Ползущие - Ширли Джон (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Нет, ничего ей не чудится. Не она убила миссис Сентаво – тa женщина была давно мертва.
Адэр вспомнила строчку из Библии: «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов».
Она снова отступила за валун, а потом, изо всех сил продираясь сквозь кустарник, пошла к огням города.
19.
13 декабря, ночь
Стэннер вошел в деревянную калитку заднего двора Крузона и тут испытал очень явственное ощущение – ощущение, с которым однажды уже сталкивался в маленьком переулке йеменской столицы и с тех пор никогда не забывал.
Это было ощущения пистолетного дула, прижатого к основанию шеи.
– Не двигаться, майор, – прозвучал голос полицейского коммандера Крузона.
Стэннер все анализировал ощущения на своей шее.
– Подождите, думаю, я прав: девятимиллиметровый. Так?
– Неплохо. И, кстати, он заряжен. И в стволе патрон. А теперь поворачивайтесь и идите за дом. Я сейчас уберу пистолет с вашей шеи, но он будет в двадцати четырех дюймах от вашей спины.
– Я понял. – Стэннер прошел вдоль стены дома, мимо пластиковой собачей будки и аккуратного рулона из зеленого садового шланга.
На заднем дворе в маленьком зеленом пруду с бетонными берегами оглушительно орали лягушки.
– По-моему, лягушкам сейчас не сезон, – заметил Стэннер.
– Точно, – отозвался Крузон.
Дом стоял у подножия холма, как многие дома в Квибре, и крутой склон заднего двора был превращен в террасы, удерживаемые камнем. Там росла небольшая декоративная слива с обнаженными ветками. Вдоль деревянных изгородей тянулись заросли розовых кустов. Двое мужчин постояли с минуту, слушая лягушек, а потом и сову.
– Красивый дворик, – сказал Стэннер. Крузон не ответил, и Стэннеру пришлось задуматься, не собирается ли он его пристрелить прямо сейчас.
– Повернитесь, – скомандовал Крузон.
Стэннер повернулся и увидел, что Крузон не в форме, а одет в светло-коричневые слаксы и белую куртку на молнии. Свой девятимиллиметровый автоматический пистолет он держал твердой рукой, направляя его Стэннеру в грудь. Он стоял, словно бы размышляя и пытаясь принять решение. Фонарь на крыльце освещал его сзади, очерчивая в ночной тьме мерцающий силуэт. Лицо Крузона находилось в тени. У него за спиной, у раздвижных стеклянных дверей маленького кирпичного патио, лежал большой брезентовый сверток размером с человека. Содержимое свертка отчаянно дергалось резкими рывками.
Стэннер заметил, что из-за стекла на них смотрит маленькая девочка. Маленькая черноволосая дочка Крузона. Стэннер покачал головой и нахмурился, чтобы она ушла. Если ее отец собирается его застрелить, не надо, чтобы она смотрела.
Ребенок попятился, а потом побежал и скрылся из поля зрения Стэннера.
– Что это вы гримасничаете? – спросил Крузон.
– Там была маленькая девочка. Я подумал, ей не стоит… тут быть.
– Неглупо. Акт милосердия. Притворяетесь, что вам есть до нас дело?
Стэннер пожал плечами.
– Итак, вы полагаете, я – один из них? Не знаю, что на это ответить, коммандер. Только вот следовало бы убедиться, прежде чем стрелять в федерального агента.
– Сдается, что с каждым часом причин пристрелить кого-нибудь из федеральных агентов становится все больше. – Крузон протянул свободную руку назад, вынул из заднего кармана небольшой фонарик и включил его. – Собираетесь делать вид, что это началось не с вашего гребаного спутника? Становитесь на колени лицом ко мне.
Стэннер заколебался, но тут же решил, что если бы Крузон собирался его застрелить, то развернул бы спиной.
– Быстро! – рявкнул Крузон и прицелился Стэннеру в лоб.
Стэннер решил его не злить. Он нутром чуял, что Крузон пока оставался человеком. И он опустился на колени.
– А теперь открой рот! – скомандовал Крузон. Вместо этого Стэннер поднял бровь.
Крузон мотнул стволом пистолета, задев щеку Стэннера, очень чувствительно, но все же не сломав скулы.
– Открывай!
Стэннер открыл рот.
– Шире!
Стэннер открыл шире, а Крузон посветил ему в глотку фонариком. Прищурился. Потом что-то проворчал и на шаг отступил.
– О'кей, майор. Вставайте. – Крузон опустил пистолет, но держал его у бедра.
Стэннер поднялся на ноги. Пульс начинал успокаиваться.
– Они скоро это изменят, но пока это неплохой тест.
– Ну что, – с иронией спросил Крузон, – решили не гнать туфту, которой потчевали нас раньше? Газ, из-за которого люди себя странно ведут? Проклятая ложь.
– Ну да. Это часть моей работы. На то были причины.
– Причины! Пошли, майор. Я покажу вам ваши причины.
Крузон подошел к дергающемуся свертку у заднего крыльца и подал сигнал кому-то в доме, вероятно, жене. За раздвижными стеклянными дверями закрылась гофрированная штора. Крузон наклонился и стянул брезент. Внутри оказался человек, связанный скотчем и желтой пластиковой лентой. Во всяком случае, раньше он действительно был человеком. Короткие черные волосы, бледная кожа, мешки под серыми, невыразительными глазами, которые бесстрастно рассматривали Стэннера, остатки черного костюма. Рот был тоже заклеен пластырем. Костюм разорвался во многих местах, и сквозь Дыры Стэннер видел глубокие раны, а в ранах копошились маленькие металлические личинки. Внезапно человек высвободил одну руку, она удлинилась суставчатым металлическим штырем, и он выбросил ее, чтобы ухватить Крузона за щиколотку.
Крузон отскочил, обошел пленника, стал там, где тот не мог его достать, и носком туфли ударил по голове. Стэннер из осторожности тоже сделал шаг назад.
– Он был моим другом, – проговорил Крузон, глядя на ползуна повлажневшими глазами. – Он агент ФБР, несколько лет назад мы вместе работали, когда они пытались доказать, что один тип тут, у нас, убил жену и похоронил ее в Неваде. Пока Мартин был здесь, он полюбил филиппинские блюда. И нашу семью тоже полюбил. Хороший был парень его звали Мартин Брейкенридж.
Ну так вот. Пару дней назад двое моих парней не вышли на дежурство в свою очередь. Я как раз ехал мимо радиостудии и увидел, как один из них держит здоровенную пачку денег и расплачивается за целую гору товаров. Я проследил за одним из них, по имени Лэнсбери. Он зашел к себе в дом, потом вышел. Тут я немного нарушил закон, хотел разобраться, что происходит. Когда он ушел, я обыскал его дом и в подвале нашел кучу денег. Похоже, что это деньги, украденные из банка. Тут он возвращается домой, застает меня врасплох и пытается убить. Вот так. – Он помолчал, облизал губы. – И я убиваю Лэнсбери – другого выхода не было. Пришлось трижды выстрелить в голову, чтобы, наконец, его остановить. И я узнаю, что он такое. Думаю, что неплохо бы узнать еще кое-что, и звоню в ФБР своему другу Брейкенриджу. Опасаюсь, что мне не поверят, если я просто расскажу эту историю, а вот если позвать его кое на что посмотреть и не говорить, на что, так сказать, дать ему увидеть все собственными глазами, тогда он поверит. Это было еще до того, как они заблокировали телефоны.
И он и, правда, мне поверил. Когда присмотрелся к Лэнсбери. Должен был поверить. Он сунул Лэнсбери в багажник, чтобы отвезти его к себе в контору и кому-то показать. Что ж, думаю, он этого так и не сделал… Они за ним уже следили. Думаю, поймали его. Преобразовали раньше, чем он уехал из Квибры. Потому что Брейкенридж явился ко мне домой, когда меня не было, и пытался изменить мою жену, сделать одной из них. Думаю, он готовил для меня ловушку. Я вернулся домой и застал его за этим делом. – Крузон вздохнул, с трудом проглотил комок в горле и продолжал прерывающимся голосом: – И я застрелил агента Брейкенриджа. Из десятизарядного револьвера. Но он не мертв. Их можно убить, но это не так-то легко. Надо знать, как стрелять. Он теперь один из них.
То есть он поддерживает с ними связь. Они собираются явиться сюда за ним… и потому что я про них знаю. Насколько я понял, они, эти твари, все время говорят друг с другом мысленно. – Крузон обернулся к Стэннеру, посмотрел на него, но показал на существо, которое было когда-то агентом ФБР Брейкенриджем. – И как же вот это лезет в ваши причины, о которых вы мне лгали?
