Сувениры Тьмы (СИ) - Вильгоцкий Антон Викторович (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Вряд ли он знает что-то серьезное о древнем Востоке. А стало быть — не сможет продолжить этот разговор, стушуется и вернется к своей работе, ограничившись дежурным "Ясно".
Но так не случилось.
— Ты слышала что-нибудь о "Черном Коране"? — спросил Андрей.
Вот это было неожиданно. Настал ее черед стушеваться. Но отступать было поздно. Во-первых, это значило потерять лицо, а во-вторых — любопытство было сильнее нежелания продолжать разговор.
— Нет, — Диана повернулась к нему. — А что это? Какая-нибудь страшная сказка, вроде магрибского молельного коврика, про который Пелевин писал?
— Нет, — покачал головой Андрей. — Это несколько большее. Как известно, священная книга мусульман была записана со слов пророка Мохаммеда его ближайшими сподвижниками — сахабами. Так вот, существует предание — никакими историческими источниками, правда, не подтвержденное. Оно гласит, что время от времени пророка посещали приступы безумия, во время которых он катался по земле как эпилептик, но… продолжал проповедовать. Правда, проповеди его в такие моменты носили совершенно иной характер. В них не было места учению мира, благочестия и добра. Совсем наоборот, пророк начинал рассказывать ужасные истории о гибельных войнах, и легионах чудовищ, жаждущих человеческой крови и плоти. Рассказы те были очень сумбурны: во время них Мохаммед все время перескакивал из прошлого в настоящее, из настоящего — в будущее — и вновь возвращался в прошлое.
— Гибельные войны и ужасные чудовища? — Диана закусила губу. — Стало быть, ислам — не такая уж мирная религия?
— Думаю, это зависит от того, кто и в каких целях ее использует, — Андрей бросил взгляд на монитор, пробежался пальцами по клавиатуре. По мне, так самая обыкновенная религия, не лучше и не хуже любой другой. Только эти речи Мохаммеда — если они были, конечно — не имеют отношения к исламу. И Кораном их назвали лишь потому, что их — якобы — изрек тот же человек, с чьих слов писалась и священная книга.
— Я не совсем понимаю, — Диана нахмурила лоб. — Зачем же он противоречил сам себе?
— Пророк — не профессия, а тяжелый жребий, — иронично улыбнулся Андрей. — Его устами могут вещать потусторонние силы, а их существует гораздо больше одной. Он — как радиоприемник, транслирующий для окружающих то, что передают в эфир различные радиостанции. И когда одна станция замолкает — начинает работать другая… По крайней мере, я так себе это представляю.
— Так и что же там было дальше с этим "Черным Кораном"? — к этой минуте любопытство уже не просто обуревало Диану, а сжигало ее изнутри.
— Как я уже говорил, сказанное Мохаммедом во время припадков не имело никакого отношения к исламу, — продолжил компьютерщик. — Он говорил о невиданных тварях, сквернословил, призывал к насилию и бесчинствам. На самом деле его устами вещало нечто потустороннее — но сахабы не сразу разобрались, что к чему. Через какое-то время им пришлось вымарать часть текста из содержания "основного" Корана. Кстати, наверное, именно поэтому у ислама не слишком хорошая репутация среди носителей других религий. Ведь в самых ранних версиях Корана действительно могли содержаться призывы к войне против всего мира.
— Значит, эти тексты сохранились? — зачарованно выдохнула Диана. — Ведь кое-кто на Востоке до сих пор пытается развязать такую войну.
— Тут, скорее, дело в устном предании, — покачал головой Андрей. — Доскональное знание речей пророка издавна было одной из священных обязанностей мусульман. Весьма вероятно, что и часть откровений "другого" Мохаммеда продолжила передаваться из уст в уста даже после того, как были уничтожены содержавшие их записи. Впоследствии все, как водится, смешалось и исказилось — и нынешние радикальные исламисты искренне верят, что все это — часть их собственной культурной традиции.
— И это все? — в голосе Дианы послышалась нотка разочарования.
— Да нет, — улыбнулся собеседник. — Это я лишь отвечал на твой вопрос об агрессивных мусульманах. Но ты задала и другой вопрос — сохранился ли текст "Черного Корана". Так вот, — Андрей выдержал эффектную паузу, — некоторые историки утверждают, что это так…
— Например?
— Настало время рассказать, откуда я сам про это знаю, — Андрей вновь отвлекся, чтобы произвести какие-то манипуляции с капризным компьютером. — Я приехал в Москву несколько лет назад из Ростова-на-Дону. Среди моих знакомых был парень по прозвищу Гэндальф — вместе мы состояли в клубе любителей ролевых игр. Странный, конечно, был человек… Но очень умный и начитанный. Именно он рассказал мне о Черном Коране. Алексей — так его звали на самом деле — утверждал, что как раз на этих древних текстах построил свою мифологию американский писатель Говард Лавкрафт. Это имя, надеюсь, тебе знакомо?
— Да, — кивнула Диана. — Я про него слышала.
— Рекомендую, кстати, почитать, — при этих словах Андрей едва заметно усмехнулся. — Возможно, тебе понравится. Так вот, Лавкрафт частенько ссылался в своих произведениях на некоего "безумного араба" по прозвищу Абдулла Аль-Хазред, который, якобы, являлся автором ужасной запрещенной книги под названием "Некрономикон".
— Про книгу эту я тоже слышала, — подала голос Диана.
— Еще бы, — кивнул Андрей. — Это название очень широко растиражировано. Одних только фальсификаций в Интернете десятка три плавает. В общем, мой приятель Гэндальф считал, что "Некрономикон" был написан Аль-Хазредом по мотивам того самого Черного Корана. А уже потом Лавкрафт где-то раздобыл эту книгу и воспользовался ею, чтобы придать своим повестям и рассказам убедительность и глубину. Причем даже не стал скрывать этого, а только выставил автора "Некрономикона" вымышленным персонажем. Тем не менее, у Аль-Хазреда есть официальная биография, согласно которой этот араб родился около 655 года, то есть — всего через двадцать три года после смерти пророка Мохаммеда. А это значит, что он застал самые ранние годы развития ислама и мог соприкоснуться с Черным Кораном в его первозданной версии. Ведь даже если все конспекты и были уничтожены, существовало довольно много людей, которые это слышали, запомнили и рассказали кому-то еще. В конце концов информация дошла по цепочке до Аль-Хазреда, а он стал первым — или единственным, о ком известно — кто решил ее записать.
— А ведь куда интереснее было бы ознакомиться с оригиналом, — мечтательно прошептала Диана. — Ведь столько лет прошло, там наверняка все очень сильно исказилось.
Несмотря на предупреждение о том, что речь, скорее всего, идет о вымышленных вещах, она говорила об этом так, будто верила в услышанное всей душой.
— Зная характер восточных людей, рискну предположить, что нет, — усмехнулся Андрей. — Араб никогда не выбросит вещь, которая может принести пользу, а черная магия в умелых руках — штука весьма полезная. Говоря о Черном Коране, Гэндальф подчеркивал, что в трудах Аль-Хазреда его содержание было передано достаточно достоверно, но… далеко не полностью.
— Постой! — возмущенно воскликнула Диана. Романтическая пелена вмиг спала с ее глаз. В дальнем конце офиса кто-то привстал, недоуменно глядя в их сторону.
— А откуда этот твой Гэндальф мог знать, что и как писал человек, живший сотни лет назад на другом конце света, да еще и неизвестно, живший ли вообще?! — глаза ее сверкали праведным разоблачительным гневом.
— Мне-то почем знать? — улыбнувшись, пожал плечами Андрей и встал из-за стола. — Может статься, он и сам все это придумал. Я же говорю — чудила был человек. Ну все, пока, — компьютерщик двинулся к выходу, на ходу извлекая из кармана сотовый телефон. "Армен, можешь возвращаться к работе. Я наладил твою машинку", — донеслось через несколько секунд из коридора.
А Диана в эти секунды чувствовала себя так, точно ей влепили пощечину. Под конец беседы она была уже готова, если он предложит, даже съездить попить иранского чайку. А он… Вот негодяй! Стало быть, затеял все это просто чтобы посмеяться над ней? Скучно было просто так компьютер Армена налаживать… "Ну, кретин".
