Псы Вавилона - Атеев Алексей Григорьевич Аркадий Бутырский (книги читать бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Всесвятский вышел на улицу и в задумчивости остановился у барачного крыльца. День еще только начинался, но солнце жгло с такой неимоверной силой, что хотелось поскорее спрятаться в тень или хотя бы срочно попить. Всесвятский приметил в коридоре «Скорой помощи» оцинкованный бак с надписью «кипяченая вода», поэтому он вернулся, наполнил эмалированную кружку, прикованную к баку длинной «собачьей» цепью, пахнущей хлоркой теплой жидкостью и, морщась от отвращения, напился. Потом он снова вышел на крыльцо и стал озираться в поисках Хасана. Парня нигде не было видно, но зато в этот момент к крыльцу подъехала еще одна «Скорая помощь», из ее внутренностей была извлечена непрестанно охающая молодая беременная гражданка, поддерживаемая дородной растрепанной теткой с красным, покрытым испариной лицом – видимо, мамашей, а, может, свекровью. Следом возник всклокоченный конопатый молодец, почему-то в тельняшке.
– Эвон как! – воскликнул молодец, обращаясь непосредственно к Всесвятскому.
– А что случилось? – поинтересовался тот.
– Рожать баба надумала! Нашла время!
– По-моему, в данной ситуации от нее мало что зависит, – резонно возразил охотник за вампирами.
Но молодец в тельняшке не стал вступать в дискуссию, а рванулся следом за стенающей женой.
– Всюду жизнь, – прокомментировал происходящее Всесвятский. – Но где все же мой юный помощник?
– Я тут, – услышал он за спиной и обернулся. Хасан, видимо, прятался за другой стороной барака.
– Как успехи? – поинтересовался Всесвятский. – Есть находки?
Хасан молча протянул ему какую-то грязную тряпку.
– Это что? Не понимаю. – Всесвятский повертел в руках засаленную ветошь. – Объясни по-человечески.
Хасан вновь взял тряпицу в свои руки и развернул ее. Всесвятский понял, что некогда она была детской рубашонкой. Среди масляных пятен белели перламутровые пуговички.
– По-моему, рубашка убитого Ванюшки Скворцова, – сообщил Хасан.
– Ты уверен?
– Не знаю. Может, ошибаюсь. Нужно показать его друзьям.
– Пойдем-ка отсюда, – сказал Всесвятский. – Нехорошо, если нас здесь увидят вместе. Я двинусь вперед, а ты через пару минут меня догонишь. Нужно срочно обсудить, что делать дальше.
– Итак, как, по-твоему, следует вести себя дальше? – спросил Всесвятский, когда Хасан поравнялся с ним.
– Прежде всего разобраться, принадлежала ли рубаха Ванюшке.
– Верно. Но, допустим, принадлежала. Что дальше?
– Узнать, кто шофер машины.
– И с этим согласен. Между прочим, главный врач «Скорой помощи» в разговоре обмолвился: мол, водитель одной из машин загулял. А карет всего две. Чтобы не терять времени, нужно сразу же разобраться с личностью шофера.
– Это несложно. Тут я встретил одну девчонку… Нашу, казанскую… Служит санитаркой. Я, правда, с ней незнаком, зато она наверняка слышала про моего деда. Вот с ней я и потолкую.
– Отличная мысль. А я подожду тебя где-нибудь в тенечке. Узнай фамилию шофера, выясни, если можно, адрес, вообще расспроси, что он за человек. А потом разберемся с рубашкой.
Нужно заметить, что, когда Всесвятский, проходя мимо дома стариков, ощутил неясную тревогу, предчувствие его не обмануло. Скверно обстояло дело, ох как скверно!
В маленькой комнатке царил полумрак, окна были тщательно занавешены, но оба обитателя находились в доме. Они лежали на своих кроватях, молча уставившись в беленый потолок. Сколь долго длилось это тягостное молчание: час, два?.. Им чудилось, целую вечность. Слов не находилось, а ощущения, посетившие их, оказались настолько странными, не похожими на пережитое за все годы пестрого бытия, что оба словно пребывали в шоке. Первым молчание нарушил Фужеров.
– Ну вот, все и рухнуло, – скорбно промолвил он.
– Что именно? – тут же отозвался дядя Костя.
– Вы еще спрашиваете!
– Насколько я понимаю, куманек, вы прощаетесь с юдолью земной? Что ж, своевременно. Как говорится, все кончено. Мы уже вне понятий о добре и зле. Никогда бы не подумал, что меня ждет подобный конец. Все предвидел: суму, тюрьму, чужбину, даже расстрельной стенки не исключал, но такое! Однако мне представляется, это не самый худший вариант. Все же бессмертие. Пускай такое, но бессмертие, куманек!
– Все шутите. Вот и дошутились. Не открой вы дверь упырям…
– Откуда я знал, что это упыри? Я решил: вернулся ваш друг, которого я так неблагоразумно попросил вон. Откровенно говоря, я и сам был обескуражен собственным поведением. Поступил неблагородно, однако теперь сокрушаться поздно. Впрочем, господин Всесвятский, насколько я понимаю, сейчас перешел в разряд наших с вами общих врагов. И именно его следует опасаться больше остальных.
Фужеров промолчал.
– И все же согласитесь: мы испытали поразительные ощущения. Трудно даже поверить… Вот они, вершины наслаждений. Когда в наш дом ввалился этот мужлан, ваш знакомец милиционер вкупе с мальчишкой, я решил: пришел конец. Нечеловеческая вонь, оскаленные клыки, красные глаза… Кто хочешь потеряет от ужаса голову. И вот укус. В глазах меркнет, члены немеют, силы медленно покидают меня… Но взамен приходит острейшее, небывалое ощущение… С чем это сравнить? С вернувшейся на мгновение молодостью, с первым глотком вина, с первой ночью любви?.. Все не то! Некогда я пробовал курить опиум. Несколько ближе, но все-таки не то же самое. Здесь наслаждение длительнее, острее, объемнее. Нет заволакивающего разум тумана, нет слабости, подавленной воли. Напротив, ты чувствуешь себя полубогом, да ты и есть полубог, поскольку бессмертие – печать божества.
– Но какой ценой! Если мы хотим выжить, то должны непрерывно убивать.
– Значит, будем убивать. Я, собственно, к этому готов. А почему бы и нет? Что нас сдерживает? Мораль! А что такое мораль? Ложный символ. Протухшая христианская догматика. Не укради… Не убий!.. Если бы следовали своим же принципам, человечество давно пребывало бы в земном раю. Мораль выдумана для слабых. Короче говоря, я даже рад такому концу.
– Ужасные слова. Но ведь нас рано или поздно убьют. Вспомните судьбу семейства Скворцовых…
– А защищаться нужно. Будешь рот разевать, обязательно прикончат. В первую очередь ваш дружок, да и татарский старичок опасен. Необходимо обезвредить их, и все будет в порядке. Насколько я понимаю, мы стали чем-то вроде летучих мышей. Любая щель, любая нора для нас подходит. Нашу скромную каморку придется покинуть, но подходящее место мы, конечно, для себя отыщем. А корма здесь – завались.
– Нет, мне такое бытие не подходит.
– Харакири, что ли, себе сделаете? Или осиновый кол сами в себя воткнете? Интересное зрелище, должно быть. Ваше дело, куманек, ваше дело… А я выбираю для себя иную стезю. Тем более нынешняя власть очень напоминает царство вампиров. Сосет из народа кровь ради осуществления своих безумных проектов. С волками жить – по-волчьи выть. Так, кажется, трактует народ. Да и вам советую поступить подобным образом. Тем более ведь вы – мистик, всю жизнь оккультизмом интересовались, а следовательно, вам и карты в руки…
– Кстати, о картах. С кем же вы теперь играть будете? С другими упырями?
– Звучит как насмешка. А зря. Как известно, за карточным столом собираются по вечерам. Так что мне мешает принять участие в игре?
– Да как же это возможно? Ваш нечеловеческий облик отпугнет партнеров.
– Эге, куманек, нечеловеческий… Вампир, как известно из литературы, персонаж весьма элегантный. Нужно только следить за собой, не опускаться, как, например, этот Хохлов. Хотя что с него взять. Как был мужланом, так им и остался.
– Но деньги-то теперь вам не требуются?
– Деньги нужны всем. Вон у Кощея какие накопления были. А ведь он тоже из наших. Так что, куманек, нет безвыходных ситуаций, есть отсутствие инициативы.
– Кое-что удалось узнать, – начал рассказывать Хасан. Он и Всесвятский сидели на берегу бурного ручья, вода которого имела насыщенно-красный цвет. Припекало солнышко, в небесах порхали, заливаясь щебетом, жаворонки. Каменистое русло ручья напоминало горную речку, вот только цветовая насыщенность воды вызывала у Всесвятского некоторое недоумение.
