Рыцарь ночи - Лазарева Ярослава (книги полностью .TXT) 📗
Я медленно дошла до угла дома и буквально столкнулась с Сашей, одним из «мартышек». Он двигался, глядя в землю и явно никого вокруг не замечая. Чуть не налетев на меня, он невольно поднял голову.
— Как дела в колледже? — спросила я первое, что пришло в голову.
— Лада, привет! — хмуро произнес он и остановился, глядя на меня во все глаза. — Ты чего грустная такая? С парнем, что ли, поссорилась?
— Вовсе нет, — ответила я. — А вот ты почему все еще с Натахой не помирился? Надоело смотреть, как вы оба мучаетесь!
К моему ужасу, Саша вдруг всхлипнул. Я никогда не видела, чтобы он плакал, даже в младших классах.
— Не прощает она меня никак! — быстро сказал он. — Умру я без нее!
— Так ты же сам виноват! — возмутилась я. — Извини, но Наташа мне все рассказала. Ты же валялся чуть ли не голый с подружкой! Или подружка голая была, уж и не помню!
— Господи! — с тоской произнес он. — Да пьян я был, понимаешь! 'К тому же до этого мы поспорили, Наташа мне заявила, что уверена во мне и никогда не ревновала и что я только ее. Я и взвился! Самцовое взыграло, будь оно неладно! А тут на днюхе этой еще и напился, дай, думаю, докажу тебе, что и ты ревновать будешь.
— Саш, ты бы объяснил ей все как есть!
— Объяснял! И слушать не хочет! Только твердит как заведенная, что я ее предал и она больше никогда мне верить не сможет.
Я слушала его, а сама думала, как все это по-детски. Мне казалось, что за эти дни я внутренне постарела лет на сто и стала намного мудрее. К тому же проблема «мартышек» по сравнению с моей была такой мелочью, что решить ее, как мне казалось, пара пустяков.
— И что ты будешь делать? — поинтересовалась я, видя, что он замолчал и вытирает мокрое лицо.
— Хочу уйти из колледжа, — после паузы ответил Саша.
— Здрасьте! — возмутилась я. — Вы же только поступили!
— И что? Не могу я так больше! К тому же думаю переехать на время к старшей сестре. Она в Химках живет. Так что после новогодних каникул вы меня во дворе уже не увидите.
Саша сказал это так грустно, что у меня сжалось сердце. Он стоял опустив голову и явно уйдя в свои мысли.
— Знаешь, я бы на твоем месте продолжала бороться! — уверенно проговорила я. — И бороться до конца! Ведь у вас любовь! Все это знают!
— Да? — задумчиво спросил он и написал носком кроссовки по снегу букву Н.
— Конечно! — сказала я и приплюсовала букву С. Затем обвела вокруг букв контур сердца. Саша едва заметно улыбнулся.
Когда он ушел, я пробормотала свои же слова, что нужно бороться до конца.
«Тем более если это любовь! — добавила я про себя. — Но зачем я об этом думаю? Даже если у нас с Грегом любовь, то это совсем другое! Здесь речь идет о жизни и смерти».
Но как же я ошибалась, считая, что у «мартышек» речь не о том же! В субботу я встретилась с отцом. К этому времени я уже научилась держать себя в руках и ничем не выдавать своего внутреннего состояния. Грег меня не беспокоил, он ни разу не позвонил и ни разу, что для меня было важнее, не явился во сне. Создавалось ощущение, что он полностью исчез из моей жизни. Но не скажу, что мне от этого было легче. Я пребывала в постоянной тоске по нему. Однако позвать его все еще не решалась. С отцом мы провели почти полдня, сходили на выставку в картинную галерею Александра Шилова на Знаменке. Я не очень люблю творчество этого художника, а вот отец просто обожает его. Побродив по выставочным залам, мы спустились в кафе. Отец был молчалив. Он пил зеленый чай, смотрел в основном в чашку и был погружен в свои думы. Я тоже не отличалась разговорчивостью, потому что не могла избавиться от мыслей о Греге. Вдруг я вспомнила все эти непонятные картинки, которые непременно возникали, когда отец оказывался неподалеку от Грега. Первый раз это было на показе драгоценностей, второй — в пивном баре в Праге. Сейчас я знала, что тот длинноволосый парень-рокер был действительно Грегом. Я уже не сомневалась в его способности менять внешность.
— Пап, а вот я помню, ты рассказывал, что еще в молодости был директором концертного агентства. И чем вы занимались? — спросила я.
Реакция отца на этот, казалось бы, невинный вопрос меня поразила. Он так сильно вздрогнул, что опрокинул чашку с остатками чая. Чертыхнувшись, вытер салфеткой пятна на столе и поднял на меня глаза. Их выражение мне не понравилось, хотя он тут же натянуто улыбнулся.
— Почему ты спросила? — стараясь говорить равнодушно, поинтересовался он. — Это было сто лет назад, наше агентство уже давным-давно закрылось.
— Сама не знаю, — тоже делано равнодушно ответила я. — Просто стало любопытно. А вдруг я тоже решу заняться подобным бизнесом после окончания института?
— Чего? — рассмеялся он уже более искренне. — Что за бредовые идеи в этой юной хорошенькой головке? Я понял и одобрил твое стремление выбрать творческую профессию, но концертное агентство? Этот бизнес не для тебя.
— Почему? Ты расскажи о своем агентстве! — настаивала я. — Хотя бы вкратце! Может, тогда мне станет все более понятно.
— А и рассказывать особо нечего! — хмуро проговорил он. — На корпоративы или там пафосные дни рождения часто заказывают концертные номера. Особенно любят танцевальные, сама понимаешь.
— Это что, стриптиз? — уточнила я.
— В том числе. А что тут такого?
— Нет, я просто так поинтересовалась, — ответила я и мило ему улыбнулась.
Отец замолчал. Затем встал и взял еще чаю. Я внимательно наблюдала за его хмурым лицом, и меня все больше занимало, что же он утаивает. Когда отец сел, я задала вопрос, чем еще занималось его агентство.
— Лада! — вспылил он. — Что ты ко мне прицепилась, как банный лист к?… — Он посмотрел на меня и осекся. Затем добавил уже более спокойным тоном: — Я уже все сказал! Хватит это обсуждать!
— Хорошо, закроем тему! — мягко произнесла я и погладила его по рукаву.
Отец тут же успокоился и улыбнулся немного виновато. Я поняла, что если хочу что-то узнать, то нужно идти другим путем. Отец явно не собирался говорить мне правду. А значит, ему действительно было что скрывать, сделала я вполне закономерный вывод. Меня это очень взволновало. Отец для меня всегда был непререкаемым авторитетом. Я им восхищалась, любила его и немного побаивалась. Но всевозможные подозрения уже начали разъедать меня изнутри.
Когда мы вышли из музея, отец вдруг быстро со мной распрощался, будто бы вспомнив о каком-то важном деле. Хотя до этого говорил, что освободил для меня весь день. Но я не обиделась и отправилась домой. Мне даже хотелось побыть одной. К тому же мама все выходные работала. Дома я была около пяти. Зайдя в квартиру, вздохнула с облегчением, так как тишина и темнота принесли мне мгновенное успокоение. Мне так хотелось одиночества! Я вошла в гостиную и уселась на диван, даже не включив свет. И вновь начала думать о Греге. Обняв колени руками, я уткнулась в них лицом и грезила наяву. Невыносимая нежность переполняла меня. И я хотела лишь одного — чтобы Грег очутился сейчас рядом, хотела обнять его, прижаться. Я уже ничего не боялась.
Раздался тихий шорох, я открыла глаза и вздрогнула, тут же счастливо рассмеявшись. Темная фигура возникла возле дивана, но я ни секунды не сомневалась, что это он. Я вскочила и протянула к нему руки. Но Грег, даже не поздоровавшись, торопливо сказал:
— Лада, с одним из твоих друзей беда! Немедленно беги к нему, а я изнутри открою квартиру.
— Что ты говоришь?! — перепугалась я.
— Нельзя терять ни минуты! Твой друг Саша уже в петле!
Я мгновенно поняла, что речь идет ободной из «мартышек», вылетела в коридор, на ходу обулась, накинула куртку и ринулась в соседний дом. Саша жил на втором этаже, я бросилась к его квартире. Дверь передо мной распахнулась, Грег отодвинулся, пропуская меня. Я влетела в комнату. У Саши в проходе между комнатами была прикреплена металлическая перекладина для подтягиваний. Он висел на ней, дергаясь всем телом. Пальцы его ног периодически задевали пол, видимо, поэтому он еще не задохнулся. Я мгновенно подняла лежавший рядом стул, вскочила на него и попыталась вытащить Сашу из петли. Но он продолжал дергаться, был практически в бессознательном состоянии и только мешал мне. Я беспомощно посмотрела на стоявшего Грега. Его лицо было застывшим, верхняя губа приподнялась. Я уже знала это выражение. Грег с трудом сдерживал себя.
