Льдинка - Варго Александр (читать полную версию книги .TXT) 📗
– Отойдем, – сказал он, и они отошли в сторону, оставив Людмилу Васильевну терзаться сомнениями: она всегда осуждала брата за легкомысленный, как она считала, образ жизни. Зачем ее дочь понадобилась ему именно сейчас?!
– Твои друзья живы, – сказал Евгений, когда они отошли на достаточное расстояние, чтобы мать Ланы не могла их слышать.
– Да? И как это вы узнали? – улыбнулась Лана, но улыбка вышла безрадостной.
– Долго объяснять, – Евгений закурил. – Скажу только, что они… ммм… скорее всего, в другом времени.
– Что-о-о?! – Лане показалось, что она ослышалась. – Дядя Женя, вы что, выпили сегодня?
– Не валяй дурака, – жестко сказал Евгений. Он нервно затянулся и щелчком ногтя стряхнул пепел. – Мне не до шуток.
– Объясните, пожалуйста, – попросила Лана, все еще с изумлением глядя на дядю.
– Ты видела у меня дома над камином череп? Ну с длинными клыками?
– Да, а какое это имеет отношение к пропаже моих друзей?
– Времени мало, но слушай. Около тридцати лет назад, когда мне было всего шестнадцать, мы с отцом были в тех местах. Дело было осенью. За сутки до этого над тайгой снова было странное сияние, улавливаешь? Будто салют, о котором ты говорила. С нами были три собаки, мы шли по лесу, как вдруг они почуяли что-то. Отец спустил их, но вскоре мы услышали их визг. Мы подумали, что это медведь, но, как оказалось, нет. Это был тигр, понимаешь?
– Ну и что, разве в тайге не водятся тигры?
– Но не с такими клыками и не таких размеров, Лана. Он был очень испуган и все время озирался, будто не понимал, как он здесь очутился. Один бок у него был разодран, и из плеча торчали две палки, что-то вроде обломков стрел. Ты слышишь меня? Отец застрелил его, но тигр все равно успел глубоко пропороть ему ногу и порвать всех собак. Позже я выяснил, что эти тигры вымерли несколько веков назад. Это саблезубый тигр, понимаешь?
Лана кивнула, пытаясь собраться с мыслями. Господи, что происходит?! Или она сходит с ума?
– Мы извлекли из него обломки стрел, – продолжал Евгений. Он затушил сигарету и сразу достал другую. – Ты не поверишь, но наконечники их были сделаны из камня. Они и до сих пор хранятся у меня. Вот и делай выводы.
– Вы хотите сказать, что ребята могли перенестись в другое время? – ахнула девушка.
Евгений неопределенно пожал плечами:
– Наверное. Если нет, тогда где они? Тайгу прочесывают неделю, и никаких следов нет. Подчеркиваю: тигр повстречался нам примерно в том же месте, о котором говорила ты. Я не исключаю этой возможности.
– Лана! – позвала дочь Людмила Васильевна, которая уже начала волноваться.
– Нам нужно ехать, – сказала девушка.
Евгений обнял ее.
– Я не призываю тебя верить в то, что предполагаю, – очень тихо сказал он. – Но я верю, что рано или поздно ты увидишь своих друзей.
– Лучше рано, – Лана шмыгнула носом и, поцеловав на прощание дядю, направилась к матери.
ЗАМЕТКА ИЗ ГАЗЕТЫ «ХАБАРОВСКИЙ ВЕСТНИК», 15 ФЕВРАЛЯ 2007 ГОДА
«Как стало известно из источников в пра воохранительных органах, поиски пропавших без вести ребят в тайге прекращены. Напомним, что изначально их было четверо, обычные студенты, Тимофей, Антон, Яна и Лана, причем последней чудом удалось спастись. Судьба же оставшейся троицы до сих пор остается неизвестной. Все это время, вплоть до вчерашнего дня, велись усиленные поиски пропавших, но те словно в воду канули. В сп асательной операции участвовало более двух тысяч человек, но результат неутешительный. Представители лесных и заповедных угодий выдвинули версию о том, что молодежь могла стать жертвами волков, но это предположение не нашло одобрения в органах правопорядка. Кроме того, до сих пор не обнаружен разыскиваемый за умышленное уби йство Аполлинарий Романов, который бензопилой разрезал некоего Андрея Ледина, о котором мы сообщали в прошлом номере. Возможно, загадочное исчезновение молодых людей как-то связано с этим событием. Убитые горем родители молодых людей настаивают на продолжении поисков…»
Когда они выбрались наружу, стояла глубокая ночь, и путешественники даже не сразу сориентировались, в какую сторону им следовало идти. Пурга слегка улеглась, но ветер все равно был сильным, и Дильс снова размотал свою «нить Ариадны», после чего они поплелись домой.
Злата приготовила ужин – перловку с печенью. Каждый взял свою порцию и молча начал есть. Все заметили, что Дильс уже в открытую сторонился Златы.
– Как мы преодолеем решетку? – спросил Артур, и это был единственный толковый вопрос за последние два часа.
– У нас есть пила по металлу, – ответил Дильс, выгребая из миски остатки каши.
– Это очень долго, – сказал Костя. – У нас, кажется, была тротиловая шашка?
– Ты что, сбрендил? – Дильс отставил миску в сторону и тщательно вытер усы. – Хочешь похоронить нас всех под землей?
– Тогда можно попробовать выстрелить из ружья, – не унимался Костя.
– В решетку? Хорошо, только стрелять будешь ты, – сказал Дильс. Видя застывшее в недоумении лицо Кости, он спросил: – Ты никогда не слышал про рикошет?
– Нет, взрывать и стрелять нельзя, – решительно сказал Тух-Тух. – Будем пилить по очереди. Сколько у тебя полотен, Дильс?
– Шесть.
– Должно хватить.
Тух-Тух, поев (как всегда жадно и быстро, словно оголодавший пес), сказал, что идет спать, и отправился в палатку.
– Похоже, что завтра решающий день, – сказал Артур.
Дильс рассеянно кивнул, и со стороны это выглядело даже как-то жалко, хотя все понимали, что его поведение по отношению к Злате не выдерживало никакой критики. И слепому было видно, какая сумятица происходит внутри этого мужика – весь его рассудок, его выдубленный годами опасных экспедиций характер вступил в серьезную схватку с одним из самых неприятных человеческих качеств – азартом. Или алчностью? Это было видно по его лицу, глазам, усам даже, судя по всему, эти качества пока одерживают победу за победой.
– Не знаю, что мы найдем за этой решеткой, – негромко проговорил он, – но что-то у меня царапается внутри. Сечете?
Он понизил голос, убедился, что Злата не слышит его, занятая чисткой посуды.
– Признаться, я даже иногда думаю, не лучше ли было послушаться Злату.
– А сейчас что же? – насмешливо спросил Аммонит.
– Сейчас уже поздно, мосты сожжены, – серьезно ответил Дильс. – Если бы этот восьмой лаз тоже уперся в тупик, мы с утра отправились бы на базу. Но эта решетка…
– Она будто манит внутрь, да? – закончил Костя за отца, и он, удивленно взглянув на него, неуверенно кивнул.
– Меня беспокоит Тух-Тух, – сказал он после недолгого молчания. – Те двое не задумываясь перерезали всю станцию, и, если мы действительно найдем что-то ценное, необходимость в нас отпадает, согласны?
Черт, Тима даже не подумал об этом. И в самом деле, какой резон Тух-Туху делиться с ними, если можно забрать все?!
– В общем, не спускайте с него глаз, – добавил Дильс.
– Может, взять с собой ружье? – высказал Артур предположение.
– Нет, это только усилит его подозрения.
Постепенно все забрались в палатки, устраиваясь на ночлег. Не спалось лишь Злате, и она принялась пересчитывать запасы. Она машинально перебирала водонепроницаемые пакеты, банки, коробки, но мысли ее были далеко от этого. Сегодня она увидела нечто такое, от чего тут же покрылась ледяным потом, но никому об этом не сказала. Конечно, ее в лучшем случае поднимут на смех. А в худшем сочтут сума– сшедшей.
Аура. Вот что это было. Злата не особенно вникала в смысл этого слова, но знала главное – аура показывает истинную сущность человеческой души, она как ребенок, совсем маленький ребенок, и не умеет притворяться, лгать. Такое с ней было всего один раз в жизни, когда у нее на глазах немцы убили маму. Ей тогда было двенадцать лет, сорок четвертый год. До конца войны оставалось немного, но кто знал об этом? Именно в этот раз ее мама решила поговорить о ее способностях, о которых Злата уже тогда догадывалась. И – о чудо! – она увидела над головой матери легкое искрящееся облачко мягко-золотистого цвета. Оно плавно двигалось в такт движению мамы, и от него вверх шла тончайшая нить, почти прозрачная, будто сотканная из мыльного пузыря, исчезая где-то в небе. Маленькая Злата восхищенно смотрела на это удивительное явление, каким-то шестым чувством осознавая, что этот благородный цвет символизирует чистоту и доброту ее мамы. Внезапно облачко стали протравливать темные всполохи, как волны, и лицо мамы стало взволнованным. Волнение передалось Злате. А через три минуты мамы не стало. Но перед этим Злата отчетливо видела, как нить, уходящая в небо, неожиданно стала исчезать, будто кто-то невидимый просто медленно сматывал ее в клубок, пока из облачка (ставшего к тому времени уже неприятно серого цвета) не остался торчать уродливый отросток… В этот момент началась бомбежка, и мама, закрыв своим телом Злату, упала навзничь. И больше не вставала. Злата заплакала от испуга, она видела, что у мамы нет половины лица, там что-то мокрое и красное, а на оставшейся половине бешено вращается уцелевший глаз. Мама пыталась улыбнуться посиневшими губами, вздохнула и умерла. Облачко к тому времени стало угольно-черным. Это событие врезалось в память Златы на всю жизнь.
