Пожиратели сознания - Вилсон (Уилсон) Фрэнсис Пол (читать книги онлайн бесплатно полностью без .txt) 📗
Бледнолицый снова передернул еле заметный затвор своего маленького оружия и выстрелил в четвертый раз — на этот раз в проигрыватель, разнеся его на тысячу осколков и прекратив неумолчные вопли, что, мол, сегодня наступает время.
После этого в вагоне воцарилось потрясенное молчание — был слышен только стук колес и свист летящего за окнами воздуха.
Спасены!
Это слово настойчиво колотилось в голове у Сэнди, билось о кости черепа и рвалось наружу. Наконец-то Сэнди осознал, что обрел потрясающую возможность увидеть завтрашний день.
И не он один. Из толпы, спрессованной, словно сардины, у задней стенки вагона, раздались радостные крики и вопли. Кто-то с мокрым от слез лицом, вздымая к небу руки, полз на коленях, благодаря кого-то или что-то за спасение; другие смеялись, плакали и обнимали друг друга.
— Мы живы! — сказала лежащая под ним студентка-киновед. — Как?..
Смущенный Сэнди скатился с нее.
— Простите…
Сев, она уставилась на него.
— Господи, не могу поверить, что вы это сделали!
— Видите ли… — сказал он, отводя взгляд, чтобы скрыть, как ему стыдно. Он видел, как бледнолицый, присев на корточки, что-то подбирает с пола, но не мог разобрать, что именно. Сэнди надо было как-то сформулировать объяснение. Но как объяснить охвативший его ужас, после чего он потерял всякое соображение? — Я не знаю, что на меня нашло. Я…
— Вы закрыли меня своим телом!
Что? Повернувшись, он увидел, что она смотрит на него широко открытыми шоколадными глазами, в которых стоит неподдельный восторг.
— Понимаете, я слышала об этом, видела в кино, но никогда не верила… я хочу сказать, вы действовали как настоящий агент секретной службы!
Но тут ее лицо сморщилось и она заплакала… сотрясаясь в неудержимых рыданиях всем своим хрупким телом.
При всей своей растерянности Сэнди наконец сообразил: девушка думает, что он сбил ее с ног и навалился на нее, чтобы спасти. Что он может сказать на это?
Но прежде чем Сэнди смог ответить, он услышал за спиной голос:
— Тут женщина, которая еще жива! Пусть кто-нибудь подойдет и поможет ей!
Повернувшись, Сэнди увидел, что бледнолицый теперь стоит лицом к остальной части вагона — но предварительно натянув вязаную шапочку до самого подбородка. Это могло бы произвести комическое впечатление, если бы не убийственный маленький пистолет, который он продолжал сжимать в руке. Что тут происходит? Несколько секунд назад его лицо было открыто всеобщим взглядам! Почему он его спрятал?
— Шевелитесь! — крикнул он сквозь вязь ткани. — Пусть кто-нибудь поднимет свою задницу, черт побери!
Молодая черная женщина с взлохмаченными волосами, в белых брюках и синем свитере выбралась вперед.
— Я операционная медсестра. И немного понимаю в…
— Тогда принимайтесь за дело! Может, спасете хоть одну из этого овечьего стада!
Она протолкнулась мимо Сэнди, бросив на него растерянный взгляд, и торопливо подошла к женщине, которая стонала, сжимая окровавленную голову. Сэнди понимал ее растерянность. Но вот чего он никак не мог понять — почему голос бледнолицего был полон такого гнева.
— Почему я? — взорвался он. — Почему я должен спасать ваши жалкие задницы? Я вас не знаю, вы меня не волнуете, я не хочу иметь с вами ничего общего — так почему я? Почему я во все это ввязался?
— Эй, мистер, — сказал высокий худой черный мужчина, который, похоже, мог быть священником. — Почему вы так обозлились на нас? Мы же ничего не сделали.
— Именно! В этом-то и дело! Почему никто из вас не сшиб его с ног?
— У нас не было оружия! — крикнул кто-то.
— Что и знал этот подонок. Он знал, как обращаться с человеческим стадом. Трусы! Меня тошнит — от всех вас!
На него было страшно смотреть. Казалось, что этот парень сейчас так же слетел с катушек, как и серийный убийца, которого он только что прикончил. Сэнди уже начало казаться, не сменили ли они одного серийного убийцу на другого, как поезд с грохотом влетел на станцию «Семьдесят вторая улица». Он увидел, как бледнолицый мужчина сунул в карман пистолет и развернулся к дверям. Как только панели раздвинулись, он скользнул в них и кинулся на платформу. Через мгновение он исчез в толпе.
3
Пригнув голову, Джек протолкался сквозь толпу, ждавшую на узкой платформе. Надвинув шапочку почти до переносицы, он прикрывал рукой лицо, растирая щеки и глаза, словно они зудели.
Ну, повезло! Черт бы побрал это гребаное везение! Ну почему в моем поезде, именно в моем вагоне?
Кто-то в вагоне видел его в лицо, запомнил его и даст точное описание, и завтра его внешность появится на первых полосах всех городских газет и к тому же каждый час будет мелькать на телеэкранах. Может, стоит сегодня же вечером уехать из города. И никогда не возвращаться. Но его физиономия уж точно появится по всей стране — в «Таймс», «Ньюсуик», в телесети и на кабельном телевидении. Она будет красоваться на каждой афишной тумбе. Даже если сходство будет сомнительным, рано или поздно кто-то обратит на нее внимание и ткнет в него пальцем.
И тогда с привычной для Джека жизнью будет покончено.
Добравшись до лестницы, он сдернул шапочку и, перескакивая через две ступеньки, на ходу стянул футболку. Скомкав ее в плотный тугой комок, он сунул ее в шапочку. На улицу он поднялся в облике человека с непокрытой головой, в белой безрукавке, который несет какой-то сверток.
Шевели мозгами, сказал он себе. У тебя еще есть варианты выбора.
Но есть ли? В данный момент он понятия о них не имел. То есть понимал, что какой-то должен быть, но мозг был так взбудоражен недавним выбросом адреналина, что он чувствовал себя словно пьяный и ничего не мог придумать.
Станция на Семьдесят второй улице выходила на обнесенный металлическими перилами островок в центре непрерывного автомобильного хаоса, где Бродвей по диагонали пересекает Амстердам-авеню. Инстинкты подгоняли его стремительным рывком как можно дальше отдалиться от станции, перепрыгнуть через перила и ввинтиться в дорожное движение, но он заставил себя идти нормальным шагом.
Не привлекать внимания — сейчас это главное.
Подрагивая, как заправленная гоночная машина на старте, Джек стоял среди полудюжины других пешеходов и ждал зеленого света. Когда тот вспыхнул, он пересек улицу и направился на восток от Семьдесят второй, что было совершенно правильно, потому что на всех поперечных улицах с двусторонним движением в этот час кишела сумятица людей и машин. Кроме него, никто не спешил, так что он заставил себя расслабиться и, легко ступая, слился с толпой. Он шел мимо любителей покупок и кабачков, открытых в этот теплый июньский вечер, где никто не догадывался о кровавом ужасе, разразившемся в вагоне подземки в паре десятков футов под ними. В двух кварталах впереди лежал Центральный парк. Джека манила уединенность его прохладных теней.
До чего жуткое зрелище. Он читал в газетах о такого рода вещах, но никогда не предполагал, что станет их свидетелем. Что заставило человека устроить такую кровавую бойню?
Ему жутко повезло, что он редко пускался в путь без «земмерлинга», но Джек продолжал злиться, что пришлось пустить его в ход на глазах у всех этих горожан. Правда, у него не было выбора. Если бы он ждал, пока кто-нибудь из этого овечьего стада кинется спасать свою задницу, то и он, и многие другие уже были бы мертвы, как те бедняги, что распластались на полу вагона.
Но почему я, черт побери? Почему никто другой не сыграл роль героя?
Героя… без сомнения, так его и окрестят, пока он будет тут шляться, но, как принято в Нью-Йорке, длиться это будет не больше одной минуты, пока его не посадят в «холодильник» за незаконное владение незарегистрированным оружием и отсутствие прав на ношение данного оружия. Не стоит, черт возьми, и сомневаться, что какой-нибудь стряпчий раскопает фамилии стрелков и предъявит им иск за неправомерные убийства и чрезмерное применение силы. И довольно быстро газеты выяснят, что у него нет работы и места жительства, нет регистрации для голосования и водительских прав, — проклятье, у него нет даже номера социального страхования! Затем ребята из налоговой инспекции захотят выяснить, почему он ни разу не заполнял налоговую декларацию. Вот так все и пойдет, закружится, завертится, выйдет из-под контроля, поглотит его, и он уже никогда в жизни не сможет свободно дышать.
