Проклятый кровью (ЛП) - Берне Иви (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— Князь, — сказала она, наклонив голову, не опуская глаз.
Она использовала имя, по которому он был известен в кругу своих людей.
— Княгиня, — ответил он, этот высокомерный взгляд, руки, сложенные перед собой, его выражение, как у церковного святого.
То, что он использовал женский почетный титул, заставило ее улыбнуться. Это была достаточно уродливая ухмылка. По факту, она тоже была Князем. Она не была ни чьей принцессой.
— Чем обязана, столь неожиданному визиту?
Михаил жестом указал на своего адвоката. Алия вообще забыла о его существовании, но он присутствовал, человек стоял слева от Михаила в сером скромном костюме. Он вышел вперед с письмом, запечатанным темным парафином, и опустил его на стол.
— Госпожа Адад, я прибыл, чтобы подтвердить, что это заявление, данное под присягой Натальей Фостин и подтвержденное Советом матерей, как подлинное предсказание.
— Что, черт возьми, это означает?
Теперь она должна позвонить своим адвокатам, чтобы узнать. Она не касалась письма.
Михаил приподнял рукав своего пальто, раскрывая странный фигурный обруч на правой руке — нет, скорее тонкий смоленый трос, обвивавший его руку. Она зашипела, поскольку признала в этом магию. Как служба безопасности допустила подобное?
Дерьмо. Надеясь на чудо, она подвинула палец ноги к аварийной кнопке. Доминик посмотрев на нее, вопросительно приподняв бровь. Она сделала незаметный сигнал “ждать” одним пальцем.
— Алия Адад, я объявляю Вам, что согласно подлинности видения отныне Вы принадлежите мне, мы связаны судьбою и кровью…
И затем она поняла. Он не приехал, чтобы убить ее, он приехал, чтобы жениться на ней.
— Черт, ты издеваешься надо мной.
Михаил не колебался. Он продолжил повествование. Существовало, наверное, какое-то правило, по которому он был должен сообщить все это ей до конца, а Михаил был из тех, кто никогда не нарушает правила. И это было даже не предложение, как она поняла, а некое предъявление требований.
— Эта веревка, произведение волшебного мастерства, символизирует нерушимые узы брака.
Веревка была живая, разматывая сама себя, она скользнула в виде петли между его протянутыми руками. Краем глаза она заметила, как Доминик напрягся, готовый кинуться при ее малейшем жесте. Она также знала, что Михаил мог убить его одним единственным ударом. И служба безопасности не поможет.
Она должна была уйти отсюда. Убрать Михаила от ее людей, и получить некоторое расстояние между собой и той веревкой. Только так она могла с ним справиться.
— Это гарантирует Ваше подчинение мне как невесты…
Говоря это, он двинулся по направлению к ней. Она толкнула стол, откидывая его к ногам Михаила, и стала отходить назад. В ту же секунду, прежде чем он успел опомниться, она выбежала из своего офиса, вниз по коридору к центральной лестнице, надеясь, что Доминик не будет его задерживать.
У ее здания имелась широкая центральная лестница с изгибающими дубовыми перилами, которая сводила все три этажа вниз к вестибюлю, покрытому мрамором. Полностью обогнув лестницу, она перепрыгнула через перила и удачно приземлилась внизу. Приземлившись на первом этаже, она глубоко наклонилась и прыгнула к выходу. Там никого не было. Служба безопасности ушла, вестибюль был тихий, как могила.
Точно также открыв двери, Михаил приземлился именно там, где и она. Он появился несколько позднее, чем она ожидала, и это означало, что он потратил секунду или две на Доминика. Бог проклянет его.
Когда он соскочил с колен, она вытащила из-за талии два ножа и кинула их, целясь ему в лицо. Первый он блокировал предплечьем, а второй оставил порез на уровне его волос.
Она выбежала на освещенный огнями Бульвар Сансет. Босая и одетая в джинсы, она вбежала прямо в еле двигающийся, в субботнюю ночь, поток машин и вспрыгнула на капот первой, оказавшейся на ее пути. Он прыгнул на другую. Перепрыгивая машины, они пересекали бульвар, крики, сигналы и вспышки фотокамер сопровождали их на протяжении всего пути.
Она добралась до противоположного тротуара, вспрыгнула на низкую крышу и покачнулась всем телом, вытянув ноги, упираясь пальцами ног, как гимнаст. Он был прямо за ней, его руки зацепились за крышу как раз тогда, когда она подтянула свою ногу, так близко, что его пальцы задели ее спину, через тонкую шелковую блузку, вызывая мурашки на коже.
В то время, пока он покачивался из стороны в сторону, она уже была на две крыши впереди, ожидая его, именно там, где хотела.
Михаил прыжком преодолел разделяющее их расстояние, и замер, позволяя вибрации под его ногами утихнуть. Алия ждала его стройная и высокая, ее длинные черные волосы развевались и путались на ветру.
Давным-давно он хорошо ее знал, и он слышал, какой она стала с тех пор. Но ничто не могло подготовить его к тому, что он увидится с ней лицом к лицу. Или к тому, что он захочет ее так сильно.
В офисе он использовал всю свою сдержанность, чтобы скрыть свое желание от нее, но с того момента как он учуял ее аромат из приемной, он стал одержим ошеломляющей, ослепляющей похотью. Если он не поймет, как это контролировать, это его убьет. Скоро.
Тем не менее, он хотел видеть ее, потому что, каждое ее движение происходило так быстро, словно течение воды, поэтому он начал обходить ее по небольшому кругу. Она повторяла его движения шаг за шагом, ее янтарные глаза были настороженны, но бесстрашны.
Воздух на крыше был свежим и прохладным, и город, раскинувшийся вокруг мерцал белыми, красными и золотыми размытыми огнями. Был слышен только гул двигателей под ними. Она оценивала его, ожидая, когда он заговорит, но он не собирался много говорить.
— Итак, ты хочешь покорную жену? Скажи, ты и рабов держишь тоже? Что за феодальные замашки?
Казалось, молчание беспокоит ее. Они продолжали свой медленный танец.
— Если ты убил моих людей…
На что он ответил:
— Никто не мертв.
Ее голос был более глубоким, и ее акцент изменился. Когда она девочкой приехала в Нью-Йорк, то говорила по-английски с арабско-флективным французским акцентом. В первый раз, когда она заговорила с ним, то этот акцент лишил его дара речи. Он сделал ее звук более сложным и экзотическим. Это заставляло его хотеть поцеловать ее каждый раз, когда она двигала своими губами. На протяжении следующих лет акцент исчез, она впитала в себя больше всего американского, но интригующие следы его все еще проскальзывали в чувственных гласных и хриплых согласных.
Она перестала кружиться, поменяла свое положение и внезапно согнула руки в локтях прямо перед собой. Мерцающий нож появился в обеих руках.
— Я предполагаю, что ты приехал сюда, чтобы умереть?
Смерть была бы облегчением. Как бы он хотел убить. Или изнасиловать. Он был настолько увлечен, что любой исход был бы долгожданным после тридцати лет мучений. Она не помнила, что он пробовал ее, или знает, что произойдет, если это сделает она. Это было в его интересах. Она думала, что он может уйти, как она. Она думала, что он будет действовать более активно. Эта мысль почти заставила его громко смеяться.
Он сбросил пальто и развязал свою веревку. Она скользнула в петлю, между его руками. Полные губы Алии сдержали рычание. Он закрутил веревку в широкую петлю. Случайно, почти небрежно, он бросил петлю в ее направлении, надеясь, что магия пройдет над ее головой. Петля расширилась. Она увернулась, но петля последовала за ней, снова кружась над ее головой. Разозлившись, она кинулась на веревку со своими ножами, ее движение было размытым пятном даже в его глазах. Любая другая веревка осыпалась бы на пол как конфетти. Но не эта.
Одним рывком он затянул петлю, притягивая ее руки к телу. Другой рывок и он притянул ее к своей груди. Он обступил ее, с силой нажимая предплечьем на ее гортань.
— Опусти ножи, — шепотом приказал Михаил, потому что вздохнуть полной грудью он был не в состоянии. Не с ее волосами напротив его губ, не с ее телом напротив его. Он держал своей свободной рукой ее левую руку, закрывая свою руку от нее. Когда она не выпустила нож, он увеличил давление на ее горло.
