Живодерня - Арно Сергей Игоревич (книга жизни .TXT) 📗
– Ну вот, – вздохнул Сергей.-Здесь, что характерно, можно.
– Куда теперь? – спросил Илья. – И потом, хотелось бы все-таки знать – что и почему?
– Хорошо, пойдем. Кое-что ты узнаешь.
Сергей, закрыв изнутри чердак, щелкнул выключателем. Свет зажегся сразу в нескольких перегороженных деревянными переборками отсеках; под крышей забеспокоились голуби.
Миновав два чердачных отсека, по деревянной лесенке Сергей поднялся к слуховому оконцу на крыше. Места там было только для одного. Выглянув наружу и что-то там рассмотрев, он спустился.
– Один этаж вниз, третье от угла окно.
Сергей протянул Илье двадцатикратный бинокль, который оказался у него в сумке.
Прежде чем воспользоваться биноклем, Илья нашел нужное окно. Занавески на нем были плотно зашторены. Но и так, без бинокля, была видна щель между ними. В бинокль Илья отчетливо разглядел окошечко объектива.
– А напротив как раз мое окно. Вот так.
– Господи, да что им от нас нужно? То Малюта, то этот еще, Китаец.
– Китаец – уникальный человек, способный делать одновременно несколько дел. А нужно всем им, чтобы ты вспомнил. Теперь я вижу, что богатства, которыми обладает подземное племя, громадны. Я уверен, что Китаец из-за ерунды не стал бы затевать всей этой слежки и привлекать такое количество людей. Значит, для него это очень важно.
– Так зачем они следят? Почему просто не поймают и не выпытают, как Малюта собирался. Ведь я убежать могу.
Илья присел на ступеньки лестницы.
– Я думаю, у Китайца имеется свой план на этот счет. А убежать ты не сможешь все равно. За тобой ведется наблюдение. Притом у Китайца везде свои люди – все равно тебя поймают очень быстро. Новгородский твой адрес известен. Так что…
– Ну хорошо, – развел Илья руками. – А выход-то из этого положения имеется? Делать-то мне теперь что?
– Делать? – повторил Сергей. – Для начала переоденься.
Сергей извлек из-под лесенки два больших полиэтиленовых пакета. Один пакет он протянул Илье. Илья достал из него ситцевую юбку, кофту, чулки…
– Старухой, что ли, наряжаться?
– Ага, – кивнул Сергей, с энтузиазмом переодеваясь в свой наряд.
– Я не буду. У меня не получится,-заартачился Илья. – Да куда же я… А если узнают?..
– Никто тебя не узнает, за это я ручаюсь. Никому ты не нужен, а другой одежды для тебя нет, да и разоблачат в другой запросто. И послушайся меня, Илья. Тебе ничего больше не остается.
Минуту посидев в раздумье, вертя в руках старушечьи шмотки, Илья неохотно стал раздеваться.
– Ну вот, настоящая бабуся! – воскликнул Сергей, когда Илья переоделся. – А платок не так завязывают. Дай-ка я. Побриться бы тебе не мешало. Ну да ладно. Вот, надень очки.
– Да они ж увеличивают, плохо в них видно,-возмутился Илья.
– Других нет, какие достал. Ты бы знал, как я весь этот гардероб раздобыл… О! В самый раз, – окинув Илью прищуренным взглядом художника, сказал Сергей.-Держи клюку, а теперь согнись… Согнись! Вот так лучше. Прошаркай-ка до конца настила.
– Да не видно через эти очки ни черта.
– Тебе и некуда смотреть. Вот, молодец! Не разгибайся, не разгибайся!
Илья прошелся туда-сюда, подражая старушкам. Ему это даже понравилось.
– Ну вот, а ты говорил: не хочу. Да ты, что характерно, образцово-показательная малоимущая старуха. Кофта, правда, маловата – руки торчат. Ну, ничего. Так даже естественнее. Теперь вперед! Поговорим по дороге.
Спрятав мужскую одежду под лестницу, две старухи бодрым шагом заспешили в другой конец чердака, спустились по лестнице и, через парадную дверь выйдя не во двор, а прямо на улицу, заторопились к остановке автобуса.
Поначалу Илье было ужасно стыдно, особенно когда навстречу попадались нестарые и симпатичные женщины. Но вскоре он сделал странное наблюдение, что на него не просто не обращают внимания, но как бы даже не видят, словно они с Сергеем надели не бабкины обноски, а шапки-невидимки. Глаза прохожих не задерживались на двух торопливых старухах. Позже, когда Илья пробовал анализировать это необычное явление, сопоставляя его со своим восприятием старух, он пришел к выводу, что никак не выделяет их индивидуальность, словно бы и нет ее: старуха и старуха себе. Что еще скажешь?
За время пути до остановки Илья даже вошел во вкус. Идти с инвалидной палкой оказалось легко и весело, даже можно было развить приличную скорость… Но от этого Сергей предостерегал, как и от ходьбы вприпрыжку. Потому что, опираясь на палку, можно было идти подпрыгивая, настолько облегчала она движение, и Илья стал этим необдуманно пользоваться. Кроме того, очки увеличивали; и Илья видел не очень хорошо, поэтому если хотел разглядеть что-нибудь, то смотрел поверх очков, а если желал спрятаться (чтобы его не заметили), то через стекла… а его и так не замечали. Прием, давно испытанный и в природе используемый широко, когда страус прячет голову в песок, чтобы не видеть что-то страшное. Да и как только они вышли на улицу, Илья представил себе, что это игра, забавная игра, и играть старался.
Сергей не находил, чему еще его можно научить… Вот только спешил он слишком и иногда пускался вскачь.
Народу в трамвае было немного. Илья с Сергеем сели на одинарные инвалидные места впереди.
– Значит, так, – наклонившись вперед, почти в ухо шептал Сергей. – Сейчас едем в аэропорт. Надеюсь, Карина так рано не проснется, а когда китайцы поймут, что нас нет, мы будем далеко. На всякий случай я прилепил к двери записку, чтобы нас не будили.
Трамвай остановился. С угрожающим шипением открывшаяся дверь впустила троих здоровенных, узколобых, похожих на рэкетиров парней.
– Приготовьте проездные талончики, – объявил один во всеуслышание.
Илью бросило в жар. Первой сидела женщина с ребенком. Трое рэкетирообразных контролеров окружили ее.
– Спокойно, сиди нагло, как блокадница,-шепнул сзади Сергей.
Сердце нервно трепетало. Оставив в покое женщину с ребенком, звероподобные контролеры осмотрели обеих старух, строго сдвинув брови, и… прошли мимо. Илье показалось, что один из контролеров сжимает в руке кастет. От сердца отлегло. Снова их не заметили.
– Нина! Контролеры! Нина! – кричал позади них тучный гражданин. – Контролеры! Наконец-то! Вот повезло – не зря я сегодня талоны пробил. А то, бывает, прокомпостируешь, а, как назло, ни одного контролера. Вот радость-то, Нина…
В середине вагона еще двое контролеров выкручивали руки, били и выворачивали карманы безбилетнику; и еще один, подальше, нецензурно оскорблял женщину, обзывая ее проституткой и шлюхой…
Проехав еще несколько остановок, вышли и, поймав такси, поехали в аэропорт. В машине между собой не разговаривали. С водителем объяснялся Сергей – Илья по-старушечьи говорить не осмеливался.
Нужный самолет еще не прибыл, они отошли в сторонку, не заходя в здание аэропорта.
– Кого хоть встречаем? – спросил Илья.
– Встречаем друзей из Китая. Думаю, что только они могут нам помочь. Сейчас ты их сам увидишь. Пойми, Илья, что нам с тобой нельзя ждать и нужно первыми нанести Китайцу смертельный удар.
Еще с полчаса посидели в здании аэропорта. Илья старательно вживался в новую роль.
Когда по радиотрансляции объявили о прибытии самолета из Шанхая, Сергей поднялся.
– Сиди здесь. Когда я мимо тебя назад пойду, ты сразу не подходи, держись на некотором расстоянии.
Прошло минут двадцать. Наконец Илья увидел Сергея. Он был один. Илья выждал, когда его друг дойдет до стеклянных дверей аэропорта, поднялся и пошел за ним.
Сергей выбрал зеленую "девятку", стоявшую невдалеке у обочины. Илья, хромая, подошел к машине и, открыв дверцу, уселся на заднее сиденье.
За рулем автомобиля сидел здоровенный парень.
– Здорово, Илья, – сказал он, повернувшись вполоборота и протягивая руку для рукопожатия.
Илья узнал в нем Артема, того самого, с которым Сергей приходил выручать его из лап Малюты.
– Опять в казаков с разбойниками играем, командир? – спросил он, обращаясь к Сергею. – Может, еще драчку организуешь, как в тот раз? Истосковался я по настоящему делу, хоть в горячую точку поезжай. Рома-то, слышал, поехал усмирять горные племена.
