Большая книга ужасов 2013 (сборник) - Щеглова Ирина Владимировна (читать книги без регистрации TXT) 📗
Рута Олеговна недовольно скривилась.
Очень хотелось сушки забрать. Хотелось! Но… Таня попятилась, ступила на лестницу и побрела наверх.
Она так и видела, как хватает сушки, как объясняет, что их у нее забрала шаровая молния, которая потом превратилась в кошку, а та спряталась в нише, где сейчас никого нет. Как Рута Олеговна после этого рассказа снимает телефонную трубку, и через пять минут (когда надо, эстонцы очень даже быстрые) приезжает бригада «Скорой помощи» и увозит Таню в психушку. После чего Рута Олеговна с хрустом эти самые сушки съедает.
Черт! Откуда же они у нее взялись? Или у Тани зрительные галлюцинации? И началось все с подвала, где никаких змей не было, куда всего лишь просочился коварный газ. Потому что даже если какой полоз и был в сыром подземелье, то уж никак не стал бы рассуждать о женской красоте. Уполз бы прочь от толпы с фонариками. Ну, если только настырную Зернову в ладонь укусил бы. Это можно.
Глюк.
Таня глянула на свои сбитые коленки и поцарапанные костяшки пальцев.
Хороший такой глюк, с последствиями. Змеи – глюк. Дракон над Олевисте – глюк. Рява с кофе – глюк. Сушки и кошки – глюк. Либо этому есть объяснение, либо Таллин очень странный город. Странный, а местами еще и страшный.
На лестничном пролете между вторым и третьим этажом сидел Хазатов. Увидев Таню, он ошалело заморгал, забыв прикрыть рот.
– А ты разве не со всеми? – неловко спросил он, первоначально собираясь задать какой-то другой вопрос.
– Я против всех, – скорчила раздраженную мордочку Таня. – А ты чего один?
Только сейчас она разглядела, что Альберт занимается какой-то ерундой – делает «мышку». К концу длинной веревки прикрепляет лохматую бумажку. Такими «мышками» с котятами хорошо играть.
– Кошку видела?
– Видела.
– Давай поймаем!
– Зачем?
– Мне один чел денег за нее даст.
– С какого перепугу?
– Сам подошел ко мне и сказал, что если я поймаю ему нашу кошку, то он сто евро отсыплет. Хочешь, с тобой поделюсь?
– А мне-то за что?
– Ты хозяйку отвлечешь. Пускай она уберется на пять минут. Я как раз успею поймать. Видел я эту кошку, она в нише спряталась.
Таня замерла. Не глюк. Или глюк, но один на двоих?
– Это не кошка, – медленно произнесла она.
– Кошка, кошка, – довольно усмехнулся Альберт. – Черная.
А теперь не торопиться.
Таня присела на ступеньку, поджала пальцы на ногах.
– А ты видел, откуда она пришла?
– Около тетки все время сидела.
Таня выпрямилась. А ведь Хазатов в подвале не был, газами не дышал. С чего вдруг у него начался бред с галлюцинациями?
Она потрогала Альберта за локоть. Все нормально, теплый такой локоть, жесткий – Хазатова сколько ни корми, все равно тощим останется.
– Ты чего? – нахмурился Альберт, отодвигаясь. – А хочешь, я тебе одну вещь скажу? Но только пообещай, что поможешь.
Сколько тайн, сколько тайн!
Кудряшова глянула вниз через перила. Спуститься и еще раз все проверить. С головой залезть в нишу, надкусить каждую сушку. Не любила она тайны без разгадок.
– Девки на улицу собираются, – с видом подпольщика сообщил Хазатов.
– Об этом не знает лишь Игоша, – фыркнула Таня. – Мне Ленка Богданова тут же рассказала, как только они об этом договорились. Пускай по такому дождю топают, куда хотят.
– Я им карту дал. – У Хазатова вид был как у героя, совершившего разом за Геракла все подвиги. И еще один. Сверху. До кучи. – Мне ее один пацан сунул. Там все ходы подземные обозначены. Пускай сначала они сходят, а потом я пойду. Интересно по подвалам пошастать.
Обратно в шаровую молнию кошка сможет превратиться? Если ей, например, показать сушку? Кошка, охотящаяся за сушками…
– Девчонки Ромку с собой берут, – змеем-искусителем вещал Альберт.
И откуда он только всех этих пацанов берет? Один карту дарит, другой за кошку сто евро предлагает…
– Еще одну вещь расскажу. – Хазатов пучком собрал своих «мышек», потряс, как бы заранее торжествуя победу. – Говорят, если поймать много кошек, штук пятьдесят, в полнолуние насадить их на вертел и медленно поджаривать на огне, то они своими криками вызовут Короля котов, его зовут Длинные Уши. Он придет и выполнит любое твое желание. Даже девять жизней может подарить.
– И окончишь ты все эти девять жизней на костре.
– Каком костре? – Альберт так ярко представил, как долго и мучительно станет тратить заработанные жизни в огне, что в лице переменился.
– Инквизиции! Кошки орать будут, вот тут тебя «Гринпис» за бока и схватит.
– Отобьюсь, – усмехнулся Хазатов.
– Поймаешь ты кошку и что сделаешь? Станешь с ее помощью бородавки сводить?
– Какие бородавки? Говорю, с парнем познакомился. Он мне вчера один прикол рассказал, потом карту дал, а сегодня спросил, нет ли у нас кошки. Я и отвечаю – есть. Он и предложил за нее денег. Эту не поймаю, любую другую ему суну. Сто евро на дороге не валяются.
– Кошка, знаешь ли, тоже не очень под ногами путается.
– Найдем! – Альберт снова победно потряс своими «мышками». – А чего, правда Максимихин треплет, что ты в него влюбилась?
– Чего? – Сам по себе перескок с темы на тему был странным, а уж такого заявления Таня и подавно не ждала.
– Ну, сидел в столовой и рассказывал, что в подвал ты из-за него поперлась. Он, мол, пошел Полинку вытаскивать, а ты из ревности – за ним. Что вы с Зерновой поцапались из-за него. Теперь Полинка злится и не берет тебя с собой. Хотя я бы тоже сходил на подземелье посмотреть.
– Зачем же ей тогда Разоренов? Брала бы с собой Максика, – зло выпалила Таня. Это надо было такую чушь придумать! Встретит Макс Макса, уши пообрывает.
– Это она специально. – Альберт медленно наматывал хвосты своих «мышей» на ладонь. – Чтобы Макс ревновал. Максимихин вроде как с Разореновым поругались из-за нее.
– Что ты несешь! Да кому нужна эта рыжая уродка?
– А чего? Нормальная девчонка, – искренне изумился Альберт.
Это Зернова-то нормальная? Рыжая, невзрачная, вечно лохматая, одевается черт знает как! А говорит? Через слово «это» да «то»… Деревня!
Таня помчалась вниз. Наверх – это опять сидеть в комнате. Нет, хватит! Кто тут самый красивый – еще вопрос. А вот кто тут во всем разберется – уже данность.
– Вы куда? – недовольно глянула на нее из-под сильно накрашенных век Рута Олеговна.
Секунду Кудряшова смотрела на хозяйку.
– У меня на кошек аллергия, – вдруг выпалила она и бросилась к нише. С разбегу. Если кошка прошла, и она проскочит.
Стена была жесткая и неожиданно липкая, словно ее вареньем обмазали. В голове от столкновения со стенкой загудело. Но Таня не сдавалась. Она стала быстро ощупывать выступающие кирпичи. Где-то ведь щель быть должна. В нашем рационально-правильном мире так не бывает, шаровая молния в кошку не превращается, кошка не проходит сквозь стены, а по подвалам не прячутся драконы.
– Немедленно выйдите оттуда!
Консьержка железными пальцами сдавила ее плечо.
– Здесь был кот! Серый!
– Я вызову полицию!
– И дракон! Над Олевисте!
Бледнеть Руте Олеговне было уже некуда, но она побледнела.
– И змеи в подвале! – выдала последний аргумент Кудряшова и посмотрела на консьержку.
– Откуда вы это взяли? – прошептала хозяйка, а потом резко вздернула Таню на ноги. – Немедленно идите к себе в комнату! Вы мешаете работать. Вы! Лично вы! Постоянно! Мешаете!
Таня попятилась. Взгляд у Руты Олеговны был какой-то странный. Она раньше не замечала… но глаза! Они вдруг стали темнеть.
Кудряшова врезалась в конторку и обернулась. На нее смотрели черные равнодушные бусины глаз. Заячьих. Заяц был плюшевый. Серый. Макс Макс с таким остервенением над этим зайцем издевался в поезде, что не запомнить его было невозможно.
– Все эти дожди, драконы, церкви с покойниками, полозы, – пробормотала Кудряшова, не в силах отвести взгляда от игрушки.
Заяц принадлежал Кожиной. Еще вчера он у нее был. И вот теперь… Сидел на конторке Руты Олеговны. А рядом лежали сушки. И пачка крекеров. В Москве такие везде продаются. Макс Макс, наверное, на вокзале купил.
