Запретный плод - Гамильтон Лорел Кей (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt) 📗
Кажется, она не ждала от меня возражений, и потому я не возразила.
Она протянула ко мне изящную окровавленную руку.
– Если хочешь, Винтер может тебя подержать.
Стой спокойно, а то тебя будут держать. Отличный выбор. Я стояла спокойно. И смотрела, как эти бледные пальцы скользят к моему лицу. Я вонзила ногти в ладони. Нет, я не отодвинусь. Я не шевельнусь. Ее пальцы коснулись моего лба, и я почувствовала холодную влагу крови. Она провела рукой от виска к щеке и мазнула пальцами по верхней губе. Кажется, я перестала дышать.
– Облизни губы, – велела она.
– Нет, – ответила я.
– Какая же ты упрямая. Это Жан-Клод дал тебе такую смелость?
– О чем ты говоришь?
Глаза ее потемнели, лицо затуманилось.
– Не ломайся, Анита. Это тебе не идет. – И вдруг ее голос стал взрослым и таким горячим, что мог ошпарить. – Я знаю твою маленькую тайну.
– Я понятия не имею, о чем ты говоришь, – сказала я совершенно искренне. Я не понимала причины этого гнева.
– Можем, если хочешь, еще немного попритворяться. – Вдруг она оказалась рядом с Филиппом, даже не шелохнувшись. – Ты удивлена, Анита? Я все еще старший вампир города. У меня есть силы, которые даже не снились тебе и твоему хозяину.
Моему хозяину? Что за чушь она несет? У меня нет хозяина.
Она провела руками вдоль бока Филиппа, по ребрам. Ее рука стерла кровь, и открылась кожа гладкая и нетронутая. Николаос стояла перед ним и не доходила даже ему до ключицы. Филипп закрыл глаза. Голова ее откинулась назад, сверкнули клыки, губы раздвинулись в оскале.
– Нет!
Я шагнула вперед, но руки Винтера опустились на мои плечи. Он медленно и осторожно покачал головой. Мне не полагалось вмешиваться.
Она всадила клыки ему в бок. Все его тело напряглось, шея выгнулась, руки в цепях задергались.
– Оставь его!
Я двинула локтем в живот Винтера, он ухнул, и его пальцы впились мне в плечи так, что я чуть не заорала. Потом его руки охватили меня и прижали к груди так, что я не могла шевельнуться.
Она подняла лицо от кожи Филиппа. С подбородка капала кровь. Она облизнула губы розовым язычком.
– Забавно вышло, – сказала она голосом, на многие годы старее, чем могло быть тело. – Я посылала Филиппа соблазнить тебя. А вышло так, что ты соблазнила его.
– Мы не любовники.
Прижатая к груди Винтера, я была до смешного беспомощной.
– Отрицание не поможет никому из вас, – сказала она.
– А что поможет? – спросила я.
Она махнула Винтеру, и он меня отпустил. Я отошла от него так, чтобы он не мог дотянуться. При этом я стала ближе к Николаос, вряд ли улучшив свою позицию.
– Обсудим твое будущее, Анита, – сказала она. – И будущее твоего любовника.
Я поняла, что она имеет в виду Филиппа, и не стала ее поправлять. Безымянный жестом велел мне следовать за ней. Обри придвигался поближе к Филиппу. Они останутся вдвоем. Этого нельзя допустить.
– Николаос, прошу тебя, пожалуйста!
Может быть, дело было в “пожалуйста”. Она обернулась:
– Да?
– Могу я попросить о двух вещах?
Она улыбалась, приятно удивленная мной. Приятное удивление взрослого, который услышал от ребенка новое слово. Но мне было все равно, что она обо мне подумает, лишь бы сделала, как я прошу.
– Можешь попросить, – сказала она.
– Я прошу, чтобы с нашим уходом эту комнату покинули все вампиры. – Она смотрела на меня с улыбкой – дескать, давай дальше. – И чтобы мне было позволено поговорить с Филиппом наедине.
Она рассмеялась высоко и резко, как ветровые колокольчики в бурю.
– Ты дерзновенна, смертная, надо отдать тебе должное. Начинаю понимать, что нашел в тебе Жан-Клод.
Примечание я пропустила мимо ушей, поскольку мне показалось, что я не понимаю его до конца.
– Пожалуйста, мне будет позволено то, о чем я прошу?
– Назови меня госпожой, и ты получишь то, чего просишь.
Я проглотила слюну, и это был громкий звук в наступившей тишине.
– Прошу тебя... госпожа.
Смотри ты, я все-таки этим словом не подавилась.
– Отлично, аниматор, просто отлично.
Ей не пришлось ничего говорить. Обри и Валентин поднялись по лестнице, и вышли в дверь. И не стали даже спорить. Это уже само по себе пугало.
– Я оставлю Бурхарда на лестнице. У него слух человеческий. Если будете говорить шепотом, он не услышит вас.
– Бурхарда? – переспросила я.
– Да, аниматор, Бурхарда. Моего слугу-человека.
Она смотрела на меня так, будто это имело значение. Выражение моего лица ей, кажется, не понравилось. Она нахмурилась. Потом резко повернулась в вихре белых юбок. Винтер вышел за ней, как послушный стероидный щенок.
Бурхард, человек без имени, занял пост у закрытой двери. Он смотрел не на нас, а прямо перед собой. Уединение – по крайней мере, лучшее, которое могло бы быть.
Я подошла к Филиппу, который все еще на меня не смотрел. Густые каштановые волосы его были между нами как занавес.
– Что случилось, Филипп?
Голос его был сорванным шепотом – так бывает от долгого крика. Мне пришлось встать на цыпочки и чуть ли не прижаться к нему, чтобы слышать.
– “Запретный плод”. Там они меня взяли.
– А Роберт не пытался их остановить?
Почему-то мне казалось это важным. Роберта я видела только раз, но почему-то возмутилась, что он не защитил Филиппа. Он оставался ответственным, когда отсутствовал Жан-Клод. И одним из предметов его ответственности был Филипп.
– У него сил не хватило.
Я потеряла равновесие, и мне пришлось упереться ладонями в его израненную грудь. И тут же отдернулась, отставив окровавленные руки.
Филипп закрыл глаза и привалился к стене. Кадык у него ходил вверх-вниз. На шее было два свежих укуса. От этих укусов он умрет от потери крови – если успеет.
Он опустил голову и попытался взглянуть на меня, но волосы упали ему уже на оба глаза. Я вытерла кровь о штаны и опять встала рядом с ним почти на цыпочки. Я отвела волосы с его глаз, но они снова упали. Меня это начинало доставать. Я причесала ему волосы пальцами так, чтобы они не падали на лицо. Волосы были мягче, чем казались на взгляд, густые и теплые от жара его тела.
Он почти улыбнулся. И треснувшим голосом шепнул:
– Еще недавно я за такие вещи деньги брал.
Я уставилась на него, потом до меня дошло, что он пытался пошутить. О Боже. У меня горло перехватило.
– Пора идти, – сказал Бурхард.
Я посмотрела в глаза Филиппа, чисто карие, в зрачках которых, как в черных зеркалах, танцевал свет факелов.
– Я тебя здесь не брошу, Филипп.
Он метнул взгляд на человека на лестнице и снова посмотрел на меня. От страха его лицо стало молодым и беспомощным.
– Увидимся позже, – сказал он.
Я отступила от него.
– Можешь не сомневаться.
– Неразумно заставлять ее ждать, – сказал Бурхард.
Вероятно, он был прав. Еще пару секунд мы с Филиппом смотрели друг на друга. Пульс на его горле бился, будто хотел выскочить наружу. У меня саднило в горле, стискивало грудь. Трепыхалось перед глазами пламя факела. Я отвернулась и пошла к ступеням. Мы, крутые как сталь вампироборцы, не плачем. По крайней мере, на публике. По крайней мере, тогда, когда можем себя сдержать.
Бурхард открыл передо мной дверь. Я оглянулась и помахала Филиппу, как идиотка. Он смотрел мне вслед, глаза его вдруг стали слишком большими для его лица, как у ребенка, которого родители оставляют в темной комнате, куда тут же хлынут чудовища.
38
Николаос сидела в резном деревянном кресле, болтая в воздухе крошечными ножками. Очаровательно.
Обри прислонился к стене, обводя языком губы и снимая с них последние капельки крови. Рядом с ним неподвижно стоял Валентин, устремив на меня глаза.
Рядом со мной встал Винтер. Тюремщик.
Бурхард встал рядом с Николаос, положив руку на спинку ее кресла.
– Что я слышу, аниматор? Ты перестала острить? – спросила Николаос. Голос ее по-прежнему звучал во взрослом варианте. Будто у нее было два голоса и она меняла их нажатием кнопки.
