Большая книга ужасов – 57 (сборник) - Артамонова Елена Вадимовна (читать книги без TXT) 📗
– Я в туалет хочу. Можно на минуточку?
– Придется потерпеть, Яна. Я вздохну спокойно только тогда, когда передам вас с рук на руки сотруднику посольства.
– И долго его еще ждать?
– Думаю, не очень.
В комнату заползали синие, усиливавшие тоскливое настроение сумерки. Я сидела неподвижно и думала о Сестре. Где-то она сейчас? Что с ней происходит? Ясно было одно – она жива. Если умирала одна из Сестер-охотниц, вторая всегда чувствовала это. Это немного обнадеживало, но отнюдь не означало, что с Ниной все в порядке. Она была жива, но, возможно, попала в лапы к Художнику, или угодила в больницу, или…
– Наталья Борисовна, отпустите меня, пожалуйста! Я не могу всего объяснить, но это вопрос жизни и смерти! Я закончу одно очень важное дело, а потом сама приду в посольство, обещаю! Только отпустите, пожалуйста…
– Это несерьезно, Яна! – Наталья Борисовна включила свет, вновь заняла свое место. – Мне твои игры и так могут стоить работы. Лучше сиди молча.
И мы сидели молча. Решение пришло само собой – когда откроется дверь, я ринусь вперед, оттолкну того, кто приехал за нами, и рвану так, будто за мной гонится тысяча чертей. И дело было даже не в главной битве. Моя Сестра, возможно, нуждалась в помощи, и ее нельзя было бросать на произвол судьбы. На душе сразу стало спокойней. Жаль только, что я «созрела» для этого решения, когда уже столько часов было потрачено впустую.
Лязгнул замок, дверь начала медленно отворяться. Теперь все зависело только от быстроты моей реакции…
– Нежданная встреча особенно приятна. Как говорится, я встретил вас, и все былое… – Художник ногой захлопнул дверь и с распростертыми объятиями шагнул мне навстречу. – Я рад тебя видеть, прекрасная Охотница!
Я попыталась вскочить со скамейки, но руки Натальи Борисовны стальным обручем сжали мои плечи. Пискнула, как мышка, и забилась в дальний угол комнаты Аннушка. В руке Художника возник шприц.
– Один укол, и спокойствие войдет в твою душу. Главное – беречь нервы, любовь моя. Вот взять, к примеру, нашу дорогую Наталью Борисовну – бедняжка так разнервничалась, узнав об исчезновении своих «цыпляток», что оказалась очень легкой добычей для черного призрака. Тень проникла в ее сознание всего за несколько часов. Рекордные темпы, надо сказать!
Довольно сложно освободиться от захвата, сидя в неудобной позе на скамье. Я попыталась ударить удерживавшего меня «зомби» головой, но у меня ничего не получилось. Потерянная душа, завладевшая телом Натальи Борисовны, только сильнее сжала мои плечи.
– Даже не пытайся, Яна. В конечном счете, жизнь всего лишь суета сует, не более… Окольные пути редко ведут к цели. Они заманчивы, доступны, но только уводят от главного.
Не знаю, что имел в виду Художник. По-моему, это была какая-то бессмыслица, набор красивых фраз, но вот шприц с иголкой, на кончике которой выступила капля какой-то дряни, лучше любых слов говорил о его намерениях. Игла неумолимо приближалась к моей руке…
– Что за черт! – Восклицание Художника прозвучало одновременно с негромким хлопком. Содержимое расколовшегося шприца оказалось разбрызганным по всей комнате. – Как ты это сделала, Охотница?! Сестры не могут заниматься колдовством!
Вступать в дискуссию я не стала. Вторая попытка освобождения оказалась более успешной, и мне удалось вырваться из рук Натальи Борисовны. В один прыжок я пересекла комнату, подскочила к двери…
– Не уйдешь, красотка!
Оправившийся от изумления Художник ринулся наперерез, его кулак пребольно въехал мне между лопаток. Я охнула, бумажным самолетиком перелетела комнату в обратном направлении, приземлилась рядом с Аннушкой. Время для отдыха еще не пришло – мгновенно вскочив на ноги, я попыталась вновь атаковать Художника, но тут меня схватила за волосы одержимая тенью Наталья Борисовна. В следующее мгновение пальцы заклятого врага уже сомкнулись на моем горле.
– Думаешь победить меня, Охотница? Даже не мечтай! Молния Залмоксиса дала мне не только память о прошлых жизнях, но и силу, равную вашей. На этот раз ты проиграла, дорогуша… Знаешь, у меня были иные планы, но все изменилось, и я вынужден просто убить тебя.
Дышать становилось все труднее, в глазах потемнело… Впрочем, как выяснилось, темно было не только в моих глазах – лампа над нашими головами тревожно замигала, померкла, а потом ослепительно вспыхнула, обрушив на головы град раскаленных осколков. Вслед за стеклами начали падать куски штукатурки.
– Молодец, Аннушка! – крикнула я, сумев вырваться из цепких пальцев Художника. – Покажи им!
Упругая волна ударила в дверь, превратив ее в бесчисленное множество острых, как крошечные копья, щепок. Схватив за руку Аннушку, я стремглав выбежала из комнатушки. Здание вокзала то погружалось во тьму, то начинало сиять, словно новогодняя елка. Мимо пробегали испуганные люди, несколько раз отчетливо прозвучало слово «землетрясение»…
Нам повезло: мы запрыгнули в отходящий поезд прямо перед носом Художника. Я не удержалась и даже помахала ему рукой. Он сжал кулаки, в бессильной ярости наблюдая, как ускользает из рук его добыча. Поезд набирал ход, теперь никто не мог помешать нам добраться к цели.
– Что случилось с Натальей Борисовной? – немного отдышавшись, спросила Аннушка. – Не ожидала от нее такого…
– Это уже не Наталья Борисовна. В ее душу проник черный призрак, сделал своей рабыней. Все начинается с того, что тень запугивает свою будущую жертву, и на человека обрушиваются кошмарные сны, галлюцинации. Потом в голове начинает звучать голос. Днем и ночью он твердит: «Подчинись мне, подчинись», – обещает избавить от кошмаров. Рано или поздно человек не выдерживает и пускает в голову «квартиранта». Тогда происходит самое страшное – жертва подчиняется пришельцу, превращаясь в зомби. Спустя какое-то время душа человека погибает, и ему уже никто не может помочь. Но в самом начале тень еще удается выгнать из тела – этим мы, Охотницы, и занимаемся.
– Просто в голове не укладывается!
– Да, Аннушка, в такое трудно поверить, но я прошла через все сама и едва не стала жертвой тени. Обычно потерянные души не смеют нападать на Охотниц, но так случилось, что в этой жизни я немного занималась колдовством, и это ослабило меня. Короче, еле выбралась. Кстати, я еще не сказала тебе спасибо. Здорово ты им врезала! Особенно с дверью круто получилось! Рраз… и фонтан из щепок!
– Тебе понравилось? – Она улыбнулась, захлопав белесыми ресницами. – Правда понравилось?
– Не то слово! Лежала бы я сейчас холодным трупом…
– Знаешь, если бы не «землетрясение» в подвале гостиницы, я бы так и не узнала, что умею делать это. Непонятные явления и раньше происходили, но я никогда не связывала их с собой. Просто пугалась, как все.
– А я, похоже, с самого начала почувствовала, что ты необычная девчонка, только не поняла этого. Когда мы встретились в Шереметьеве, меня охватило странное беспокойство. С Охотницами такое случается, мы чувствуем присутствие сверхъестественных сил. Я думала, что это как-то связано с черными призраками, Художником, начала подозревать всех ребят и оказалась совершенно не права…
– Валерия мне все объяснила. Тогда я попробовала управлять своим даром. Правда, не очень успешно. Когда меня похитил Художник, я так испугалась, что не могла ни злиться, ни обижаться. А в этот раз сработало…
Мы добрались в Орэштие ближе к полуночи. Я все еще надеялась, что найду там Нину, однако мои надежды не оправдались. Сестра так и не встретила нас. Коротать ночь на улице, да еще в незнакомом месте, – занятие не из приятных, но я опасалась ночевать в гостинице. Наши фотографии красовались на первой странице газеты, похищенных повсюду разыскивали, а потому нам не следовало появляться на людях. Улицы были темны и безлюдны, хорошо еще ночь оказалась не по-осеннему теплой, а в вокзальном буфете нам удалось запастись пирожками. Теперь оставалось найти место для привала. Не привыкшая к ночным похождениям Аннушка боязливо озиралась по сторонам, бормоча что-то о беспрецедентном нарушении режима дня. Я не хотела задавать вопросы редким прохожим, а потому просто двигалась по прямой, справедливо полагая, что рано или поздно мы покинем пределы небольшого городка.
