Долбаные города (СИ) - Беляева Дария (читаем книги бесплатно TXT) 📗
— Вы думаете, он придет снова? — спросила Вирсавия. Леви пожал плечами.
— Теперь он может. Я же ему принадлежу.
— А ты ненавидишь своего отца?
— Лия!
— Что? Просто спросила. Я вот ненавижу своего отца, хотя он такой фигни не делал.
Тут мы все засмеялись, да так громко, что крепкий мужичок за стойкой вздрогнул, как барышня. Еще через полчаса мы стояли на остановке и ждали "Грейхаунд". Мне осточертел этот город, и, наверное, все города в мире. Я хотел убраться отовсюду, но это было невозможно (если не учитывать того варианта, который я решительно отверг не так давно). Леви, наконец, решился позвонить маме с моего телефона. Я на некоторое время отошел, Лия прошлась за мной, прямо по бордюру.
— Жалеешь, что не умер?
— Ты все-таки решила затащить меня в койку? Это принципиальный вопрос, если ты хочешь услышать честный ответ.
Лия вытянула ногу в тяжелом ботинке, чуть подалась назад, где рассекали воздух машины, и я потянул ее к себе. Лия послушно, даже слишком, мне поддалась, ее холодные губы коснулись моих, на этот раз все было медленнее и страннее.
— Я думала, что ты самый злой чувак на свете, — сказала она.
— Правда? Хуже того парня, который недавно стрелял по живым мишеням? Ну, ты его знаешь. Как бишь его там?
— Год назад ты устроил мои похороны в психологическом центре.
— Со временем человек учится быть милосерднее. И я извинился.
— Ты извинился, потому что я обещала отрезать голову твоему отцу.
— У тебя были все шансы, он бы не сопротивлялся.
— Ты — хороший человек, Макс Шикарски, — сказала она. — Пошел ты, Макс Шикарски.
— Что?
— Я тебя бросаю.
— Мы встречались?
— Почти четыре часа.
— Тогда какого хрена ты меня бросаешь?
— Потому что ты уедешь, — сказала она, толкнула меня, да так сильно, что я чуть не упал, и прошла дальше, балансируя на бордюре. Так я понял, что Лие в голову пришло решение, которое должно было быть моим. Но у меня для него этим днем умерло слишком много мозговых клеток. Я подбежал к Леви, выхватил у него свой телефон.
— Здравствуйте! Мы сейчас садимся на автобус, через пять минут. И будем в Дуате через два часа. Если вы возьмете такси очень скоро, то вы будете там примерно тогда же. Но если не скоро, то мы вас подождем.
— Что, Макс?
— Бросайте вы своего мрачного культиста, солнышко! Я стану отличным отцом для Леви.
Миссис Гласс (или ей придется вернуться к девичьей фамилии?) вдруг засмеялась.
— У тебя есть родители, Макс, ты не забыл?
— Забыл. Это показатель моей самостоятельности.
Она хмыкнула.
— Шучу. Моя мама как раз где-то в Дуате. Но вы же не думаете, что это хорошая идея — остаться в Ахет-Атоне и дождаться возвращения мистера Гласса?
Она долго молчала. Вела, наверное, спор с самой собой, какой полагается порядочной женщине в эту сложную минуту.
— Я собираюсь, — сказала она. Леви смотрел на меня с удивлением, я показал ему большой палец.
— Все в порядке, — сказал я. — Затаимся на некоторое время.
Я вернул свой телефон Леви и повернулся к остальным. Они смотрели на меня так же удивленно. Все, кроме Лии. Эли сказал:
— В смысле?
— В том самом. Не думаю, что Леви полезно оставаться поблизости от отца. А в Дуате легче всего затеряться.
Вирсавия задумчиво кивнула, Саул пожал плечами, поморщившись от боли в руке, Рафаэль отвел взгляд, и я понял, что не только им грустно и тревожно.
— Я не врал, когда говорил, что так люблю вас, чуваки. Хотя мне было сложно признать, что в мире еще остались люди, достойные этого непростого чувства.
Я обнял Эли.
— Чувак, мы будем видеться, а если хочешь, то бросай своих стариков и приезжай к брату в Дуат. Все равно твоя карьера уже успешнее. Ты смелый, прекрасный и преданный друг. Калеву очень повезло, а ты не сделал ничего неправильного. Ты остался классным другом даже после его смерти. Это по-своему круто и очень готично. Тебе не за что себя винить, так что вдохни поглубже и найди себе психотерапевта, который скажет то же самое, но за бабло. Все будет хорошо, Эли, и однажды это пройдет. Тогда ты поймешь, что Калеву действительно с тобой повезло, а тебе с ним — нет.
Я отстранился, разглядывая его, глаза у Эли были печальные, но он улыбался. Я постарался запомнить его черты, белизну улыбки, это благодарно-недоуменное выражение на его лице. Дети очень быстро взрослеют, когда мы встретимся в следующий раз, он станет заметно старше.
Затем я обнял Вирсавию. Надо сказать, отстраняться мне не хотелось.
— Когда я буду владеть всеми мыслимыми и немыслимыми богатствами, велю моим маленьким слугам изменить слово "героиня" во всех словарях на твое прекрасное имя, солнышко. Спасибо. Ты спасла меня даже более буквально, чем все остальные. Ты классная, и ты умеешь бороться. У тебя все будет зашибись, покажешь сиськи?
Она мне врезала. Я прижал руку к щеке, подмигнул ей.
— Спасибо, солнышко. Это унижение останется со мной надолго.
У нее были такие сияющие глаза, и стало совершенно неважно, что множество прядей выбилось из ее вечной, дурацкой прически. Она была совершеннейшей девушкой из всех.
Саула я обнял крепче, чем остальных, мне хотелось перед ним извиниться.
— Чувак, на самом деле шутки про приют — отстой. Но и приют — отстой, этого не отнять. Классно, что мы подружились. В смысле даже бесценно. Я хочу, чтобы это длилось долго, как мой секс с мамкой Леви, которую я вытащил из неудачного брака.
Саул криво улыбнулся. Я продемонстрировал ему руку со сведенными в вулканском жесте пальцами.
— Живи долго и процветай.
Саул ответил мне тем же жестом, а не таким, какого я ожидал. Я сказал:
— И мы оба кудрявые. С генетической точки зрения это значит больше, чем любое родство душ. Возможно, мы родственники.
— Но родства душ ты не отрицаешь? — спросил Саул.
— Не отрицаю, — ответил я. — Хотя полагаю, что ты станешь экотеррористом, и наши пути разойдутся.
Рафаэля я обнимать не стал. Он сам меня обнял.
— Все будет хорошо, — прошептал я. — Их всех однажды убьет какой-нибудь вирус, а тебя — нет, потому что ты не любишь выходить из дома.
Он засмеялся, похлопал меня по плечу. Лия сказала:
— Обниматься не будем.
— Не будем, — ответил я. — Но поцелуемся?
Она накинулась на меня, как долбаная дикая кошка, на этот раз Лия прокусила мне губу до крови. Я сказал:
— Ты подарила мне СПИД, Лия. Никто никогда не делал мне более личного подарка.
Она пристально смотрела на меня, и я сказал:
— А ведь у нас все могло бы получиться. Хотя бы по Скайпу. Я бы хотел посмотреть, как ты мастурбируешь.
— Мне тебя ударить?
— Такое мне нравится.
Я помолчал, мне стало так неловко, и я готов был покраснеть.
— Спасибо тебе. И за то, что не пришла на помощь, и за то, что пришла на помощь. Это было одинаково важно. И за пистолет в твоем рюкзаке. И за то, что ты хорошо пахнешь, хотя я этого не ожидал. И за потрясающую девушку, которую я целовал.
— Не за что, — сказала Лия и сплюнула мне под ноги. А потом все-таки меня обняла.
— Эй, Леви, не хочешь обняться с друзьями? Сказать что-нибудь важное?
Леви остался сидеть на остановке. Мой телефон он по привычке убрал в карман.
— Лучшие друзья навсегда, — сказал Леви. И я согласился:
— Лучшие друзья навсегда.
Тут случился самый сентиментальный момент моей жизни, во время которого мне, к тому же, отдавили обе ноги. Мы обнимались все вместе, пока не пришел автобус, а затем, как только заняли свои места, вдруг расхотели болтать. Наверное, потому что уже попрощались, и нарушать эту идиллию не хотелось. Я пустил Леви к окну, он посмотрел в него без интереса, потом повернулся ко мне.
— А что дальше? Ты вообще уверен?
— Все будет шикарно, я обо всем позабочусь, отключи свою ныне здоровую голову и поспи.
Леви улыбнулся, и я понял, что в нем столько же моего долбаного лучшего друга навсегда, сколько и раньше. Сердце мое стало биться свободнее и легче, и я восславил Господа.