Слепой Орфей - Мазин Александр Владимирович (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗
Глава шестая
Морри-разум понемногу постигал суть тех, кого взял под себя. Некоторые из них напоминали воев, дружинных, из тех, что ходят под князем и уходят из-под князя, если тот погиб или не по нраву. Когда под князем, вои бьются за него и выколачивают для него оброк. Когда сами по себе, то и бьются они сами за себя, по-разбойничьи, и дань выбивают тоже, поскольку сызмала привычны лишь к сече. И пускай за тысячу лет оружие поменялось, но те, кто убивает, всегда не такие, как те, кто пашет землю. Морри-разум понимал воев и знал, как с ними управиться. В прошлом, еще в добессмертные времена, он управлялся с ними быстро и ловко, иногда помогая, иногда отказывая в помощи, но неизменно давая понять: он, ведун, неотвратимее, чем гнев князя или кровная месть. Он опаснее любого врага. И страшнее. Так учил его Дедко. Вои – они под владыками, а владыки – под богами. Ведун же – сам. Потому что ведает. Потому что – уводит.
Бурого разбудил звук шагов снаружи. Он замер, прислушиваясь. Храп Дедки на соседней лавке мешал слушать, но одновременно успокаивал. А время было нехорошее – между восходом и полуночью.
Кто-то шастал под дверью, но Бурый не встал, лежал, будто овечья шкура, которой накрыт,– защита.
К одним шагам прибавились другие, погромче, поувереннее. И еще одни. Не зверь, не нежить – люди. Кто? Воры? Дедкины недруги?
У двери, не запертой по Дедкову обыкновению, шаги замешкались. Теперь Бурый слышал уже и дыхание. Точно трое. Дедко храпел во всю мочь.
Бурый осторожненько скинул овчину (холодно, однако, давно прогорело в печке) и как был, без всего, приготовился нырнуть под лавку.
…Удар твердого сапога с гуком распахнул ветхую дверь, три могучие фигуры ввалились в избенку. Ввалились, встали плечо к плечу, острые навершия шеломов – под низкий потолок, ручищи – на мечах. Снаружи – луна, а в избенке, ясно, темень. Ничего не видать простому глазу.
Бурый тихонько сполз на пол, примерился забраться под лавку, да не успел. Должно, глаза незваных гостей пообвыкли к мраку, а может, звук услыхали, только один из них метнулся рысью, сцапал парня. Плечо, как клешней, прихватил. Бурый не вырывался, искал поспешно какое ни на есть заклинание, да все в одночасье из головы вылетели.
– Колдун! – рявкнул здоровый.
– Не замай! – раздался тут голос Дедки. Ясный, словно и не спал.– Не замай вьюноша! Я – колдун!
Железная ручища разжалась. Три воя повернулись на голос.
Дедко кряхтя слез с лавки, пошептал, затеплил пальцами лучину. Огонек малость подвинул тьму, и Бурый разглядел пришлецов получше. Богатыри. Ширины саженной, в кольчугах, в шишастых шлемах. Из-под чешуйчатых наланитников – густющие бороды. Незнакомые. И не варяги. Все трое – в годах, не старые. И каждый таков, что Бурый ему по плечо. Грозные, аки сам Перун. Да Дедко, по всему видно, не испугался. Он бы и самого Перуна не испугался. Бурый устыдился. Ишь, хотел под лавку забиться. Как дитё малое!
Дедко страху не выказал, а вот гости держались сторожко. Худо. У таких осторожность: чуть что – голову долой.
– Вижу, не нашенского князя вы люди.– Дедко накинул на костлявые плечи доху, уселся. Велел Бурому: – Меду принеси. Мне. Да порты надень.– И опять воям, так и оставшимся на ногах: – Так чьи будете, мужи ратные? Послал вас кто или сами?
– А тебя, колдун, не касаемо! – густым басом, грубо отрезал один.– Узнаешь в срок.
Дедко враз насупился.
– Не так со мной говоришь, человече! – буркнул он.– Знаешь, каков я? – и ляскнул зубами. Точь-в-точь как волк.
Бородач вмиг, Бурый даже сморгнуть не успел, выдернул меч, напружил ноги. Двое других – тож.
– Ну! Оборотись! – заревел страшно первый.– Вишь, на клинке насечка серебряна! Переполовиню!
От рыка его Бурого пробил пот. Но учуял, что и богатырь тоже вспотел. А Дедко молчал.
Держал тишину. А когда выдержал, молвил спокойно: – На что мне оборачиваться? – и совсем беззаботно: – Я вот тебя обращу. Поревешь зиму мишкой-шатуном, может, по-людски говорить научишься. А может, и не научишься, ежели на рогатину кто возьмет.
– Врешь! – усомнился богатырь.
Меча не опустил.
– Ты железо-то спрячь, человече,– посоветовал Дедко.– А то знаешь, как топор сам собой пляшет? Так вот и меч плясать может. Хочь с серебряной насечкой, хочь и без… – и резко, будто ударил: – Спрячь немедля!
Богатырь нехотя вложил клинок в ножны. Другие – тоже.
– Где мед? – прикрикнул Дедко на Бурого, а когда тот подал наставнику кружку, ведун спросил: – А теперь говори, почто нужен я князю Суздаля.
– Коли знаешь, кто послал, так должен знать и – зачем! – недовольно проговорил старший из воев.– Мне не ведомо.
– А что ж тебе ведомо?
– А взять тебя да привести пред светлы очи!
– Взять меня – не по твоей власти.– Ведун усмехнулся недобро.– Да и свой князь у меня есть, воевода новгородский, чай, слыхали? – добавил с издевкой.
– Твой не воспротивится,– заявил воин.– Не могет он старшому брату отказать!
– Это когда твой господин моему старшим заделался? – удивился Дедко.– Не нынешней ли ночью?
Вои мрачно молчали. Видно, прикидывали: как колдуна обратать да при этом самим не сгинуть.
– Что ж, у вашего-то своих колдунов нет? – спросил Дедко.
– Есть, как не быть,– ответил старший.– Да ты, слышь, славней.
Подольстился.
– Ладно,– смягчился Дедко.– Приеду. Сам. Ступай. Да передай князю: благодарность должна быть по труду моему. Уразумел?
– А с нами не поедешь? – безнадежно спросил воин.
«Чё он так боится? – подумал Бурый.– Дедко ж ничего не сотворил ему. Да и не сотворит. Для сильного колдовства время нужно».
– Поехали с нами, колдун! – вступил второй.– Повозку те наймем. Поить-кормить будем от пуза. Поехали!
– Пешком дойду. Сам! – отрезал Дедко.– Князя свово обнадежьте. Да не бойтесь, ничё дурного он вам не содеет. Простит. А теперь – вон. Пока не передумал!
И три богатыря поспешно покинули избу. Бежали оружные – от старика.
«А я – под лавку!» – устыдился Бурый.
– Чё ж от тебя надо суздальскому-то? – чуть погодя спросил ученик.– Ведаешь?
– Да все то ж.– Дедко махнул рукой.– Сгубить кого замыслил тишком. Потому и за мной послал, дальним. Свои-то могут и наболтать.
– А вдруг он тебя убьет? – испугался Бурый.– Чтоб ты не проговорился…
– Не убьет,– уверенно ответил Дедко.– Кто колдуна убьет, того колдун и после смерти со свету сживет. Иль не слыхал? Не бойся, малый, схожу, поворожу да и домой ворочусь. А вои в железе мне не страшны. Это они на поле бранном – герои, а на моем поле – что зайцы. Вернусь. Да еще и с прибытком.
Так и вышло.
– Вот, товарищ генерал,– человек в черной рубашке положил перед Морри полдюжины листов, сшитых скрепкой,– дневная сводка.
– Хорошо, Михаил,– кивнул Морри.
Сводку изучать он не собирался. Морри-разум не воспринимал написанный текст. Конечно, он мог его прочесть (используя знания жертв), но осознать – не в состоянии. Он принадлежал к другой культуре. Зато Морри-разум с легкостью перенимал язык жертв и знал, откуда может прийти опасность.– Есть новости о вашем… – Морри поискал и нашел нужное слово: – сотруднике?
– Работаем,– сухо ответил человек в черной рубашке.
– Хорошо. Действуйте, как обычно.
– Есть, товарищ генерал. Разрешите идти?
– Идите.
«Генерал» в представлении Морри соответствовал княжьему доверенному. Выбрав из сознания жертв подходящий образ, Морри позволил отождествить себя с ним. И собачья свора охотно признала в Морри вожака. Нашелся только один упрямец… Но его найдут. Как уже понял Морри, несмотря на многочисленность нынешнего людского муравейника, несмотря на нагромождение огромных домов, его псы умели выслеживать добычу в каменном лесу. Прежний хозяин неплохо их натаскал. Морри провидел: в нынешнем мире тысячи таких псов. И все они будут служить Морри, а когда обладающие силой опомнятся и натравят на Морри своих последователей, у Морри будет достаточно псов, чтобы затравить всех, кто опасен.
