Дом малых теней - Нэвилл Адам (полная версия книги .txt) 📗
Свет был тусклым, но его хватало, чтобы уверить ее в том, что на дальней стене больше не было стеллажа с куклами. Мебель из спальни также исчезла. Ее окружали голые стены, порядочно загрязненные.
Выходит, ее с самого начала ловко дурманили, чтобы она принимала развалюху за шикарный старый особняк? Нет, в это она не могла поверить. Ее воспоминания о Красном Доме и обо всем, что произошло, были слишком яркими, слишком живыми.
Пока она была без сознания, ее кто-то переодел и оттащил сюда, на непокрытую старую кровать. В какое-то другое место, в другой дом, или, быть может, в ту часть особняка, где она еще не бывала. Ну или же реальность снова преобразилась — радикальнее, чем прежде.
Мысль о том, что она все еще в Красном Доме, в спальне Эдит Мэйсон, и лежит на той же самой кровати, повергала Кэтрин в недоумение и подталкивала к ужасному принятию невозможного. Если ей еще требовались подтверждения — возле кровати стояло огромное черное кресло, опрокинутое боком на голый деревянный пол.
Ее глаза мало-помалу приспособились к темноте. В жидких полосах света на стенах плесень ютилась. Кэтрин и так чувствовала ее запах. Она вспомнила, что замечала эту вонь и раньше, когда ютилась в темноте в выделенной ей комнате, когда вышагивала по темным коридорам. Порой душок проступал и в столовой.
Клочья обоев устилали пол вперемешку со щебнем и листвой. Часть потолка обвалилась — виднелись деревянные балки. Проводка была выдрана из стен. Матрас был брошен где-то там, где раньше, если верить воспоминаниям, стояло зеркало. Он был весь покрыт черными пятнами, настоящими континентами пятен. Часть набивки лежала неподалеку мокрыми комьями.
Кэтрин сжала лицо руками — такими холодными и тяжелыми, что казалось, они принадлежат кому-то другому. Или, по меньшей мере, почти парализованы. Кожа ее лица была скользкой от какого-то крема или мази. Она взглянула на свой грязно-белый рукав и принюхалась — от него несло какими-то тяжелыми незнакомыми духами. Кэтрин осторожно коснулась головы — волосы были собраны в тугой пучок.
На полу рядом с кроватью лежали осколки зеркального стекла, выбитого из рамы много лет назад — теперь, рядом с остальным мусором, они казались жемчужинами. Подавшись вперед неуклюже, Кэтрин потерла пальцем участок потускневшего крапчатого стекла. Повернула его к себе. Ее глазам предстало нечто настолько бледное, что едва ли не голубоватое. Ее кожу будто отбелили хлоркой.
Снаружи донесся звук, который, как Кэтрин думала, ей больше никогда не доведется услышать — рокот автомобильного двигателя и шорох шин по неровной дороге. Вспугнутые шумом, птицы вторили машине скупыми, печальными трелями.
Привстав с кровати, Кэтрин напряглась. На миг ей почудилось, что ее привязали. Но стоило ей подняться и встать на свои неуклюжие ноги, двигаться стало намного легче. Теперь, стоя прямо, она чувствовала себя ловкой и проворной.
Миновав неосвещенную комнату, Кэтрин встала у забитого досками окна. Ей стоило некоторых усилий найти подходящую щель и выглянуть наружу.
В поле ее зрения попал автомобиль. Зеленый фургон — модель старая, винтажная даже. Ехал фургон не спеша, словно водитель осторожничал. Подкатив к границе запущенного палисадника, машина остановилась. Прилегающие к особняку земли теперь окружала ограда из проволоки — раньше ничего подобного тут не было. Большая часть кирпичной стены — той, что прекрасно запомнилась Кэтрин,— куда-то пропала.
При виде человека, вышедшего из машины, у нее закружилась голова. Накатившее на миг облегчение почти сразу же сменилось испуганным ступором.
Леонард Осборн встал у открытой водительской двери. Инвалидное кресло ему совсем не требовалось — он стоял прямо, не пошатываясь даже. Обогнув капот машины, которую Кэтрин ни разу доселе не видела, он застыл перед оградой. Что-то было у него в руках — что-то черное и лохматое. С осторожностью водрузив это незнамо-что на крышу фургона, ее босс повернулся лицом к дому. Он медленно снял куртку, спустил брюки с тонких ног, расстегнул рубашку, двигаясь с нарочитой тщательностью, как если бы его действия были многажды отрепетированы, как будто то была прелюдия к некому особому акту. Когда он стащил с небритых ног трусы, Кэтрин закрыла глаза — успев увидеть, что торс Леонарда, бледный и иссохший, являл собой лоскутное одеяло из толстых линий блекло-фиолетового цвета.
Шрамы.
Рискнув снова открыть глаза, Кэтрин увидела, что лицо босса сокрыла маска из темной кожи без каких-либо черт. Впрочем, так было даже лучше. Так было легче воспринимать шрамированного голого дикаря, в которого за считанные минуты преобразился ее друг и покровитель, такой знакомый, добрый, интеллигентный старичок.
По внешней стороне маски, до самых костлявых плеч, сбегал каскад пышных черных волос. Локоны, абсурдно-женственные, укрыли торчащие ребра Леонарда.
Дикарь в маске отпер воротца в ограде и пошел по тропинке к дому, прижимая к груди серый мешок. Вскоре жуткая фигура исчезла из виду.
Жжение в груди напомнило Кэтрин о том, что все это время она почти не дышала. В панике она принялась наугад шарить по скользким, осыпающимся стенам, ища дорогу к двери в полумраке. Новый наряд стеснял ее движения. Ручки у двери не было — на ее месте зияла дыра.
Шагнув в проем, Кэтрин замерла. Ее глазам предстали настоящие руины. Дверь за спиной со скрипом возвратилась на место.
Красный Дом был заброшен. По коридору гулял холодный ветер. Света здесь было вполне достаточно — видимо, большое окно в крыше, сделанное из малинового стекла, прекратило свое существование.
Никаких ковров, никаких светильников. Терпкая вонь влажного дерева мешалась с чем-то еще более мерзким, напоминающим запах мочи.
Лестничный пролет не досчитался доброй части перил. Концы двух коридоров терялись в темноте. Половицы местами были разбиты, местами просто отсутствовали, являя миру черные провалы. У стен собрались целые горы прелой листвы, придавленные упавшими кусками штукатурки.
Но внизу кто-то двигался. Такие звуки ей уже приходилось слышать раньше. Двумя этажами ниже кто-то шагал во мраке. Характерная поступь грузной женщины с легкой хромотой — несомненно, то была Мод. Откуда-то из недр особняка домоправительница шла к коридору прямо под лестницей — так же, как когда встречала Кэтрин и забирала ее вещи.
Звякнула цепочка, заскрипели ржавые петли, застонало недовольно дерево. Большие передние двери распахнулись, впуская свет. Мгновение спустя их снова закрыли и заперли. Все внизу померкло. Две пары ног потоптались недолго на месте — и двинулись по остаткам половиц. Домоправительница и гость не обмолвились ни приветствием, ни просто словом — что было еще хуже, чем шум их восхождения вверх по лестнице.
Осторожно переступая по неровному, в сонме мест проломленному полу, Кэтрин вернулась обратно в коридор, встала в проеме двери в спальню и вся подобралась. Прильнув щекой к влажной, крошащейся штукатурке стены, она напряженно смотрела на лестничную клетку.
Вот показался Леонард, двигаясь с гротескной беспечностью, с легкостью и выправкой, совершенно нехарактерными для мужчины его возраста, покачивая головой в обезличенной кожаной маске с пришитыми к скальпу локонами. Следом за ним, погруженная в свое обычное суровое безразличие, тяжело ступала Мод — шаг за шагом, шаг за шагом.
Кэтрин не хотела, чтобы черная кожаная личина обернулась в ее сторону, и потому беззвучно скользнула назад, когда ее похитители очутились на втором этаже. Ее разум искал решения — куда бежать, если эти двое пришли за ней?
Страх сменился облегчением, когда она услышала, как их шаги удаляются в соседний кори дор, где находилась комната, которую выделила ей Эдит.
Позади нее, близ покинутой хозяйкой спальни, виднелись неясные очертания дверного проема детской. Дверь была открыта. Поравнявшись с проемом, Кэтрин заглянула внутрь. В детской ничего и никого не было — просто пустая темная комната, еле-еле подсвеченная снаружи. Стены облепил ковер из плесени и струпьев. Как и везде в Доме, в этом странном и окончательно сбившем с толку особняке, в одной из комнат которого она, хотелось верить, окончательно пробудилась ото сна, смущенная и напуганная.
