Зловещие призраки (ЛП) - Кэйн Стэйси (читаемые книги читать .txt) 📗

Следует ли ей извиниться? Но как? А она хотела?

Извинения означают объяснения, что это не она, а наркотики говорили, что Кесс хотела пойти домой с Ужасом, хотела разделить с ним постель. Просто побочный эффект, и всё. В холодном свете утра, пламя, что бушевало в её крови накануне ночью, казалось... беспечным. Она скорчилась под тяжестью вины.

Ешкин дрын, это же Ужас. Пугающий, отталкивающий и хладнокровный. Она не могла хотеть его. Даже думать о том, чтобы хотеть его. Это безумие.

Может, будет лучше пустить всё на самотёк. Ну, случилось однажды, но дальше не разовьётся. Да и с чего? На самом деле он тоже не хотел её. Его реакция на неё и каменное выражение лица сами сказали это. Есть причина, почему она предпочитает романы на одну ночь, а эта ситуация была ярким подтверждением.

Но как она могла извиниться, не признавая ничего? Нет. Лучше притвориться, что она совсем ничего не помнит. Избежит неловкой сцены.

Что касается Лекса... были ли угрозой его вопросы о том, что она видела в тоннелях? Или он действительно волновался? А может он снимал с себя ответственность за мертвецов, которых она видела?

В голове зазвучал шёпот, что она не должна думать о нём как об убийце. Забавно, ведь он наверняка такой, и она была уверена в этом не просто по тому, что он проткнул человеку горло на её кухне. Таким же был Ужас, и Бамп, и босс Лекса Слобаг. Хотя, если подумать, она всё ещё точно не знала, что именно Лекс сделал для Слобага. Учитывая, что Слобаг прославился такой же кровожадностью, как Бамп, если не большей...

Во всём Даунсайде она, вероятно с огромным трудом, найдёт небольшую горстку людей, которые бы не отправили чужую душу в Город раньше срока. И Кесс к этой группе больше не принадлежала. Не после того как воткнула шприц, полный смазки, взломщику.

Она выключила воду и вытерлась. Единственной одеждой у неё в наличии были трусики и футболка с логотипом "Dead Kennedys", в которой Кесс уложили в постель и которая, предположительно принадлежала Лексу. Надевая футболку, у Кесс появилось чувство, что она, молча, на что-то согласилась.

Увидев своё отражение Кесс едва не завизжала. Нос и левый глаз были багровыми и опухшими, словно кто-то приклеил ей чужое лицо.

От пилюль и душа боль уменьшилась, но всё ещё не прошла. Постоянное напоминание о стычке с Дойлом. Как будто оно ей было нужно.

Она почистила зубы, побрызгала дезодорантом подмышки, нанесла крем на лицо и открыла дверь ванной.

- Эй, Лекс, кстати, где моя одежда?

Он сидел на краю кровати, упершись руками назад, так, что его торс был виден из-под ткани футболки.

- В стирке. Может, скоро будут готовы.

- Так... я застряла здесь, пока всё не высохнет?

- Думаю, мои джинсы будут тебе великоваты, а?

- Как долго?

- Полчаса, может, час. Чем думаешь заняться в это время? - Он вскинул бровь, сфокусировав взгляд на обнажённых бёдрах Кесс, едва прикрытых его футболкой. Кесс в ответ смотрела на него так же откровенно. Лекс - плохой, но опять же, она не встречала хороших. Он похитил её и дразнил. Но помог в ту ночь, когда убил Ламару в её квартире, и, что более важно, когда приехал в дом Мортонов, чтобы забрать Руку. Он ей был безразличен, но сексуален и привлекателен. Он не был... ладно, он не тот, с кем она могла всерьёз представить отношения, и это хорошо.

Если бы она действительно что-нибудь к нему испытывала - доверие или привязанность - или у неё было хоть какое-то чувство, что их ждёт совместное будущее, то даже не задумывалась позволить ему то, что он так хотел. Но связь между ними основана лишь на взаимном влечении и полуправде, и она не будет сожалеть, если никогда не увидит его снова после того, как всё закончится. Что делает его близким к идеалу на данный момент.

И за последнюю пару дней её очень часто едва не убивали. И существовала огромная вероятность, что в ближайшие дни кому-то удастся её укокошить. Так почему и нет?

- Я не знаю, - сказал она. - Есть идеи?

- Да, - он сел и наклонился вперёд, облокотившись на колени. - Почему бы тебе не показать мне то тату?

Глава 25

У Кесс перехватило дыхание, едва она шагнула по холодному полу. Буквально в шаге о Лекса, она остановилась и приподняла подол футболки.

- Эх, не могу разглядеть. Такой маленький? Подойди поближе.

Она шагнула ещё.

- Ближе.

Теперь она стояла так близко, что не могла видеть его лица, а лишь густые, черные волосы. Лекс скользнул пальцами по поясу трусиков и приспустил их, полностью открывая татуировку в виде черно-красного тюльпана, которую Кесс набила на свое восемнадцатилетие и вступление в программу обучения Изгоняющих.

- Довольно милый, - сказал он, опаляя кожу горячим дыханием. - Для чего он?

Она пожала плечами.

- Просто так.

Когда-то у Кесс была приемная мать - одна из немногих, кто был добр - и она выращивала десятки тюльпанов, до тех пор, пока внезапно не умерла, и Кесс не отправили в другое место. Тогда Кесс была совсем маленькой, но ей ни за что не забыть те яркие цветы в месте, которое почти стало ее домом.

У неё побежали мурашки, когда Лекс прижался губами к тату, одной рукой он сжал трусики Кесс и опускал их все ниже. После чего последовал за ними поцелуями, перемежая их с укусами. Другой рукой он скользнул Кесс на талию и ниже к попке. Одним быстрым движением, он развернул ее и мягко толкнул на кровать. Кесс была в растерянности. Она почему-то оказалась лежащей на спине, а он прокладывал дорожку из поцелуев и укусов от её бедра к груди, задирая футболку, которую после и вовсе стянул. Он почему-то прижался к её губам своими, настолько нежно, что она едва могла дышать, а всё тело начало дрожать. Она почему-то принялась расстегивать молнию его джинсов, стянув которые принялась снимать боксеры. Когда Лекс оказался обнажённым, его толстый ствол прижался к её бедру.

Запах сигарет и специй смог прорваться через опухший нос, пока Лекс целовал её шею и плечи, ласкал грудь, вбирал в рот соски, а Кесс потеряла себя во всём этом. Ей не нужно было ни о чём думать: ни о смущении прошлого вечера, ни о страхе перед встречей с Ужасом, ни о сущности на складе, где она пыталась освободить душу Слипнота.

Ей лишь нужно было наслаждаться теплом груди Лекса, когда он снял футболку, и прохладой цепочки, которая свисала с шеи. А ещё нетерпеливо выгибать спину, когда он скользнул пальцами между её ног, лаская влажную, возбуждённую плоть. Ей оставалось лишь ловить ртом воздух и сдерживать крики, когда тело напряглось и расслабилось так мощно, что она забыла собственное имя. И это было лучше всего.

Словно в тумане, она почувствовала, как Лекс отстранился, и услышала звук разрываемой фольги, а затем он вернулся и поцеловал ее, размещаясь между её ног. Она ждала ощущение неловкости, к которому привыкла, когда большинство мужчин забыло об основных анатомических фактах, и пыталось буквально втиснуться в её тело. Но вместо этого, Лекс спокойно и плавно скользнул внутрь, а она впилась пальцами в его спину и обняла ногами. Он больше, чем Кесс ожидала, но боли не было. Он заполнял её полностью, но без неудобств, и устроил бёдра напротив её, медленно толкаясь и возводя на вершину удовольствия. Она приподняла бёдра, встречая его настойчивые толчки и умоляя двигаться быстрее, резче.

- Да, тюльпанчик, - прошептал он. - Сладкий... чертовски сладкий...

Кесс пробормотала, что-то вроде согласия и вновь прижалась губами к его. Можно было и не дышать, весь мир стал неважен, потому что Лекс ускорился, вбиваясь в её тело с силой, которую Кесс понимала и делила. Он передвинул левую руку, задевая большим пальцем чувствительный бугорок. Кесс выгнулась, подстраиваясь под ритм Лекса, сводящего её с ума, и позволила себе раствориться в моменте обрушившегося оргазма.