Семь Замков Морского Царя (Романы, рассказы) - Рэй Жан (читаемые книги читать .txt) 📗
— Пойдемте, лейтенант.
Дом уже был перед нами, темный на фоне темных зарослей карликового тамариска.
В холле неправильной формы, со светлыми керамическими изделиями на полках, лампа в мавританском стиле разбрасывала цветные блики.
На столике из красной меди стояли бутылка испанского вина, бокалы розового хрусталя, похожие на сосуды из ризницы, и перламутровая раковина, заполненная сигаретами.
— Садитесь в это кресло, именно в нем погиб Энди Рассел, убитый… Кем? Полагаю, его убила ночь…
Быстрым взмахом руки она отодвинула занавеску, и появилась великолепная спальня: широкая низкая постель с бельем полярной белизны, шкуры животных, высокая лампа, игравшая роль ночника.
Она медленно сбросила темный плащ; появилось мраморное плечо, потом ослепительно белая рука.
— Когда я позову: «Ларкинс!», вам можно будет войти.
Занавеска за ее спиной была задернута.
Я не прикоснулся ни к вину, ни к сигаретам; я все еще видел плащ, падающий к ногам этого странного существа.
Послышался разрушающий тишину монотонный шум дождя снаружи; надо мной в том же ритме проносились секунды, которые отсчитывал мой хронометр.
— Ларкинс!
Она окликнула меня громко и повелительно.
Я скользнул за занавеску.
В комнате не было ни души.
Я обошел весь дом, оказавшийся не таким уж просторным. Всюду на предметах мебели и на полу лежал толстый слой пыли; везде я чувствовал настойчивый запах заброшенности.
— Мадам! Мадам!
Я оставался в покинутом доме до утра, но в нем никто так и не появился.
Офицер полиции выслушал меня с серьезным выражением лица.
Ночной охранник видел, как я выходил из заброшенною дома и вежливо предложил мне пройти с ним в дежурное помещение.
Когда я рассказал о моем странном приключении, дежурный покопался в картонной коробке, из которой извлек большую фотографию, наклеенную на черную бумагу.
— Может быть, это она? Ваша дама?
— Да, конечно, это она!
Полицейский поднял на меня взгляд серьезных обеспокоенных глаз.
— Это Изабелла Портез-и-Мендоза… Точнее, это было ее именем…
— Что вы имеете в виду?
— Она убила нескольких морских офицеров-англичан, в том числе Энди Рассела. Осужденная на смерть, она свела счеты с жизнью шесть месяцев назад на эшафоте. Ее задушили с помощью гарроты.
«Эндимион» ушел, я остался.
Я нашел в Барселоне для себя работу обычного морского страхового агента.
Я заказал для себя набор ключей; по вечерам я пробираюсь в дом преступлений.
Я зажигаю свет и сажусь ожидать.
Она придет… О, я не сомневаюсь, что она придет! Подобные ей существа всегда выполняют свои обещания, даже находясь за пределами чудовищных законов смерти.
Я буду ждать, если понадобится, пока не истекут сроки моего земного существования. И я уверен, что однажды вечером она позовет меня из-за занавески.
Господин Бэнкс и ракета Ланжевена
(М. Banks et le boulet Langevin)
Люди давно побывали на Луне, обнаружили, что на Марсе нет никаких суперцивилизаций и разгадали все загадки других планет Солнечной системы, начиная с облачной маски Венеры и до Большого пятна гигантского Юпитера.
Аппараты человека для звездных путешествий преодолели невероятные границы и достигли множества галактик, затерявшихся в глубинах космоса.
Двигатели, использующие атомную энергию, давно соседствуют в музеях с паровой машиной Уатта и динамо-машиной Грамма, так как в распоряжении звездных кораблей оказались многие сотни силовых линий.
В XX веке узнали про существование тысячи двухсот тридцати двух этих таинственных элементов, не имея возможности использовать хотя бы один из них. Теперь их известно в три раза больше, и ученые каждый день обнаруживают все новые и новые.
Они улыбаются, вспоминая Эйнштейна, ограничившего возможную скорость скоростью света.
Несчастный, решивший устремиться в эфир на жалкой скорости в 300 000 километров в секунду, добирается, в конце концов, запыхавшись, до черного спутника Ригеля или до Бетельгейзе, и узнает, что его там давным-давно ждут звездные корабли.
Благодаря победе над временем, человек может, при желании, наблюдать за охотой неандертальцев на мамонта или за вторжением войск Цезаря в Галлию.
Но подобное зрелище оказывается немногим интереснее, чем старые документальные фильмы.
Конечно, человек успешно посягнул на прерогативы Времени, но оно уступило ему только изображения, словно он был ребенком, которого стараются успокоить, показывая ему картинки.
Таким образом, если человек достаточно успешно овладел пространством, то он все еще не мог сказать то же самое про время. Эта ситуация сильно огорчала человека, так как с той поры, как в его мозгу укрепились представления о тесной связи пространства и времени, он не мог примириться с тем, что, если пространство покорилось ему, то время продолжало успешно сопротивляться.
Люди 6000 года все еще продолжали опираться на закон, установленный знаменитым математиком XX века, профессором Ланжевеном, согласно которому, если бы ракета, покинувшая Землю на скорости, превышавшей скорость света, вернулась через год своего времени, то на Земле за это время прошло бы сто лет.
Когда ракеты 6000 года, давно оставившие свет позади, стали возвращаться на Землю, то оказалось, что на Земле с временем не происходило ничего особенного.
Тем не менее, ученые знали, что классическая ракета Ланжевена отнюдь не была досужей выдумкой ученого, но являлась результатом его глубоких рассуждений. Из этого следовало, что кто-то противился реализации следствий путешествия туда и обратно, и этим кем-то было само время.
Время, которое никак не удавалось отделить от четвертого измерения, потому что нельзя было исключить, что оно само было этим гипергеометрическим измерением.
На протяжении столетий ученые продолжали выяснять, что им нужно было предпринять, чтобы «отбросить Бога в его последнее убежище…»
Они то и дело заявляли, что им осталось выяснить только какие-то мелочи, но приходила старость, и они сходили со сцены, так ничего и не выяснив.
Нужно было, чтобы в шестом тысячелетии родился некий Рик Бэнкс, сказочно богатый человек, увлекавшийся игрой в гольф.
Потому что гольф, в который, разумеется, под другим названием, играли уже во времена египетских фараонов, пережил все, что появилось и исчезло за все прошедшие тысячелетия.
И Рик Бэнкс пообещал некоему Смиту, считавшемуся в эту эпоху самым крупным ученым во вселенной, половину своего состояния, если тому удастся построить ракету, способную посмеяться над временем.
Уже довольно долго этот Смит работал над небольшой проблемой, без которой нельзя было решить главную задачу.
Но он помалкивал об этом, потому что отличался дурным характером.
Он был уверен, что ради таких громадных денег можно совершить великие дела, и он взялся за дело.
Однажды Рик Бэнкс получил старинную телеграмму, в которой коротко сообщалось:
«Решение нашел. Присылайте чек».
Подписана телеграмма была Смитом.
Второго мая 6000 года в пространство устремился «Ланжевен», благоговейно названный именем этого ученого прошлого, хотя он ничем не походил на ракету Ланжевена. На «Ланжевене» летел Рик Бэнкс.
Второго мая 6100 года «Ланжевен» опустился на посадочную площадку Эдинбургского астропорта в Шотландии, и с него сошел на землю жизнерадостный Рик Бэнкс.
По земному календарю ему должно было стукнуть 146 лет, но он выглядел так, словно его организму было 46 лет, то есть всего на год больше, чем 2 мая 6000 года.
Было решено счесть эту дату великим событием, поскольку с этого момента время было вынуждено подчиниться человеку.
