Руки, полные бури - "-Мэй-" (читать книги полностью txt, fb2) 📗
– Это моя вина, что у него разные глаза.
Сила Анубиса обычно шебуршала где-то на границе ощущений, он крепко её держал. Но сейчас просочилась отголосками. Мазнула Луизу жаркой бальзамичностью, сразу согревая, запуталась в волосах увядшими лепестками роз, крошащимися под пальцами, превращаясь в багровую пыль, похожую на высохшую кровь.
– Мы были маленькими, в Дуате, – продолжил Анубис негромко. – Гору там не нравилось. А тут мы опять поссорились по какому-то дурацкому поводу, и я не сдержал силу. У нас с Гором хоть и общий отец, силы полярно разные, чувствуем мы друг друга неплохо. Короче, тогда я лишил его глаза.
Луиза почти физически ощущала сожаление Анубиса и его вину, которую он прятал за небрежным тоном.
– Исида и Осирис смогли помочь, но один глаз не будет прежним. Я даже не знаю, что именно и как Гор им видит. Не спрашивал.
Боялся ответа. Луиза легко представляла, как злился бог, лишившись глаза. И как сам Анубис после старательно его отталкивал, боясь, что снова не сможет сдержаться.
– Так что у моих страхов куда больше оснований, чем кажется, – улыбнулся Анубис. – Ты ведь знаешь мои сны.
Он смотрел в упор, и Луиза не видела причин отнекиваться.
– Я изменила их однажды. Чтобы тебе снилось что-то хорошее.
– Видела, как я лишаю брата глаза? Или, может, как сжигаю город? Сет думает, я забыл, но это не так.
– Я видела, как ты боишься навредить близким, – мягко ответила Луиза.
– Знаешь, в этом мало приятного. Ощущение такое, будто божественная сущность крошится и распадается, а ты превращаешься в существо, которое ведут простейшие инстинкты. Жестокость. Вырвать сердце у врага, например. Но кто знает, вдруг в следующий раз на его месте будешь ты? Или Амон? А я даже не пойму разницы.
– Если хочешь напугать меня, то забываешь, что я тоже богиня смерти.
Анубис хмыкнул и замолчал, как будто понял, что и так наговорил лишнего.
– А хочешь посмотреть?
– Что?
– Дуат. Одним глазком.
Луиза дерзко вздёрнула голову и кивнула. Она богиня блаженной смерти! И ей куда сподручнее прогулки по миру мёртвых, нежели обсуждения с подругой очередного смертного возлюбленного.
Анубис поднялся с места, и Луиза вслед за ним. Он протянул руку и сжал её ладонь, а потом шагнул, и они оказались в Дуате.
Луиза слышала, что Анубису не нужны врата и он может перемещаться в Дуат прямо так. Но увидеть воочию всё равно оказалось неожиданно.
Как и сам мир мёртвых.
Луиза напряглась, ожидая почему-то разгорячённой пустыни, колких песчинок, крошащегося под пальцами известняка… чего-то ужасного. Палящего.
Но её окутали мягкие влажные сумерки, прошлись по обнажённой коже рук, скользнули в лёгкие сладковатым ароматом ночных цветов и растопленного, но не жжёного сахара. С удивлением Луиза огляделась и поняла, что вокруг действительно ночь и вовсе не пустыня. Наоборот, больше всего это напоминало оазис: густая зелёная растительность, полуразрушенные древние камни и маленький водоём, в который с едва слышным плеском скользила вода из руин.
– Это и есть Дуат?
Анубис не отпускал её руки и молча указал куда-то над пальмами. Звёзды в небе отсутствовали, и оно само казалось каким-то низким, цепляющимся за шпили города.
Там высился именно он. Изящные башни и здания с округлыми крышами, соединённые многочисленными мостиками. Светлого, песочного цвета, они выделялись на фоне полночно-синего неба, переливались рыжевато-коричневым светом и звучали далёкими колокольчиками, которые шевелит ветер. Луизе казалось, до неё доносится монотонное пение, но это могло быть и обманом слуха.
– Как красиво!
– В Дуате мало городов мёртвых. Это один из них.
– Дуат маленький?
– Очень большой! Он про дороги. Про пути. Некоторые обычные, тут много байкеров и тех, кто постоянно едет вперёд на раздолбанных машинках. Или верхом.
Луизе сразу представились длинные американские шоссе, прорезающие прерии. Наверняка и здесь что-то подобное.
– А еще Дуат про те пути, которые проходишь не физически. Это сложно объяснить. Но даже мертвецы, что живут в городах, постоянно ищут себя. Проходят Путь Шута из Таро, ищут себя настоящих, потому что не успели при жизни. Чего на самом деле хотят, к чему стремятся. В чём их истинная сущность.
Луиза ощущала ровный голос Анубиса и его силу, сейчас сливающуюся с самим Дуатом. В ней не сквозили мертвецы, один сладковатый ром, смешанный с горчинкой бархатцев. Густая, но не вязкая. Луиза ощущала в сущности Анубиса сладость, может, потому что её собственная сила такой и была, ваниль и колокольчики, блаженная улыбка смерти на лице тех, кто умирает счастливым во сне.
А потом, возможно, отправляется сюда. Или в Подземный мир Гадеса. Или в любое другое загробное царство.
– Потерянные души, – сказал Анубис необычайно мягко.
– С ними можно побеседовать?
– Мне… сложно с ними говорить. Я вижу сразу всю их жизнь до момента попадания сюда. Все жизни, если их было несколько. Слышал их всегда, а вот говорить почти не мог, они для меня слишком… продолжительны, не связаны с одним местовременем.
– Это печально.
– Лучше так. Отец говорил, что примерно так он ощущает людей, вот уж где мало весёлого. Он поэтому почти и не бывал в мире живых. А в последнее время похожим образом и богов воспринимал.
Для Луизы это казалось странным. В Подземном мире она легко общалась с душами, почти как с живыми людьми. И знала, что Гадес видит их так же. А тут… она сомневалась, что смогла бы спокойно стоять перед мертвецом, видя или зная всё его прошлое до момента рождения. Или даже не одного.
– Дуат работает не совсем так, как Подземный мир. Тут почти нет организационной работы, ушебти неплохо со всем справляются. Мне необязательно часто тут бывать, мне достаточно… ну, просто быть. Пропускать.
Луизе нравился Дуат, она бы хотела увидеть больше. Почти ощущала, как её зовут эти разворачивающиеся в сумрак дороги, звоном колокольчиков, шипением расстроенных радиостанций, ударами далёкого несуществующего грома.
Но не сегодня.
Анубис шагнул обратно на кухню, увлекая за собой Луизу. Отпустил. Сегодня он больше, чем когда-либо, казался именно древним божеством, даже современный пирсинг походил на некие ритуальные отметки.
Он совершенно по-человечески потёр глаза:
– Останешься на ночь? Если я не спал, это не значит, что не хочу и не собираюсь.
Луиза кивнула. Возвращаться в Подземный мир не хотелось, а метро так и не открылось.
– Идем, – кивнул Анубис. – Только Амона надо проверить.
– Зачем?
– Он потратил много сил на ацтеков. Куда больше, чем хочет показать. У него уйдёт время восстановить энергию.
– Потому что наступил вечер?
– Ага. Ночью Амон мало что может, но, если очень надо и он знает об этом заранее… не знаю, как точно работает, но что-то вроде турборежима. Отходняк после него жёсткий.
Анубис осторожно заглянул в комнату к Амону, а потом притащил ещё одно одеяло, потому что солнечный бог явно мёрз, свернувшись клубочком.
Когда же они сами легли спать, Анубис твёрдо обнял Луизу и притянул к себе, так что она могла ощущать спиной его грудь, а затылком – дыхание. И проваливаясь в сон, удивляться, как решительность сочетается в нём с неуверенностью.
Родной дом вселял в Персефону смешанные чувства.
Родной для этого воплощения. Для Софи, которая выросла здесь, возвращалась после школы в маленькую комнату со светящейся гирляндой и постерами музыкантов по стенам. Слушала мать и иногда помогала ей с клиентами, которые желали гаданий на кофейной гуще.
Нынешняя Софи выросла и вспомнила все предыдущие жизни. Каждый раз, когда она была смертной и вновь вспоминала себя Персефоной. Каждый раз.
Теперь она стояла перед маленьким домом матери. Смотрела на аккуратную дверь и на маленькую оранжерею, которая кусочком виднелась с улицы. Розмарин, тимьян, толокнянка… травы сопровождали Персефону из жизни в жизнь, тянулись к её рукам, когда она стала Софи или звалась любым другим именем.
