Американские рассказы и повести в жанре «ужаса» 20-50 годов - Каттнер Генри (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
Да, долгие годы он отводил любую беду, как она и хотела. Она заранее знала, что ее сын в одиночку не сможет приспособиться к жизни. Я как на духу выложил все доктору Силверсмиту, потому что считал его мудрым и знающим человеком, который поймет меня.
Я ошибся.
Это стало видно сразу. Доктор Силверсмит, наклонясь, внимательно слушал, поглаживал куцую бороденку и без остановки повторял: «Так, так…», а тем временем сверлил меня глазами. Точь в точь, как люди из толпы. Недобрый взгляд. Любопытный и злой. Взгляд человека, который тебе не верит и хочет перехитрить.
Потом доктор Силверсмит начал задавать разные дурацкие вопросы. Сначала о Енохе, хотя, понятное дело, только притворялся, что поверил мне. Спросил, как я могу его слышать, хотя не вижу. Говорили со мной когда-нибудь другие голоса, или нет. Как себя чувствовал, когда убил Эмили Роббинс и не занимался ли потом.… Даже в уме не хочу повторять, что он спросил! Вообще, он со мной говорил так, словно я… словно я псих какой-то!
Он только дурил меня, пытался убедить, что не знает о Енохе. И сам доказал это, когда поинтересовался, скольких еще я убил. А потом попытался вызнать, куда я дел головы.
Но больше ему меня обмануть не удалось.
Я только засмеялся, и как в рот воды набрал.
Наконец ему надоело, он поднялся и пошел к выходу, качая головой. А я хохотал ему вслед, потому что доктор Силверсмит так и не узнал, что хотел. Он пришел, чтобы выведать все мамины секреты, мои секреты, и секреты Еноха.
Но ничего у него не вышло, поэтому я так радовался. А потом лег и заснул. Проспал почти весь день.
Когда продрал глаза, у камеры стоял незнакомый человек с широким лицом, расплывшимся в улыбке, жирными щеками и добрыми глазами, в которых сверкали смешинки.
«Хэлло, Сет», — сказал он очень приветливо. — «Решил немного вздремнуть, а?»
Я поднял руки, ощупал макушку. Я не чувствовал Еноха, но знал, что он со мной, только еще не проснулся. Кстати, он очень быстро двигается, даже когда спит.
«Ну-ну, расслабься», — сказал толстяк, — «Я тебя не обижу».
«Вас что, доктор послал?»
Он от души рассмеялся. — «Ну конечно, нет», — ответил он. — «Меня зовут Кэссиди. Эдвин Кэссиди. Я прокурор округа, самый главный здесь. Как считаешь, могу я войти и присесть рядом с тобой?»
«Но меня заперли».
«Шериф дал мне ключи». Мистер Кэссиди вытащил их, открыл дверь камеры, зашел и сел рядом с лежаком.
«Вы не боитесь?» — спросил я. — «Я ведь вроде как убийца».
«Да ладно, Сет», — засмеялся мистер Кэссиди. — «Конечно, не боюсь. Я знаю, что ты никого не хотел убить».
Он положил мне руку на плечо, и я не стряхнул ее. Теплая, мягкая, дружеская рука. На пальце большой перстень с бриллиантом, сверкавшим на солнце.
«Как там поживает твой приятель Енох?»
Я даже подскочил.
«Ну-ну, все в порядке. Я встретил на улице нашего доктора, и он мне рассказал. Он совсем не понимает насчет Еноха, правда, Сет? Но ты и я — мы-то знаем правду».
«Он думает, что я спятил», — прошептал я.
«Ну, между нами, Сет, в то, что ты наговорил, сначала трудновато было поверить. Но я только что вернулся с болот. Шелби и его люди до сих пор не закончили там работать».
«Пару часов назад они нашли тело Эмили Роббинс. И остальных тоже. Выудили толстяка, маленького мальчика, какого-то индейца. Понимаешь, песок хорошо сохранил останки».
Я внимательно следил за его глазами, но в них только искрились смешинки. Я понял, что могу доверять мистеру Кэссиди.
«Если они продолжат искать, найдут и других, верно, Сет?»
Я кивнул.
«Но я больше ждать не стал, потому что увидел достаточно, чтобы тебе поверить. Енох заставил тебя их всех убить, правда?»
Я снова кивнул.
«Молодец», — сказал мистер Кэссиди, легонько пожимая мне плечо. — «Видишь, мы отлично друг друга поняли. Поэтому я не осужу тебя за все, что ты сейчас скажешь, ведь виноват-то он».
«Что вы хотите знать?» — спросил я.
«Ну, массу всяких вещей. Понимаешь, мне надо получше познакомиться с Енохом. Много людей он тебе велел убить? Сколько всего?»
«Девять».
«Они лежат там, в песке?»
«Да».
«Знаешь, как их зовут?»
«Не всех, только некоторых». — Я назвал имена, потом объяснил: «Иногда Енох просто описывает внешность и одежду, а я выхожу и встречаю их».
Мистер Кэссиди то ли закашлялся, то ли хмыкнул, и вытащил сигару. Я нахмурился.
«Не хочешь, чтобы я курил?»
«Да, пожалуйста, мне это не нравится. Мама считала, что в сигаретах толку мало, и не разрешала мне».
Тут мистер Кэссиди громко рассмеялся, но сигару убрал, наклонился ко мне и доверительным шепотом произнес:
«Ты мне можешь здорово помочь, Сет. Думаю, ты знаешь, что такое окружной прокурор?»
«Ну, это законник, он выступает в суде и вообще разбирается с разными делами. Правильно?»
«Точно. И я собираюсь участвовать в твоем процессе, Сет. Теперь послушай. На суд придет куча народу. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя поставили прямо перед ними и заставили рассказывать о… обо всем?»
«Нет, не хочу, мистер Кэссиди. Только не в нашем городе. Здесь люди ненавидят меня»
«Тогда сделаем вот что. Ты мне расскажешь, а уж я буду там говорить за тебя. Услуга за услугу. Договорились?»
Как мне хотелось, чтобы Енох помог советом! Но он спал. Я посмотрел на мистера Кэссиди и сам принял решение.
«Да. Вам я доверяю».
И рассказал ему все, что знал.
Он вскоре перестал хмыкать. Ему просто стало так интересно, что он не хотел ни на что отвлекаться, боялся пропустить даже слово.
«Вот еще что», — произнес он наконец. — «Мы выудили тела из болота. Эмили сумели опознать, и еще нескольких. Но нам будет легче работать, если узнаем еще кое-что. Ты очень поможешь мне, если скажешь, Сет».
«Где их головы?»
Я поднялся с лежака и отвернулся.
«Нет, этого я не скажу. Попросту не знаю».
«Как так не знаешь?»
«Я даю их Еноху», — объяснил я. — «Неужели не ясно: именно из-за них я и должен убивать людей. Он хочет их головы».
«Зачем?»
Я рассказал. «Видите, даже если найдете их, они вам уже вряд ли пригодятся. Все равно там теперь ничего разобрать нельзя».
Мистер Кэссиди выпрямился и вздохнул. — «Почему же ты позволяешь Еноху творить такое?»
«А куда мне деваться? Иначе он то же самое сделает со мной. Так он всегда угрожает, когда я пытаюсь своевольничать. Он должен получить свое, ничего тут не поделаешь. Приходится подчиняться».
Пока я мерял шагами камеру, мистер Кэссиди не отрывал от меня взгляда, но не проронил ни слова. Он вдруг почему-то стал нервным и, когда я приблизился, вроде как отшатнулся.
«Вы, конечно, объясните им на суде», — сказа я. — «Ну, насчет Еноха, и вообще…»
Он потряс головой.
«Я ничего о нем не скажу, да и ты тоже. Никто не должен знать, что он существует».
«Почему?»
«Я пытаюсь помочь тебе, Сет. Подумай сам, что скажут люди, если ты хоть заикнешься о твоем дружке? Они решат: парень свихнулся. Ты ведь такого не хочешь, верно?»
«Нет. Но как тогда вы поможете мне?»
Мистер Кэссиди широко улыбнулся.
«Ты боишься Еноха, так ведь? Я просто думаю вслух. Что, если ты передашь его мне?»
Я чуть не упал.
«Да! Скажем, я возьму Еноха прямо сейчас, и позабочусь о нем во время суда. Тогда получится, что он действительно не твой, и не придется никому ничего говорить. Он-то сам наверняка не хочет, чтобы люди знали о его повадках».
«Да, верно», — отозвался я растерянно — «Енох очень рассердится. Понимаете, он — наша тайна. Но нельзя отдать его в чужие руки, не спросив, — а он сейчас спит».
«Спит?»
«Да, у меня на голове. Только вы его, конечно увидеть не можете».
Мистер Кэссиди задрал голову, прищурился и снова хмыкнул.
«Не беспокойся, я все объясню твоему приятелю, когда он проснется. Как только он узнает, что это для общего блага, наверняка будет очень доволен».
«Ну ладно, тогда, наверное, все в порядке», — вздохнул я. — «Но вы должны обещать, что станете о нем заботиться».
