Проклятие крови - Хафф Таня (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
— Нет. Я не знаю, как и когда, но возмездие этим подонкам — исключительно мое личное дело. Не твое. Это остается за мной.
Ее тон вряд ли оставлял сомнения, что Гоуэн и Моллард получат именно то, что заслужили.
После этого она добавила:
— И еще мне не терпится добраться до Тауфика, — причем таким тоном, что даже вампир почувствовал, как его зазнобило от холода.
Они повернулись к ней, как только Вики, прихрамывая, прошла в гостиную; влажные волосы были гладко зачесаны назад, синяк на одной стороне лица создавал резкий контраст с бледностью другой щеки. Рука, расправлявшая подол футболки, была перевязана бинтом.
«Мне доводилось видеть религиозных фанатиков, — подумал Фицрой, когда Вики подошла к окну, — у них было точно такое же выражение лица».
И снова оба мужчины обменялись встревоженными взглядами. Их подруга вела себя не так, словно в любую секунду могла сломаться, — но как будто с трудом сдерживала себя от взрыва.
— Прежде чем мы начнем, — сказала она, по-прежнему вглядываясь в ночную тьму за стеклами, — закажите пиццу. Умираю с голоду.
* * *
— Но мы все еще не понимаем, — указал Селуччи, энергично размахивая обглоданной коркой, дабы подчеркнуть значительность сказанного, — откуда Тауфик узнал о Вики.
— Как только Кэнтри рассказал ему о тебе, Тауфику нетрудно было скачать информацию из его памяти. — Генри помолчал, медленно вышагивая по комнате, потом бросил взгляд на Майка. — Инспектор мог полагать, что любую известную вам информацию ты передашь Вики, и Тауфик решил таким способом связать свободные концы в этой цепи.
— Вот как? Тогда зачем понадобилось разрабатывать такой изощренный сценарий? — Селуччи швырнул огрызок пиццы в коробку и выпрямился, вытирая руки. — Почему было не избавиться от нее, как от Трамбле? Прихватить где-нибудь на улице и покончить с этим.
— Не знаю.
— Мне сдается, что ты провел с ним, по крайней мере, не меньше времени, чем Кэнтри. Откуда мы можем знать, что именно ты не сказал чего-нибудь лишнего?
— Потому что... — пауза заполнилась чем-то весьма смахивающим на угрозу, — я этого не сделал.
Майк переборол почти непреодолимое побуждение отвести взгляд и продолжил, постепенно повышая голос:
— Мы знаем, что он способен вмешиваться в мысли людей. Происшествие в музее полностью доказывает это. Откуда мы можем знать, что он не извлек эти сведения из твоего разума?
— Я бы никогда не предал ее.
Глаза Селуччи сузились; он впервые, пожалуй, осознал, что и вампирам свойственно страдать. "Он действительно никогда не пошел бы на это. Он ее любит. Он действительно любит ее. Сукин сын. И он боится, что мог сделать это. Что Тауфик мог выудить информацию о Вики прямо у него из головы".
— Смог бы ты заметить, как он это делает? — На такой вопрос ему придется ответить. Майк не для простого удовольствия проворачивал нож в ране Фицроя. По крайней мере, он не думал, что поступает таким образом.
— Никому не позволено без разрешения вторгаться в мое сознание, смертный. — Но Тауфик к его сознанию прикоснулся, пусть и поверхностно. Откровенно говоря, Генри не имел реального представления, что этот маг-жрец мог извлечь оттуда помимо его воли. Подобная неуверенность все-таки прозвучала в голосе вампира; Селуччи уловил ее, и Фицрой знал, что от его собеседника это не укрылось.
— Довольно. — Вики резко встала из кресла, утирая губы тыльной стороной ладони. — Не имеет значения, как он узнал обо мне. Единственное, что теперь имеет значение, — я позволю себе подчеркнуть, единственное,— это найти Тауфика, вытащить ублюдка из его укрытия. Генри, ты говорил, что женщина, вышедшая из библиотеки в резиденции заместителя генерального прокурора до того, как туда вошел Кэнтри, сказала, что увидится с ним на какой-то церемонии.
— Верно.
— И сам Тауфик говорил тебе, как это важно, чтобы собранные вместе последователи были приведены к присяге на верное служение его богу, причем чем скорее это произойдет, тем лучше.
— Да.
— Итак, нам известно, что первая группа последователей включает нескольких занимающих высокие посты чиновников как из столичной, так и из провинциальной полиции, а потому нам лучше было бы остановить их прежде, чем произойдет эта церемония.
— А как мы можем знать, что она уже не произошла?
Вики фыркнула.
— К сожалению, я могу полагаться только на твое мнение. Я, видишь ли, последнюю пару дней была несколько в стороне от происходящих событий.
— Прием был в субботу. Тауфик разговаривал со мной в воскресенье. — Неужели все это было только всего два дня назад? — Понедельник...
«Возможно, именно поэтому он не пришел на встречу», — подумал Фицрой. Неужели они опоздали?
— Если это имеет значение, — вмешался в разговор Селуччи, — прошлый вечер Кэнтри провел у себя дома.
— Откуда тебе это известно?
— Я наблюдал за его домом некоторое время.
— Зачем?
— Думал, что смогу спросить его, что, черт возьми, вообще происходит.
— И как, спросил?
— Нет.
— А почему?
— Потому что вспомнил, что случилось с Трамбле, и мне пришло в голову, что на данный момент наиболее разумным было бы затаиться. Или я ошибаюсь? — Майк бросил этот вопрос вампиру, после чего продолжил: — Возможно, было бы более полезным, если бы ты провел такое дознание во время прогулки с Тауфиком. Или же вы, два сверхъестественных существа, увлеклись беседой друг с другом и начисто забыли, что этот допотопный мерзавец — убийца?
«Я такой же бессмертный, как ты, Ричмонд. Я никогда не состарюсь. Я никогда не умру. Я никогда не покину тебя».
Селуччи прочел эту мысль на лице Генри. Он вскочил с кресла и рванулся через гостиную.
— Ты — подонок, так это произошло на самом деле, не так ли?
Фицрой остановил его отчаянный бросок, всего лишь протянув вперед руку. Майк покачнулся и встал как вкопанный, словно наткнулся на стену.
— Не стоит ломать голову, — холодно проговорил вампир, заставляя человека не отрывать от него глаз, — над тем, что я сделал и почему. Я не такой, как вы. Законы, которые я соблюдаю, — не те, которым подчиняетесь вы, люди. Мы различаемся коренным образом; и только в двух аспектах мыслим и чувствуем одинаково. О чем бы мы с Тауфиком ни говорили, каково бы ни было мое к нему отношение — все это теперь не имеет значения. Он причинил зло близкому мне человеку, и ему придется за это ответить.
Как только Генри опустил руку, Селуччи, пошатываясь, шагнул вперед. Им овладело странное чувство, что он может упасть, если Генри перестанет удерживать его взгляд.
— А второй аспект? — требовательно спросил он.
— Прошу вас, детектив, — Генри намеренно опустил веки, позволяя Селуччи отвести взгляд, — не пытайтесь убедить меня, что вы не знаете об этом другом... интересе, который мы разделяем.
Темно-карие глаза на миг скрестились с золотисто-карими. Через пару секунд Майк вздохнул.
— Если вы двое закончили, — холодно произнесла Вики, опершись спиной об оконный переплет и скрестив руки на груди, — может быть, мы наконец вернемся к нашим баранам?
— Закончили? — пробормотал Селуччи, поворачиваясь и возвращаясь на диван. — Что-то подсказывает мне, что мы только начинаем. — Он отодвинул в сторону пустую коробку из-под пиццы, освобождая себе место; пружины жалобно взвыли, отреагировав на придавивший их груз. — Так вот, возвращаясь к баранам, Нельсон, я бы хотел обратить ваше внимание на то, что подобные церемонии обычно не происходят просто по чьей-либо прихоти. Большинство религий соблюдают какие-то предписания.
Вики кивнула.
— Неплохое наблюдение. Что скажешь, Генри?
— Он сказал: как можно скорее. Ничего более определенного.
— Черт побери, надо найти где-то информацию о ритуалах древних египтян. — Глаза женщины сузились. — Майк...
— Ну разумеется. Ближе всего я оказался к Древнему Египту, когда подрабатывал, дежуря на выставке Тутанхамона. А было это, между прочим, много лет тому назад.
