Холодные песни - Костюкевич Дмитрий Геннадьевич (книги бесплатно без онлайн .txt, .fb2) 📗
Костик осматривается. Потом бьет кулаком по воздуху:
– Вот как акул надо! Сильно! По носу!
В конференц-зале становится тихо.
– А пацан дело говорит! – Мордастый мужик с приплюснутым носом одобряюще смеется.
Костик опускает глаза. Герман треплет сына по волосам.
– Больше ни звука, – предупреждает Юля. – Развел тут.
Герман застегивает рот на невидимую молнию.
После собрания Рагаб ловит их в вестибюле. Мрачнеет, когда Юля отказывается от экскурсий.
– Раз не ехать, тогда писать отказ. Сами за себя отвечать.
– В смысле? – подбоченивается Юля. – У нас страховка от вашей фирмы.
– Так не делать. Надо отказ.
– Не будем мы ничего писать.
– Юль, пошли, – говорит Герман. – Что ты ему объясняешь.
Рагаб недобро смотрит из-под кустистых бровей:
– Зачем людей пугать? Про акуль говорить?
– Чтобы не расслаблялись.
Герман берет Костика за руку и идет к выходу. «Нехороший ты человек, Рагаб, злой, как собака».
Их догоняет Юля:
– Оскотинится теперь, разговаривать не будет.
– И черт с ним.
Герман закуривает на террасе перед столовой. Достает смартфон.
– Ну, – журит Юля, – при ребенке?
– Я на отдыхе, – отвечает он, пытаясь оседлать халявный вай-фай.
Завтракают на веранде. Герман берет омлет с помидорами, ветчину, сыр, два тоста, по которым размазывает кубики маргарина; Юля – мягкий сыр с хлопьями, круассаны и половину грейпфрута; Костик рвется на море, капризничает – Юля уговаривает его на блинчики с сиропом, долго дует сыну на чай. Кофе гадкий, но какой есть.
Араб в будке выдачи с ленцой забирает карточки и сует в окошко полотенца. Полотенца бледно-бежевые, с грязным оттенком, они сыроваты, но Герман молчит.
У бассейна нет мест, локти не расставишь – все-таки побаиваются акул; на кой тогда в Египет сунулись, чем Турция не угодила?
Костик гонит мяч к пляжу, а там уже машет рукой Стас и прыгает счастливая Алиса. Море, небо – все как на картинке. Все, кроме пляжа: грубый песок скатывается к каменистым плюхам, поросшим моллюсками и водорослями. Пирс уходит глубоко в море, первый спуск метрах в двухстах от берега.
– Мель – только на попе сидеть, – говорит Герман.
– Зато детям хорошо.
Сухие и чешуйчатые, торчат из песка пальмы. Ветер шевелит пучки листьев. Волейбольная сетка, футбольные ворота, раздевалки и душ. Под соломенными зонтами, грязными и дырявыми, пустуют ряды деревянных шезлонгов.
– Акуль нет, – говорит Герман, подойдя к друзьям. – Барьер стоять.
– Чего? – не понимает Стас.
– Гид обидчивый попался.
– Других не водится. – Света подтягивает треугольные чашечки бикини, кивает Стасу на лежак. – Зайчик, подвинешь?
– Конечно, котик. – Стас вытаскивает шезлонг из мелко-полосатой тени.
Герман внутренне ежится.
– А я про акул сказал, – хвалится Костик, – как их бить.
Возле него кружит Алиса.
– Мам, можно нам покупаться?
– Одним нельзя.
– Я с вами, – говорит Герман.
– И меня возьмите, – говорит Стас.
– Ура!
– Стоять! – Юля лезет в пляжную сумку. – Сначала всех кремом намажу.
– И меня? – шутливо подступает Стас.
Герман отмечает, как мешкает, смутившись, жена.
– Только своих.
– Зайка, подай крем, – говорит Света. – На столике.
Герман вглядывается в темную полосу воды за длинным пирсом: где там защитный барьер? Юля принимается за его плечи. Крем холодит кожу, прикосновения жены почти ничего не будят внутри, под кожей.
«WELCOM» – приветствует надпись на доске для серфинга, которую воткнули в песок у входа на пирс. Ленивые волны омывают ржавые сваи. Герман, Стас, Алиса и Костик идут по сухим доскам, Стас предлагает наперегонки, срывается первым, дети улюлюкают и бегут. Герман улыбается, щурясь от яркого солнца.
– Уверен? – спрашивает Стас, положив руку на перила лестницы.
Герман смотрит на пожилую пару у оранжевых буйков. Лазурная, в солнечных прожилках вода. Белое, чистое дно, ни камушка. Глубина – взрослому по грудь.
– Странно, что волнуемся мы, а не жены.
– А-а, – отмахивается Стас. – Им бы пригореть равномерно.
Спасатель сидит на скамейке в метре от лестницы, его лицо обращено к дальнему концу пирса, который оканчивается небольшой площадкой и спуском к коралловому рифу. Расстояние приличное, но Герман различает цепь, перегородившую вход на площадку, и красный запрещающий флаг. «Ты туда не ходи, ты сюда ходи. А то акула башка откусит. Совсем мертвый будешь».
Костик застегивает жилет – настоящий, на пенопласте, он им очень гордится.
– Ладно! – Стас хлопает по парапету. – Акулы ждут. Кто первый? – Видит глаза дочери. – Да шучу я! За мной!
Он ныряет, отплывает немного и возвращается к лестнице.
– Как вода? – спрашивает Герман.
– Сказка!
Они резвятся в прозрачной солнечной воде, Костик не достает до дна, но жилет держит хорошо, Герман подныривает и хватает малышню за лодыжки, Стас прыгает бомбочкой – брызги искрятся на лету, дети отплевываются и смеются.
Герман поглядывает на море за оранжевыми буйками. Что, если там мелькнет серая туша, крупный плавник? Успеет ли он схватить Костика и выбросить на пирс? Сможет ли хотя бы пошевелиться?..
Он стягивает со ступни коралловый тапочек, выливает из него воду, поправляет стельку. Бесполезно: скоро опять сползет, будет раздражать. Купил, называется, акваобувь…
Накупавшись, возвращаются к шезлонгам.
– Гера, за пивом? – предлагает Стас.
Герман накидывает на плечи футболку.
– Где наливают?
– Предлагаю незамедлительно выяснить.
Пляжный ресторан выглядит заброшенным. Проходя мимо, Герман заглядывает в грязные окна – перевернутые стулья на столах, мусор на полу, пятна сажи на стенах крошечной кухни. Веранда завалена всяким хламом.
За рестораном прячется захудалый бар. На розливе – бармен с красивым скучающим лицом. На раздаче хот-догов, картошки фри и мороженого – никого.
Стас читает именную табличку.
– Мухаммед, четыре пива.
В пальцах бармена хрустят стограммовые одноразовые стаканчики. Мухаммед криво улыбается. Тянет на себя ручку пивного крана, наполняет стаканы и протягивает Стасу.
– Два пива красавчику.
Стаканы Германа просто плюхает на стойку, расплескав.
Стас относит пиво на столик под навесом и возвращается.
– Мухаммед, сделай-ка еще две ром-колы.
– Откуда, красавчик? – спрашивает бармен. – Украина? Беларусь?
– Россия.
Бармен кивает и улыбается.
– Две ром-колы, – напоминает Стас.
Мухаммед ковыляет к мини-бару, припадая на левую ногу.
– Синдром короткой ноги, – говорит Герман за столиком.
На пляже аниматоры вяло зазывают на йогу, боччу и волейбол.
– Где все? – спрашивает Герман у Светы.
– В песке ковыряются.
Юля и дети бродят по щиколотку в воде, что-то высматривают. В руках у детей ведерки для песка: красное у Алисы и прозрачное, из-под майонеза, у Костика.
– Пап, мы звездочек ловим!
– И много поймали? – Непослушную акваобувь Герман оставил у шезлонга и теперь осторожно ступает по колким плитам.
– Они прячутся!
Герман опускается на корточки рядом с Юлей. Руки жены в воде, желтоватой от водорослей, Юля тянет за крошечную волосатую лапку, которая выглядывает из щели между камнями. Отпускает – и лапка исчезает.
– Боюсь оторвать.
Спустя полминуты из миниатюрного грота снова выползают гибкие мохнатые лучи, вьются в воде, ощупывают камень. Герман осторожно дергает за лапку – пальцам щекотно, но морская звезда крепко сидит в убежище. Если оторвать – из лапки ведь вырастет новый организм?
– Они не ядовитые? – спрашивает Костик.
– Не больше нашей мамы, – говорит Герман и получает болезненный тычок под ребра. – Ну-ка, посторонись.
Герман переворачивает плоский камень.
