Виагра для дракона - Хаус Доктор (полные книги .TXT) 📗
Я не стал возражать и молча выполнил приказ. Хоть Кеша и сам сейчас смотрелся не менее экзотично, но отчасти был прав: - разгуливать со стреноженной голой девкой по тихим дачным улочкам не стоило.
Сверток, при внимательном рассмотрении, и впрямь оказался мешком, причем сшитым из очень тонкой и удивительно прочной ткани. Тело девушки вошло в него настолько плотно, что мне пришлось приложить немалые усилия, упаковывая свою добычу. Догадываясь, для кого он изначально предназначался, я с вопросом поглядел Кеше в глаза. Старик без труда прочитал мои мысли.
– Потом. Яцек может быть неподалеку. – Наг развернулся и, с пугающей легкостью закинув свой устрашающий колун на плечо, широким шагом направился в сторону железной дороги. Мне ничего не оставалось, как подхватить свою ношу и следовать за учителем.
Его тело задрожало, слегка расплываясь в воздухе, и через мгновение оказалось метрах в пятидесяти от меня. Иннокентий Леонидович использовал хотьбу силы,явно не собираясь давать мне скидку на усталость после боя. Надо отдать ему должное, ходил старик намного быстрее, чем я мог бегать.
Спокойствие холодной волной затопило меня. Было удивительно, насколько быстро улетучивалась моя агрессивность и жажда крови от одного только присутствия учителя. Все силы сосредоточились на непростой задаче: - не отстать от Кеши.
Видениедавалось мне почти без усилия. Я сфокусировался на Наге и, как всегда был ошеломлен увиденным. Иннокентий Леонидович в своем истинном облике- зрелище одновременно завораживающее и пугающее. Долговязая и костлявая в обычном мире фигура сейчас виделась как массивный, подобный трехметровому угольно-черному айсбергу, монолит, рассекающий сияющие нити светимости Земли.
Его перемещение походило на неотвратимое движение атомного ледокола, с легкостью проламывающего метровые льды северных морей. Я «ухватил» своим видениемКешу за «инверсионный след», оставленный его энергетическим телом и перенесся за ним. Как щенок, ухвативший суку-мать за хвост.
Мгновение спустя я понял, от кого пришел только что мелькнувший в сознании карикатурный образ и тут же «отцепился» от учителя. Да и нужды в таком буксире больше не было. Получив от Кеши первичный импульс, я уже легко находил зацепки для видениясамостоятельно, перенося тело от одного «маяка к другому».
Мы бесшумно скользили во тьме, сливаясь с тенями и проскальзывая мимо освещенных редкими фонарями пятен. Теплый ветер дул навстречу, принося с собой пряный букет ароматов ночи. Ночь по-прежнему пахла страстью. В кустах так же, как и пару часов назад, заливались цикады, празднуя бесчисленные свадьбы, с истошными воплями любили друг друга лягушки в придорожных канавах.
Мало уступая земноводным в накале любовного томленья, разгулявшиеся дачники шумели и веселились за почти прозрачными для моих обострившихся чувств стенами своих домов. Все было по-прежнему и ничто не осталось неизменным. За то недолгое время, пока продолжалась схватка с демоницей, я и вправду потерял девственность. Или наивность. А может, что-то еще, для чего и имя подобрать трудно. Что-то необъяснимое, заставляло меня воспринимать до этой ночи женщин как неких волшебных, почти сверхъестественных существ.
Я был очарован, почти загипнотизирован властью, которой обладали над моими чувствами, волей и мыслями эти странные, волнующие и восхитительно пахнущие существа. Сейчас былое очарование рассеялось, будто пелена спала у меня с глаз.
Прекрасное тело той, что недавно пыталась меня «залюбить досмерти» и ныне лежала беспомощной на моих плечах, вызывало скорее отстраненный интерес, чем какие-либо желания. Любовная истерия, охватившая живых, тоже воспринималась по-новому. И не то, чтобы я совсем утратил желания, - нет, просто приобрел способность смотреть на себя со стороны, оставаясь безмолвным свидетелем происходящего.
Некоторое время я забавлялся, позволяя себе, то соскальзывать в жаркий туман страстного опьянения чувствами, то выныривать в холодную четкость отстраненности видения. Раньше такое состояние возникало только при выходе Дубля, и уравновешенным его назвать было трудно. Сегодня мне впервые удалось удерживать осознание на грани магического и обыденного миров. Причем удерживать не теряя самоконтроля и достаточно продолжительное время. Даже жаль, что идти пришлось недалеко, - чуть более трех километров. Только успел войти во вкус, а мы уже на месте.
Уже на подходе к Кешиному дому я почуял неладное. Несколько кварталов были погружены в непроницаемую тьму. Лишь в немногих богатых особняках, снабженных собственными генераторами, горел свет. Ближайшие соседи Нага были людьми небогатыми и освещения в их домах не наблюдалось. Света не было и у Кеши. А вот мертвечиной с его участка тянуло изрядно. На участке явно побывали гости. Ощущения предстоящей схватки у меня не было, но на всякий случай я предпочел вынуть из кобуры Глок и поудобнее пристроить его в правой руке.
Мешок с телом, по размышлению, решил оставить на прежнем месте. Упырица у меня на плечах весила всего чуть, движений почти не сковывала, а вот шею прикрывала неплохо. Кроме того, идея запустить ее телом в нападавшего, показалась мне вдруг на удивление забавной.
Кеша коротко матернулся и зажег обыкновенный светодиодный фонарь, чтобы открыть запор калитки. То ли энергия упыря уже была переварена, и его глаза уже не могли гореть так ярко, как прежде, то ли учитель просто следовал своему правилу «не светиться рядом с домом» буквально.
За знакомым зеленым досчатым забором наш ждал кошмар. Двор выглядел так, будто по нему прошелся небольшой торнадо. Трехметровый штабель из толстенных сосновых бревен, заготовленных хозяйственным Нагом в соседнем лесопарке под носом у лесников, был не просто развален, а раскидан по участку в художественном беспорядке.
Изба при входе устояла. Но по покосившимся стенам, выбитым окнам и сорванной наполовину крыше было заметно, что досталось ей лихо. Газовая плита, застрявшая в дверном проеме и сплющенная как консервная банка, красноречиво говорила о том, что в «Кешином логове» случилась нешуточная потасовка.
Катька! Она же оставалась здесь! Сердце тревожно сжалось. К своему стыду я понял, что за все время, прошедшее с нашего расставания я ни разу о ней не вспомнил. А ведь почти убедил себя, что влюбился. Нет, любовь так не забывают. Но то, что за наше недолгое знакомство, девчонка стала мне настоящим другом, было правдой. А друзей бросать в беде не принято.
Я аккуратно снял с плеча мешок и, пристроив его на скамье перед собой, изготовился к стрельбе. Причем не поленился принять классическую позу стрелка в тире. Если уж Глиняная Домомучительница не смогла управиться с «ночным гостем», то мне с ним (или ними?) схватываться в рукопашную было не с руки.
Самое неприятное в сложившейся ситуации было не молчание Кати, - ей то Наг наверняка наказал сидеть в подвале и тихо дожидаться нашего возвращения. Нас не встречала Нинелла, а такого за все время знакомства с Нагом я припомнить не мог.
Тем временем Кеша отложил свой топор в сторону и, ничуть не заботясь о безопасности, сосредоточенно копался в ящике с распределительным щитком электросети, висевшим на покосившемся столбе перед сенями. Наконец его усилия завершились успехом. После яркой вспышки, сопровождавшейся снопом искр и новой порцией матюгов, над участком зажглось сразу несколько довольно ярких люменисцентных ламп. В их мертвенно-бледном свете разгром выглядел еще более впечатляющим.
- Брось пушку, она уже без надобности. Ты что, совсем нюх потерял. До сих пор ничего не понял?! – Наг коротким кивком указал в сторону деревянной будки туалета в дальнем углу участка. И тут до меня дошло, что дух со стороны клозета шел совсем не дерьмовый. Мертвечинкой от туда попахивало и попахивало неслабо.
На стальном остове раздавленной упавшим бревном теплицы, поблескивавшей в свете ламп немногими уцелевшими стеклами, висело нечто, с первого взгляда напоминающее голову яка, как то виденную мной в дарвиновском музее. Или, точнее, Йети, снежного человека, только что эту голову открутившего, и теперь мирно почивавшего с добычей на груде арматуры и битого стекла.
