Бессонница - Кинг Стивен (бесплатные книги полный формат .txt) 📗
— А как насчет залога?
— Возможно, залог определят в размере сорока тысяч долларов. Можно внести десять процентов наличными, если под остальную часть предоставлены гарантии, но у Чарли Пикеринга нет дома, машины, даже часов фирмы «Таймекс». В итоге он может отправиться в Джунипер-Хилл, но цель игры иная.
На этот раз мы хотим надолго убрать его с улиц, а в отношении таких людей, как Чарли, именно это становится целью.
— Есть ли шанс, что «Друзья жизни» внесут за него залог?
— Нет. Последнюю неделю Эд Дипно много времени проводил с Чарли, они вдвоем попивали кофе в Бэйчел-шоп. Представляю, как Эд выкладывал перед ним подноготную Центурионов и Царя Бриллиантов…
— Эд называет его Кровавым Царем…
— Да как бы ни называл. — Лейдекер махнул рукой. — Но чаще всего я представляю, как он объяснял ему, что вы правая рука дьявола и что только такой сообразительный, храбрый и решительный человек, как Чарли Пикеринг, может убрать вас с дороги.
— Вы делаете его похожим на счетную машинку, — сказал Ральф. Он вспомнил Эда Дипно, играющего с ним в шахматы незадолго до болезни Кэролайн. Тот Эд был интеллигентным, красиво излагающим свои мысли, цивилизованным человеком с огромным запасом доброты. Ральф до сих пор не мог сопоставить того Эда с нынешним, но ведь сущность Эда открылась ему впервые еще в июле 1992 года. Сегодняшний Эд заставлял думать о себе, как о «бойцовом петухе».
— Не просто счетная машинка, а опасная счетная машинка, — подчеркнул Лейдекер. — Для него Чарли всего лишь орудие, подобие ножа, которым чистят яблоко. Если у такого ножа отскакивает лезвие, никто не бежит к точильщику, чтобы заменить его на новое, к чему такие хлопоты. Нож просто выбрасывают в мусорный бак, а взамен покупают новый. Именно так и обращаются парни типа Эда Дипно с парнями типа Чарли Пикеринга, а так как Эд и есть «Друзья жизни» — по крайней мере, в настоящее время, — не думаю, что существуют причины для беспокойства относительно освобождения Чарли под залог. Через пару дней он останется в полном одиночестве.
— Понятно, — произнес Ральф. Его несколько встревожило возникшее сочувствие к Пикерингу. — Я хочу поблагодарить вас за то, что мое имя не попало в газеты… Если вы имели к этому отношение.
«Дерри ньюс» в колонке полицейской хроники поместила коротенькую заметку об инциденте, сообщив только, что Чарльз Г. Пикеринг был арестован за «вооруженное нападение» в здании публичной библиотеки.
— Иногда мы просим их об одолжении, иногда они обращаются к нам с просьбой, — сказал Лейдекер, поднимаясь. — Так уж устроен мир. Если бы придурки из «Друзей жизни» и педанты из «Друзей Центра» поняли это, работать стало бы намного легче.
Ральф извлек свернутый плакат со слоником Дэмбо из корзинки для мусора и спросил:
— Можно мне забрать плакат? Я знаю одну малышку, которой понравится слоник.
Лейдекер развел руками:
— Вы мой гость — считайте это маленьким призом за отличное поведение.
Только не просите у меня дамских трусиков с вырезанной промежностью. Ральф рассмеялся:
— О, я не собираюсь посягать на вашу собственность.
— А если серьезно, я признателен, что вы пришли, Ральф. Спасибо. — Мне это было не трудно. — Потянувшись через стол, Ральф пожал руку Лейдекеру и направился к двери. Он чувствовал себя до абсурдности глупо, словно был лейтенантом Коломбо из телесериала — все, что ему нужно, это старый теплый плащ. Уже взявшись за дверную ручку, он повернулся. —Можно задать вам вопрос, абсолютно не связанный с Чарли Пикерингом?
— Конечно.
— Сегодня утром я услышал в «Красном яблоке», что миссис Лочер, моя соседка, умерла нынешней ночью. В самом событии нет ничего удивительного; она страдала эмфиземой легких. Но между тротуаром и дорожкой к ее дому натянуты полицейские заградительные ленточки, плюс на двери табличка, сообщающая, что дом опечатан полицией Дерри. Вам что-нибудь известно по этому поводу?
Лейдекер так долго и пристально смотрел на Ральфа, что тому стало не по себе… Но только не из-за ауры. В ней не было ничего, что указывало бы на подозрительность.
«Господи, Ральф, не кажется ли тебе, что ты слишком серьезно воспринимаешь подобные вещи?»
Что ж, может быть, и так. В любом случае он был рад, что зеленоватые вспышки не возобновили свое мерцание по краям ауры Лейдекера.
— Почему вы так на меня смотрите? — спросил Ральф. — Если я сказал или сделал что-то не так, прошу меня простить.
— Вовсе нет, — успокоил его Лейдекер. — Однако в этом деле есть некая таинственность, даже сверхъестественность. Если я расскажу вам, сможете ли вы держать язык за зубами?
— Не сомневайтесь.
— Меня искренне беспокоит ваш сосед. Когда произносят слово «благоразумие», я никогда не ассоциирую его с профессором.
Ральф от души рассмеялся:
— Я не скажу ему ни слова — честное слово, — но интересно, что вы упомянули именно его; давным-давно Билл учился в одном классе с миссис Лочер.
— Не могу себе даже представить, что профессор когда-то бегал трусцой, — сказал Лейдекер. — А вы?
— Немного, — ответил Ральф, но мысленный образ получился весьма своеобразным: Билл Мак-Говерн, в котором одновременно было что-то и от маленького лорда Фонтлероя, и от Тома Сойера, в бриджах, белых гольфиках… И панаме.
— Мы не уверены в том, что именно случилось с миссис Лочер, — сказал Лейдекер. — Наверняка мы знаем только, что после трех часов ночи служба 911 получила анонимный звонок — мужчина утверждал, что видел двоих незнакомцев — одного с ножницами, — выходящих из дома миссис Лочер.
— Ее убили? — воскликнул Ральф, одновременно осознавая две вещи: он ведет себя более правдоподобно, чем ожидал, и только что перешел мост.
Ральф не сжег его за собой — по крайней мере, пока, — но он не сможет вернуться обратно без целой лавины объяснений.
Лейдекер пожал плечами:
— Если и так, то уж сделали это не ножницами и вообще без применения колющего оружия. На теле нет никаких следов. Хоть это давало какое-то облегчение.
— С другой стороны, все происшедшее могло напугать до смерти — особенно пожилого и больного человека, — сказал Лейдекер. — В любом случае, объяснить будет легче, если вы позволите рассказать то, что известно мне самому. Это не займет много времени, поверьте.
— Конечно, слушаю.
— Хотите узнать нечто забавное? Первым человеком, о котором подумал я, прочтя запись звонка, были вы.
— Из-за бессонницы, правильно? — спросил Ральф. Голос его звучал твердо и уверенно.
— И бессонница, и тот факт, что звонивший утверждал, будто видел этих двоих из окна своей гостиной. Окна вашей гостиной выходят на Гаррисавеню, не так ли?
— Да.
— Ну вот. Я даже хотел прослушать запись пленки, но затем вспомнил, что сегодня вы придете сюда… К тому же сон вновь вернулся к вам. Ведь так?
Не колеблясь ни секунды и не раздумывая, Ральф поджег мост, который только что миновал.
— Ну, я уже не сплю так, как в шестнадцать, не стану обманывать, но если это я позвонил вчера в полицию, то, должно быть, сделал подобное во сне.
— Примерно так рассуждал и я. Кроме того, заметь вы что-то необычное на улице, стали бы вы звонить анонимно?
— Вот именно, — поддакнул Ральф, а сам подумал: «Но, предположим, случилось не просто что-то необычное, Джон? Предположим, все казалось абсолютно невероятным?»
— Согласен, — кивнул Лейдекер. — Конечно, из вашего окна Гаррисавеню как на ладони, однако то же самое видно и из трех дюжин других домов… К тому же, если тот приятель утверждал, будто находится в доме, вовсе не обязательно, что так происходило на самом деле.
— Конечно. Рядом с «Красным яблоком» телефонная будка, откуда можно позвонить, плюс еще одна около винной лавчонки. Еще парочка рядом со Строуфорд-парком, если они, конечно, исправны.
— В парке целых четыре телефона-автомата, и все они работают. Мы проверили.
— Но зачем было лгать о своем местонахождении?
— Наиболее вероятная причина заключается в том, что аноним, возможно, лгал и обо всем остальном. В любом случае, Донна Хоген сказала, что голос говорившего звучал молодо и уверенно. — Едва произнеся это, Лейдекер поморщился и хлопнул себя по макушке. — Ральф, я вовсе не это хотел сказать. Извините.
