Рожденный дважды - Вилсон (Уилсон) Фрэнсис Пол (бесплатные серии книг txt) 📗
С ребенком Джима.
–Тот, кто звонил по телефону... по-моему, это была женщина... она сказала, что я ношу Антихриста.
Билл сердито посмотрел на нее.
– И ты в это веришь?
– Нет, но...
– Никаких «но», Кэрол. Или ты веришь, что носишь абсолютно нормальное человеческое существо, ребенка, или не веришь. Нормального ребенка или сверхъестественного монстра. Середины я не вижу.
– Но Джим был клоном...
– Ты опять за старое!
– Ладно, меня беспокоит то, что она сказала. А что, если они правы? А вдруг клон не является сам по себе личностью? То есть он – просто разросшиеся клетки уже существующего человеческого существа? Может он иметь душу?
Она с отчаянием наблюдала, как исчезает уверенность Билла.
– Как я могу ответить на это, Кэрол? За две тысячи лет истории Церкви этот вопрос никогда не возникал.
– Значит, ты не знаешь!
– Я могу сказать тебе только следующее. Джим был человеком, мужчиной, личностью. Он вправе иметь душу. Я верю, что она у него была.
– Но точно тебе это неизвестно?
– Конечно, неизвестно, – проговорил он мягко. – В этом и заключается вера. Мы верим в то, чего не можем знать точно.
Она подумала об ужасных снах, которые ее мучили, об абсолютном зле, присутствовавшем в них. Возможно ли, чтобы эти сны зарождались в ее чреве и потом проникали в подсознание? А что, если они больше чем фантазия? Что, если они – воспоминания?
–Но вдруг то, во что ты веришь, неправда? А что, если у Джима не было души и Сатана использовал его, чтобы проникнуть... в меня? -Она теряла почву под ногами, ощущала, что перестает владеть собой.
Билл наклонился к ней и сжал ее руку.
– Я уже рассказывал тебе о Сатане. Он – выдумка. Как и вся остальная ерунда. Мы имеем дело, Кэрол, не с романом ужасов, а с реальной жизнью. Антихристы рождаются в художественных произведениях, а не в Монро, на Лонг-Айленде.
Она почувствовала, как отчаяние, охватившее ее, проходит. Она вела себя глупо. Но вместе с чувством облегчения на мгновение вспыхнула ненависть к Биллу за то утешение, которое он предложил ей. Почему?
Она заставила себя рассмеяться.
– Наверное, мне надо перестать так много думать.
Билл улыбнулся и протянул ей блюдо с сандвичами.
– Может быть, и так.
Она взяла один сандвич. Сейчас она чувствовала себя гораздо лучше. Быть может, ей удастся что-нибудь съесть.
5
Мне пора уходить.
Ленч, за которым они съели так мало, подошел к концу. Билл посмотрел на часы и без всякого желания подумал, что ему следует отправляться в путь. Уик-энд оказался полным событий, он решительно отличался от размеренной жизни в приюте Святого Франциска. Регулярно переносить стрессы такого рода ему не под силу, решил про себя Билл. А кому это под силу? Однако он не мог не признать, что весь тот стресс, который выпал на его долю из-за Кэрол после его приезда в пятницу днем, был лишь частицей того напряжения, в котором она жила час за часом, день за днем. Не успев прийти в себя после смерти Джима ровно неделю назад, она узнает, что беременна его ребенком, а теперь какой-то параноик звонит ей и говорит, что она носит под сердцем Антихриста. Превратности судьбы, подстерегающие человека в повседневной жизни, всегда поражали его.
Пора в путь.
Билл посмотрел на Кэрол, сидевшую напротив него на одеяле, и ему почудилось, будто он видит ее без сарафана, обнаженной, как в прошлую пятницу, видит ее груди с торчащими сосками, пушистый треугольник ее лобка.
Пора.
Находиться рядом с ней в таком состоянии было пыткой. Он стыдился чувства сожаления о том, что не овладел ею в пятницу. Он старался избавиться от этого чувства, убежать от него, но оно не отпускало его, мучило, тянуло за рукав сутаны.
К своему ужасу, Билл понял, что любит ее, всегда любил, но подавлял любовь ежедневной молитвой, работой и исполнением обрядов.
Если он сейчас же не сбежит отсюда...
– Пора идти, -сказал он.
Кэрол нехотя кивнула.
– Думаю, что пора. Спасибо, что побыл со мной. – Она схватила обе его руки, и ее прикосновение доставило ему против воли наслаждение. – Спасибо за весь сегодняшний уик-энд. Если бы тебя не было здесь в пятницу, я, быть может, умерла бы.
– Если бы меня здесь не было, ты, возможно... – Он замолчал, не в силах говорить об этом. – Может быть, ничего бы и не произошло.
Она отпустила его руки.
– Да, может быть.
Они встали. Кэрол взяла блюдо с сандвичами, а Билл – одеяло. Когда он отвернулся, чтобы стряхнуть его на ветру, он услышал ее испуганный возглас:
– Билл! Посмотри!
Он повернулся к ней – она показывала на пожухлую траву у своих ног.
– Что случилось?
– Трава! Как раз там, где я сидела. Она засохла, как трава на могиле Джима.
– Успокойся, Кэрол!
– Билл, что-то не в порядке. Я уверена в этом! Происходит что-то ужасное!
– Перестань, пожалуйста. Ведь весна только-только начинается. Вероятно, какая-то большая бродячая собака зимой основательно полила это место, и корни травы погибли, вот она и не зазеленела.
– Но это как раз там, где я сидела! – возразила Кэрол. – Ты видел это, когда расстилал одеяло? Видел?
Заметив отчаяние в ее глазах, он решил солгать.
– Теперь, когда ты заговорила об этом, я вспомнил: да, я видел пятно пожухлой травы.
Облегчение, отразившееся у нее на лице, стоило того, чтобы он солгал. На самом деле до сих пор он не видел здесь засохшей травы. Но, разумеется, он и не искал ее.
– Давай проделаем небольшой эксперимент, – предложил он. – Следуй за мной.
Ранее, ожидая, когда Кэрол выйдет из дому, он побродил по заднему двору и приметил ряд цветущей герани в оранжерее на южной стороне особняка. Теперь он повел ее туда. В теплом, насыщенном густыми испарениями воздухе внутри стеклянного помещения стоял пряный аромат красно-оранжевых цветов.
– Вот, – показал он на растение с особенно длинными стеблями. – Возьми пальцами один из них и подержи, не сжимая, несколько секунд.
– Зачем?
– А затем, что я хочу доказать тебе, что ни трава, ни цветы, ничто другое не погибает из-за тебя, или Джима, или вашего ребенка.
Кэрол взглянула на него с недоверием, но опустилась на колени и сделала, как он велел. Билл про себя молил Бога, чтобы все обошлось и жизнь не преподнесла бы Кэрол еще один неприятный сюрприз.
Если он завянет, произойдет большая беда,мелькнуло у него в голове.
Подержав добрые полминуты стебель, Кэрол отпустила его и резко отпрянула, будто опасаясь, что цветок внезапно взорвется.
– Видишь! – воскликнул Билл с облегчением, надеясь, что оно осталось незамеченным, – яркий цветок и его стебель по-прежнему были свежими и даже не поникли. – Ты просто даешь волю воображению. Принимаешь на веру параноидные заблуждения тех безумных фанатиков.
Кэрол радостно улыбнулась и чуть не бросилась его обнимать, но сдержалась.
– Ты прав. Все это чушь собачья! – Она рассмеялась и прикрыла ладонью рот. – О! Извините, святой отец!
– Ваше наказание за это – три раза прочитать «Аве Мария» и глубокое покаяние, юная леди! – проговорил он наставительным тоном исповедника, тайно мечтая, чтобы она обняла его.
О да, уйти надо было давным-давно.
