Улыбка монстра. Файл № 433 - Картер Крис (1) (книги полностью .txt) 📗
— И что было потом? — спросил Хэммет, стараясь, чтобы голос прозвучал лишь с умеренным интересом.
— Что потом? Теперь Кунц собирается выставить «Блю Уорду» иск на два миллиона, По миллиону за каждый из своих корявых пальцев, которые — хе-хе! — самый ушлый аукционист не загонит дороже двух червонцев за дюжину. Только дело не выгорит. Инструкция прямо запрещает кормить любых здешних тварей с рук — только бросать рыбу в воду.
— Меня больше интересует, что произошло со сбежавшим в озеро сивучем.
— Что, что… Из Фриско срочно прилетела команда поимщиков. Не знаю уж, как они там его ловили, но через пять дней этот пальцесд сидел на месте, вместе со своим дружком. Я думаю, далеко не уплыл, вертелся поблизости — привык жрать на дармовщину. А Дика вышибли — вроде бы он, едва выйдя из больницы, пытался протащить на территорию ружье, заряженное медвежьими пулями. Очень уж на тварь осерчал. Он потом и мне совал пакет с каким-то крысомором — просил запихать в брюхо ставриде и кинуть его обидчику.
— И что?
— Да отказался я, лопни моя задница. Я их по мордам не отличаю — вдруг не тому брошу?
На последних словах глазки Ральфа забегали с удвоенной скоростью, а красные прожилки на носу проступили сильнее обычного. Хэммет заподозрил, что отравленная ставридка отправилась-таки в бассейн, но рассчитанный на крыс яд не подействовал на существо с несколько большей массой тела.
— Значит, для вас они, сивучи, все на одно лицо… В смысле, на морду. Понятно… Меня еще интересует белая акула. Где она? Тоже отгрызла чьи-то пальцы и прошлепала к каналу для водных велосипедов?
— Какая еще акула, лопни моя задница? — Бре-зер удивился совершенно искренне.
Хэммет молча вынул из кармана рекламную брошюрку аквапарка и ткнул пальцем в изображение хищницы.
— А-а-а… Так ее и не было. Не довезли. Сдохла по дороге, совсем чуть-чуть не доехала. Профессор Лу сказал, что цистерна никак не была рассчитана на нынешнюю жарищу. Ну и отбросила плавники рыбешка… В общем, поспешили с рекламой.
— Кто это — профессор Лу?
— А-а, есть тут один французик. Из института… не помню, лопни моя задница. В общем, из какого-то института. Приглядывает за каракатицами всякими.
Хэммет расспрашивал его еще минут десять — о профессоре, институте, о мерах, принятых после побега сивуча для предотвращения подобных инцидентов, — но ничего интересного Брезер не сообщил. За исключением фамилии профессора-француза: Птикощон. Многого он просто не знал и о многом слишком превратно судил со своей колокольни (вернее, из своей подсобки).
Прощаясь, Хэммет мысленно пожелал Ральфу исполнения его любимой присказки.
Милуоки, госпиталь ВВС США, 24 июля 2002 года, 19:37
— Всегда думал, что в морге тихо и прохладно, — сказал Хэммет, смахивая пот со лба. — А здесь еще жарче, чем на улице. Странно…
Они поджидали Скалли, парясь в зале для прощаний, оформленном в милитари-стиле и сейчас пустующем. Скалли сильно опаздывала. Присесть было негде, и они стояли возле стены с мозаичным панно. Панно с некоторой долей условности изображало уничтожение японского авианосца палубными бомбардировщиками. Авианосец уже дымился, по Молдер подозревал, что на его палубах, не охваченных пока огнем, прохладнее, чем здесь.
— Говорят, мои далекие предки собирали хлопок на плантациях, под жарким солнцем юга, где такая температура обычное дело, — сказал Хэммет. — И выжить там могли только идеально приспособленные к жаре. Если все действительно так — то генная теория наследственности яйца выеденного не стоит…
Молдер собрался было вяло вступиться за честь генетики, но тут появилась С калл и. Ужаснулась. Всплеснула руками.
— Что вы здесь делаете?! Ищу вас, ищу… Я же сказала — в зале прощаний с высшим офицерским составом, а этот — для рядовых и сержантов. Как вы вообще выжили в такой духовке? Ладно бы Молдер — он вечно спешит куда-то, толком не дослушав, но вы-то, Хэммет…
— Жара, мэм. Мозги, они как предохранители в цепи, плавятся первыми, — виновато сказал чернокожий детектив (пардон! детектив-афроамерика-нец). — К тому же здесь на редкость запутанная система коридоров и на редкость бестолковый персонал.
Генералы и адмиралы США, как вскоре выяснилось, провожали в последний путь своих коллег в обстановке куда более комфортной. Уютный прохладный зал был обрамлен галереей с зимним садом — там на мягких диванах можно было скоротать время в ожидании выноса тела. Рядом мягко журчали несколько каскадов искусственного водо-падика.
«Те из вас, кто останется жив, позавидуют мертвым…» — вспомнил вдруг Молдер фразу из какого-то позабытого не то сериала, не то комикса. Рядовым и сержантам, возвращающимся на родину в ящиках, прикрытых звездно-полосатыми полотнищами, он не завидовал. А вот господа с большими звездами на погонах умеют хорошо устроиться везде — хоть на этом свете, хоть на том…
Из раздумий о тщете всего сущего его вывела Скалли, предложив ознакомиться с копией заключения экспертов.
Причин смерти Берковича-старшего оказалось две. Он одновременно задохнулся (вода заполнила легкие) и истек кровью из многочисленных ран на нижней части тела — одна из них, затронувшая бедренную артерию, сама по себе была смертельной.
О причине ран эксперты высказались осторожно: острые предметы, предположительно — зубы неустановленного животного…
Версия шерифа Кайзерманна отпала окончательно. Береговые камни никак не могли нанести подобные повреждения — даже если предположить, что Бер-ковича вынесло к ним во время океанского шторма.
— Это может быть имитация? Искусная имитация? — спросил Молдер. — Какое-нибудь орудие с острием в виде зуба или нескольких зубов?
— Исключено, — после секундного раздумья ответила Скалли. — Это не нож в форме клыка и не что-либо похожее. Зубы выполняли достаточно сложное движение, в двух плоскостях, — рвали и кусали одновременно. Если попытаться имитировать раны Берковича от всех зубов сразу челюсти, то будет практически невозможно добиться, чтобы предполагаемое орудие двигалось каждый раз одинаково, различия все равно неизбежны. Хотя бы потому, что ткани в разных местах тела имеют разную плотность и упругость… Нет, это не нож-клык. Это челюсти. Причем немалых размеров.
— Ну а какие-нибудь огромные щипцы, сделанные в форме челюстей? — не сдавался Молдер.
— Ни у одного человека не хватит сил, чтобы управиться с таким огромным и неуклюжим инструментом. Тем более под водой. Вспомни — Берко-вич одновременно с укусами еще и захлебнулся. В нескольких местах его кости даже не раздроблены, а просто прокушены. Человеку такое чудовищное усилие не создать.
«Неужели все-таки Биг-Трэйк?» — подумал Молдер и сказал:
— Ну что же, придется устанавливать это самое неустановленное животное…
— Не придется, — сказал вдруг Хэммет. Коллеги уставились на него с немым вопросом.
— Я его сегодня видел. Впечатляет.
ВЕРСИЯ 1. ХЭММЕТ
— Надо думать, тут сыграл свою роль определенный стереотип мышления. Когда речь заходит о каком-то монстре, обитающем в воде, первым делом приходят в голову «Челюсти» Питера Бенчли. А затем и остальные бесчисленные продолжения и подражания — как книги, так и фильмы. Газетчики тоже, кстати, мыслили шаблонно — и поместили в свою статейку кадр из одноименного фильма. Когда я сегодня увидел рекламу акванарка и океанариума «Блю Уорд» с изображением белой акулы, то тут же вспомнил: там в одном из продолжений «Челюстей» используется схожий сюжет — акула-убийца проникает в аквапарк. И предположил, что мы имеем дело с обратным случаем — акула вырвалась из океанариума в озеро. О чем владельцы и управляющие сего заведения старательно умалчивают. Кстати, догадайтесь: кто владелец «Блю Уорда»?
— Вайсгер? — хором догадались Скалли и Молдер.
— Он самый. На паях, правда, с Институтом Океанологии в Сан-Франциско. Вайсгер дал деньги, океанологи предоставили свои методики разведения морской фауны в искусственных условиях, кое-какое оборудование и нескольких специалистов. В какой пропорции они делят прибыли, мне не известно. Вернее, собираются делить — аквапарк построен недавно и едва ли успел окупить вложения… В любом случае, становится вполне понятным стремление Вайсгера замять дело. Тут грозят не только потери прибылей от туристов, но и многомиллионные иски от семей погибших.
