Обожженная (ЛП) - Каст Филис Кристина (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— Криф — священная роща. Замок сразу за ней, на берегу.
Словно зачарованный, Старк смотрел на пробегающие слева уродливые стволы обманчиво-тщедушных деревьев, несущих на себе целый океан густой зелени. Он лишь мельком видел то, что лежало за рощей — густые гряды мха, тени и белоснежные глыбы мрамора, похожие на пятна искрящегося света.
Прямо перед ним, словно путеводный маяк, замерли два дерева с тесно переплетенными стволами. К ветвям этого странного двойного дерева было привязано множество разноцветных ленточек, являвших собой причудливый, но в то же время притягательный контраст с древними скрюченными стволами.
Чем дольше Старк смотрел на это дерево, тем более странным оно ему казалось.
— Никогда не видел ничего подобного! А зачем сюда привязывают все эти ленточки? — не выдержал он.
Шорас притормозил прямо посреди дороги.
— Это боярышник и рябина, они срослись вместе, образовав древо желаний.
Старк помолчал, а когда понял, что дальнейших объяснений не последует, осторожно спросил:
— А что значит дерево желаний?
— Да уж, твое образование оставляет желать лучшего, парнишка. Такое дерево еще называют деревом подношений. Каждый узелок — то есть, каждая ленточка — это и есть чье-то желание. Порой их завязывают родители, желающие счастья своим детям. Иногда ленточки завязывают друзья, поминая тех, кто ушел в следующую жизнь. Но чаще всего это желания влюбленных, которые связывают воедино свои жизни и мечтают о совместном счастье. Эти деревья выращивает добрый народец, корни его питаются их благими пожеланиями, которые через такие деревья передаются из их мира в наш.
— Добрый народец? — с невольным раздражением переспросил совершенно озадаченный Старк.
— Да ты, видать, совсем темный. Их еще называют фейри или эльфы, а то и феи, по-вашему. Знаешь, откуда пошло выражение «завязать узелок»?
Затем двери замка распахнулись, и Воины — мужчины и женщины, выйдя из темноты, перешли мост и направились к гостям.
Старк машинально отступил назад, а Дарий встал рядом с ним, готовый к обороне.
— Не надо искать неприятностей там, где их не предлагают, — посоветовал Шорас, делая успокаивающий жест своей натруженной рукой Воина. — Они лишь хотят оказать должное уважение вашей королеве.
Воины, все одетые в точности как Шорас, быстро, но без всяких признаков агрессии, приближались к Старку. Подойдя к нему, они выстроились в две колонны, оставив небольшой проход посередине.
— Это традиция, парень. Так мы оказываем почтение своим умершим братьям и сестрам. В таком случае клан должен вернуть его или ее домой, в Тир-на-Ног, в страну вечной юности, — пояснил Шорас. — Мы никогда не бросаем своих мертвых.
Старк заколебался, а потом твердо посмотрел в глаза Воина и ответил:
— Не думаю, что смогу отпустить ее туда.
— Хорошо, — негромко сказал Шорас, понимающе кивая. — Ты можешь нести ее. Стой, как стоишь. Все остальное сделает клан.
С этими словами Шорас шагнул к неподвижно застывшему Старку и протянул обе руки. Но Старк не хотел отдавать ему Зои, он боялся, что просто не сможет этого вынести. Потом взгляд его упал на золотой крученый браслет, блестевший на руке Шораса, и внутри у него что-то дрогнуло.
Неожиданно для самого себя, Старк понял, что доверяет Шорасу, и молча передал ему Зои, потому что понял — этим он не предает свою королеву, а лишь разделяет свое горе с соплеменником.
Шорас повернулся и бережно положил Зои на носилки. Воины, по шестеро с каждой стороны, почтительно склонили головы. Затем их предводительница, высокая женщина с черными, как смоль, волосами, стоявшая у изголовья носилок, сказала Старку:
— Воин, мое место принадлежит тебе.
Не раздумывая, Старк шагнул к носилкам, и женщина освободила ему место у потертых рукояток.
Шорас пошел впереди процессии. Воины и Старк двинулись следом за ним, препровождая неподвижное тело королевы Стихий в замок Ских.
Внутренность замка оказалась главным сюрпризом этого долгого дня, особенно после мрачного декора фасада. Старк ожидал, что это будет, в лучшем случае, настоящий Воинский замок — мужской, спартанский, короче, нечто среднее между подземельем и мужской раздевалкой в тренажерном зале. И капитально ошибся.
Потому что внутри тот оказался просто роскошным. Сверкающий пол из полированного белого мрамора с серебряными прожилками. Каменные стены, увешанные яркими гобеленами со всевозможными изображениями, от прелестных островных пейзажей с мохнатыми коровами до батальных сценок, столь же прекрасных, сколь кровавых.
Они прошли через вестибюль, промаршировали по длинному коридору и приблизились к огромной каменой лестнице, когда Шорас взмахом руки остановил всю процессию.
— Ты не можешь быть Хранителем своей асы, если не примешь решение. Ты должен решать, парень. Хочешь ли ты отнести свою королеву наверх, чтобы отдохнуть и приготовиться, или хочешь начать поиск прямо сейчас?
Старк ни секунды не колебался.
— У меня нет времени на отдых, а готовиться я начал с того самого дня, когда Зои приняла мою клятву Воина. Я решаю начать поиск прямо сейчас!
— В таком случае, мы идем в зал Фиана Фоль, — объявил Воин, поворачиваясь спиной к лестнице и продолжая путь по коридору.
Старк и остальные воины двинулись следом за ним вместе с носилками.
И тут Афродита в очередной раз едва не вывела Старка из себя.
Ускорив шаг, она поравнялась с носилками и спросила у шотландца:
— Послушайте, Шорас, а что вы имели в виду, когда сказали о том, что Старк должен начать поиски?
Шорас степенно ответил, даже не обернувшись:
— Я не привык заикаться, женщина. Я сказал поиск, потому что это так оно и есть.
Афродита пренебрежительно фыркнула.
— Заткнись, — прошипел Старк. Разумеется, она и слушать его не стала! Эта девчонка всегда делала только то, что хотела.
— Да, я слышала, что вы сказали. Но я не вполне уверена в том, что это значит.
Шорас остановился перед сводчатыми деревянными дверьми. Не успел Старк подумать о том, что понадобится натиск целой армии, чтоб открыть такие двери, как Воин тихо и кротко произнес:
— Твои Воины просят разрешения войти, моя аса.
В тот же миг двери с тихим вздохом распахнулись сами собой, и Шорас провел их в самую удивительную комнату, которую Старку когда-либо доводилось видеть.
Ских сидела на мраморном троне, стоявшем на вершине трехступенчатого возвышения в центре просторного зала. Никогда в жизни Старку не доводилось видеть ничего, подобного!
Сверху донизу трон был покрыт причудливой резьбой в виде разнообразных узелков, которые то ли рассказывали какую-то историю, то ли изображали какую-то невиданную сцену, однако сейчас у Старка не было времени разгадывать эту загадку, ибо в высоком витражном окне за спиной Ских уже показался яркий свет утра.
Пошатнувшись, он остановился возле возвышения трона, дававшего ему укрытие от нестерпимой яркости света, и воины за спиной Старка тоже замерли, с любопытством поглядывая на него. Зажмурив глаза, он попытался справиться с отупляющим туманом, заволакивавшим его разум в дневные часы, но Афродита решительно вышла вперед и, поклонившись Ских, быстро сказала Шорасу:
— Старк у нас красный вампир. Он не такой, как ваши воины. На свету он может сгореть заживо.
— Занавесьте окна! — распорядился Шорас. Воины мгновенно исполнили его приказ, задернув тяжелые шторы из красного бархата.
Глаза Старка мгновенно привыкли к плотной тьме, воцарившейся в зале, поэтому еще до того, как воины зажгли настенные факелы и тройные канделябры, он ясно увидел, как Шорас взошел по ступеням помоста и занял место слева от своей королевы. Он стоял там с такой неколебимой уверенностью, что казался непобедимым. И в этот миг Старк с неоспоримой ясностью понял, что никто и ничто в мире — и не только на этом, а может быть, даже в следующем — не сможет прорваться мимо Шораса, чтобы причинить вред его королеве.
Жуткая зависть охватила Старка. Он тоже хотел быть таким! Он хотел, чтобы Зои вернулась, и чтобы никто на свете никогда больше не смог ее тронуть. Он увидел, как Ских протянула руку и быстрым, но нежным движением погладила своего Воина по руке. При этом она не смотрела на Шораса, но Старк не сводил с него глаз. Он видел, что Воин посмотрел на свою королеву таким взглядом, который сказал Старку все. Шорас был не просто Хранителем — он был ее Щитом. И еще он любил свою асу.
