясь. Повесив трубку, Дарси прижалась лбом к стенке и заплакала, даже не стерев улыбку с лица.
6
Ее старенький компьютер, выглядевший в соответствии с модным стилем ретро, стоял в комнате, где она занималась рукоделием. Обычно Дарси включала его только для просмотра электронной почты или покупок в интернет-магазине, но сегодня она открыла поисковик «Гугл» и набрала «Марджори Дюваль». Сначала она сомневалась, стоит ли добавлять в строку поиска «Биди», но потом решилась — к чему продлевать агонию? Она не сомневалась, что это имя все равно всплывет. Нажав клавишу ввода, Дарси смотрела, как в углу экрана закрутилось колесико режима поиска, и снова почувствовала резь в животе. Дарси поспешила в ванную и, устроившись на стульчаке, опустила голову, закрыв лицо руками. На двери висело зеркало, но она не хотела на себя смотреть. Как оно вообще здесь оказалось? Как она могла разрешить его повесить? Кому вообще нужно разглядывать себя, сидя на унитазе? Даже когда все в порядке, а не как сегодня вечером?
