Новая эпоха (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка" (книги онлайн читать бесплатно .TXT) 📗
— И я звезданул скотину по башке веслом. Он повернулся, оскалился, руки растопырил, жало из пасти вылезло, ну, я веслом ещё раз, уже по морде.
Прихожане слушали, раскрыв рты. Даже дьяконы позабыли обо всём и внимательно следили за повествованием. Сергей так и вовсе сжимал кулаки и дёргал плечами в особо эпичных моментах.
Обычно странники мямлили, смущались и старались как можно суше рассказывать о прежней жизни. Аристархова же считала, что это необходимо — новичок, проговаривая свои горести перед будущими братьями и сестрами, избавляется от груза на душе. А жители общины узнаю́т о происходящем «за забором» из первых уст.
Гость же абсолютно не стеснялся толпы. Хромушка пребывала в полной уверенности, что мужчина наслаждается вниманием слушателей. Хотя рассказывал он жуткую историю.
— Ну, пока оно в кучку глаза собирало, я достал топор и башку отрубил. Но было поздно. Они весь город заполонили.
— Какой красивый мужчина! С такого Господь мог бы ангелов лепить! — Жарко прошептала Верочка.
Соня торопливо оглянулась — не слышал ли кто. Конечно, подобные слова могут списать на предродовое состояние, но богохульствовать о том, что Господь создал Ангелов после человека, да ещё по подобию мужчины, Верочке явно не стоило. Вроде, никто не услышал.
— Чего молчишь? Не нравится? — Подруга не унималась.
Незнакомец был высок и широкоплеч. Отсутствовала измождённая худоба — общий признак прихожан и чужаков, которых Аристархова пускала в церковь. Но и горы мышц, характерные для дьяконов, отсутствовали. Жилистый, сильный, уверенный в себе. Насмешливые глаза. Вот только три длинных неровных шрама на коротко стриженой голове немного пугали. Да и лицо — грубое, скуластое, словно вырубленное топором, нельзя было назвать красивым. Щетина придавала мужчине вид обаятельного бандита с большой дороги. Но с Веркой Соня решила не спорить.
— Нравится. Успокойся, а то услышит ещё кто.
— А Вероника как раз на охоту ушла, когда эта шняга началась. В общем, ждал я, ждал, не дождался и понял, что пора валить — лучше сдохнуть за Туманом, чем превратиться в чей-то обед. И пошёл, куда глаза глядят. Вот только муторно на душе, что сеструху там бросил. Даже не знаю — жива или нет. И не узнаю никогда.
История была страшная. В кои-то веки матушка Ксения впустила в общину человека, жившего в нормальном месте. Этот самый Вячеслав обитал в бывшем военном городке. Безопасность и спокойствие, почти весь населённый пункт в распоряжении людей, бункеры, склады с провизией и вещами, защищённый от внешних угроз источник воды. У них даже школа была. Навыков и оружия хватало, чтобы сдерживать приспешников Тьмы. Но с месяц назад один из жителей в ссоре убил жену и выбросил труп в Туман, чтобы соседи не узнали. А она вернулась обновлённой — жестокой, голодной и забывшей о том, каково это, быть человеком. И привела с собой новых друзей, которые оказались равнодушны к пулям. Поселение всего за двое суток обезлюдело.
Софья прекрасно поняла, почему Вячеслав получил возможность остаться — его история показывала жителям Родника, что даже тренированные люди пасуют перед потусторонней угрозой. Безопасно только здесь.
Матушка Ксения вышла из толпы, поднялась на крыльцо и ласково улыбнулась новичку:
— Спасибо за рассказ, Вячеслав. Мы видим, что ты человек порядочный, много переживший. Уверены, что к нам тебя привёл Господь.
Аристархова выглядела практически так же, как и все прихожане — худая, одетая в старую, потрёпанную одежду. Но отличия были, и они всегда раздражали Хромушку.
Худоба не сопровождалась анемичностью и чёрными кругами под глазами. Одежда чистая, заштопанная, подобранная по размеру. Волосы собраны в узел на затылке — остальные женщины, как и мужчины, периодически стриглись налысо, борясь со вшами. Ногти на руках аккуратные, без чёрных ободков. Обувь настоящая, хоть и заношенная, а не тапочки из лоскутков, которые вязала для всей общины подслеповатая баба Валя.
— Ну, и вам спасибо за приют. — Пожал плечами мужчина.
— Не спеши, брат мой. Мы ещё не решили, можно ли тебе остаться. Возможно, мы снабдим тебя чистой водой, небольшим количеством еды, благословим и отправим восвояси. — Матушка настоятельница с той же ласковой улыбкой покачала головой и виновато улыбнулась. Она была сама доброта и сочувствие: — Пойми, Вячеслав…
— Можно просто Слава. — Доброжелательно перебил ходок. Соне показалось, что слова Ксении совершенно не расстроили и не испугали новичка. Неужели глава общины не видит, что этот молодой мужчина не похож на остальных, запуганных и уставших от вечной борьбы за выживание?
— Пойми, Слава, здесь нет места греху. Эту обитель освятил сам Господь, и мы надеемся, что благодаря Роднику Веры рано или поздно человечество избавится от тьмы в душе и сможет вознестись к трону Его. А, возможно, и очистить Землю от Скверны. Мы не можем позволить себе пускать сюда тех, кто не соответствует.
— Я понял, понял, матушка. В Бога верую, Библию прочёл, молитвы выучил. Готов к экзамену.
И началось. Сначала вопросы задавала сама Аристархова. Затем наступила очередь дьяконов, а потом и простых прихожан. Слава прекрасно справлялся — Библию не цитировал, но близко к тексту отвечал. Видно было, что серьёзно подошёл к делу.
Под конец Сергей вынес на крыльцо небольшой железный бочонок, а Жорж раздал прихожанам по два лоскута ткани — один белого цвета, другой — красного.
— Все знают обычай, но тебе это в новинку, поэтому объясню. Бочонок будет стоять здесь до заката. Каждый член общины бросает в неё один из лоскутков. Белый — остаёшься, красный — уходишь с рассветом. Весь день здесь будет дежурить Данила, наш дьякон, чтобы следить за честностью голосования и собирать неиспользованные кусочки ткани. Это чтобы ты не поддался искушению и не подтасовал результаты. — Ксения вновь улыбнулась, давая понять, что порядочный человек на такое неспособен, и никто от Вячеслава такого не ждёт, но традиция есть традиция.
— Понятно. Хорошая система. — Кивнул Слава и спросил: — А чем можно заняться, пока моя судьба решается? Молиться?
— Ну, почему же сразу — молиться. Софьюшка, подойди сюда.
Кривицкая нацепила на лицо благожелательную улыбку и поднялась на крыльцо.
— Знакомься, брат Слава. Это наш библиотекарь, по совместительству архивариус. Она познакомит тебя с нашей историей, всё расскажет и покажет. Прошу только не торопиться, как видишь, у девушки небольшое увечье, она не может быстро передвигаться.
Соня едва сдержалась, чтобы не нахамить. Нога почти не беспокоила, бегала она побыстрей многих, а нарочитая забота и напоминание об убогости раздражали. Да и унизительно это было — человек ещё не считался своим, а ему уже сообщили о неполноценности одной из прихожанок.
— А вы, братья и сестры, можете заниматься своими делами. И не забудьте, что в колокольню нельзя заходить. Но, конечно, вы можете отдать дань уважения батюшке.
Люди сразу же забыли о новичке и поспешили за церковь — последний раз святая кровь обновлялась давно, три месяца назад, и члены Родника уже стали думать, что Господь их оставил. Каждый хотел убедиться, что ничего в их жизни не изменилось.
— Пойдёмте. Я всё расскажу. — Софья спустилась с крыльца и направилась к приходскому дому — начинать следовало с музея.
— Давай на ты, дорогуша. Не надо выкать.
В ответ Софья пожала плечами и попросила в ответ:
— Тогда и ты не зови меня дорогушей. Софья Кривицкая, в народе Хромушка. Согласен?
— А то ж. Как скажешь, красавица.
Глава 2.2
«Братья и сестры! В это тяжёлое время мы, как никогда, нуждаемся в поддержке друг друга, в любви и самопожертвовании.
Случившееся — итог людской греховности. Но есть ещё шанс на спасение, ибо Господь оставил вас в живых, направив сюда, в обитель веры.
Он говорил со мной во время молитвы и указал путь, по которому я должен пойти, дабы вы могли положить начало новой, безгрешной эпохе.
