Нарцисс в цепях - Гамильтон Лорел Кей (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗

Он пожал плечами, и что-то в этом было, создававшее иллюзию, что он выше, шире, чем на самом деле.

— Нас, тех, что посвятили свою жизнь борьбе с монстрами, так мало. Как я мог не приехать?

— Я польщена, — ответила я. — Я слышала вашу лекцию.

— Да, вы потом подходили ко мне поговорить.

— Польщена еще раз. Вы за год встречаете тысячи людей.

Он улыбнулся и тронул меня за левую руку — едва-едва.

— Но среди них мало тех, чьи шрамы под стать моим. И в этом бизнесе нет даже вполовину таких симпатичных.

— Спасибо.

Он был старше меня поколения на два, и я решила, что его комплимент — не заигрывание, а привычка.

Зебровски скалился, и по этой ухмылке можно было понять: он не считает, что Кинг всего лишь вежлив. Я пожала плечами и не стала обращать внимания. Давно уже я поняла: если делаешь вид, что не замечаешь, когда мужчина с тобой заигрывает, почти всем им надоедает, и они перестают.

— Я рад снова видеть вас, миз Блейк. Тем более живой. Но я знаю, что вы спешите, чтобы успеть до рассвета выручить вашего бойфренда-вампира.

Едва заметная пауза послышалась перед словом «бойфренд». Я вгляделась в его лицо — оно было нейтральным. Ни осуждения, ни порицания — только улыбка и доброжелательность. После ража, в который вошел Дольф, приятный контраст.

— Спасибо, что вы понимаете.

— Я был бы рад возможности поговорить с вами до моего отъезда.

Опять мелькнула мысль, не закидывает ли он удочку, и я сказала единственное, что пришло мне в голову:

— Для обмена опытом?

— Именно.

Я просто не понимаю, как действую на мужчин. Я не настолько привлекательна — или, быть может, не вижу в себе этого качества. Мы пожали друг другу руки, и он не стал удерживать мою ни на секунду дольше, чем нужно, не стискивал ее, никак ничего не сделал такого, что делают мужчины, когда заинтересованы. Может, я просто становлюсь параноиком насчет мужчин?

Зебровски вывел меня через море столов забрать Натэниела. Полицейская, детектив Джессика Арнет, одна из новичков в группе, все еще развлекала Натэниела. Она глядела в его сиреневые глаза так, будто в них была гипнотическая сила. Ее не было, но Натэниел действительноумел слушать. Среди мужчин это бывает редко, и потому ценится даже больше, чем красивое тело.

— Натэниел, нам пора.

Он тут же встал, но успел бросить детективу Арнет такую улыбку, что у нее глаза заискрились. В обычной жизни Натэниел — стриптизер, так что охмуряет он совершенно инстинктивно. Он, кажется, одновременно и осознает, и не осознает своего действия на женщин. Когда сосредоточится, то понимает, что делает. Но когда он просто входит в комнату и к нему поворачиваются головы, он не замечает.

Я тронула его за локоть:

— Скажи тете детективу «до свидания». Мы уже спешим.

— До свидания, тетя детектив, — сказал он. Я подтолкнула его к двери.

Зебровски вывел нас наружу. Наверное, не будь с нами Натэниела, он бы продолжал задавать вопросы. Но Натэниела он видел впервые и не очень знал, что при нем можно обсуждать. Так что он молча довел нас до комнаты оформления задержанных, где в одном из трех кресел сидел Жан-Клод. Обычно здесь все время толпится народ, приходит, уходит, а поскольку места здесь как в чулане, кажется очень людно. А сейчас место занимали два торговых автомата да регистратор за своим зарешеченным окошком — новое название, поскольку слово «тюремщик» из моды вышло. Впрочем, три тридцать утра.

Жан-Клод, увидев меня, встал. Белая сорочка была в пятнах, рукав разорван. Не было впечатления, что его били или как-то обижали, но обычно он фанатично относится к одежде. Такое могло быть вызвано лишь серьезными причинами. Борьбой, быть может?

Я не подбежала к нему, но обняла его, прижала ухо к его груди, держась за него, как за последнюю в этом мире прочную опору. Он гладил меня по волосам и что-то приговаривал по-французски. Я уже достаточно стала понимать, чтобы разобрать, что он рад меня видеть и что я очень хорошо выгляжу. Но все остальное было просто приятным шумом.

Только ощутив присутствие Зебровски у себя за спиной, я отодвинулась, но тут рука Жан-Клода нашла мою руку, и я ее взяла.

Зебровски на меня глядел так, будто впервые видит.

— Чего тебе? — Это прозвучало враждебно.

— Я никогда тебя не видел такой... мягкой. Ни с кем.

Это меня поразило.

— Ты же видел, как я целовалась с Ричардом.

Он кивнул:

— Это было другое. Вожделение. А это... — Он покачал головой, подбирая слова. — С ним ты будто в безопасности.

Мне стукнуло в голову: а ведь он прав!

— А ты умнее, чем кажешься, Зебровски.

— Мне Кэти читает вслух книжки для самообразования. Сам я только картинки смотрю. — Он тронул меня за руку: — Я поговорю с Дольфом.

— Вряд ли это поможет.

Он пожал плечами:

— Если уж Орландо Кинга можно было обратить насчет монстров, то всякого можно.

— То есть?

— Ты когда-нибудь читала, или слышала, или видела его интервью до инцидента? Зебровски пальцами показал кавычки, произнося слово «инцидент».

— Нет. Тогда, кажется, меня еще не интересовала эта тема.

Он скривился:

— Да, я все забываю, ты еще была в пеленках.

— Так расскажи.

— Кинг был мотором и звездой движения, которое хотело объявить ликантропов не людьми, чтобы их можно было убивать на месте и без суда. Потом его поцарапали, и — але-оп! — он смягчился.

— Близость смерти делает с человеком такое, Зебровски.

Он усмехнулся:

— Она не сделала меня лучше, чем я есть.

Когда-то я держала руками его живот, сводя края раны, чтобы не вылезли внутренности, пока мы ждали «скорую». Это случилось перед самым рождеством года два назад. В письмо Санта-Клаусу в том году я включила только одно пожелание: чтобы Зебровски был жив и здоров.

— Если Кэти не может сделать тебя лучше, то не может никто и ничто.

Он осклабился шире, потом лицо его стало серьезнее.

— Я поговорю за тебя с боссом, посмотрю, нельзя ли смягчить его сердце, не прибегая к близкой смерти.

Я посмотрела в это чуть грустное лицо:

— Это потому, что ты увидел, как я его обнимаю?

— Ага.

Я порывисто обняла его:

— Спасибо.

Он оттолкнул меня к Жан-Клоду:

— Ты лучше успей его завернуть в покрывало до рассвета. — И посмотрел мимо меня на вампира: — Берегите ее.

Жан-Клод слегка поклонился:

— Я готов беречь ее настолько, насколько она позволит.

Зебровски рассмеялся:

— Слушай, а он тебя знает!

Мы так и оставили Зебровски заливаться смехом, а регистратора глазеть, потому что ночь уже становилась тоньше. Приближался рассвет, а у меня было еще много вопросов. Натэниел вел машину, мы с Жан-Клодом сидели сзади.

Глава 13

Я по привычке застегнула привязной ремень, но Жан-Клод остался сидеть вплотную ко мне, обнимая меня за плечи. Меня начало трясти, и я не могла остановиться. Будто я так долго его ждала, что начала разваливаться. Я не плакала, только позволила ему держать себя, пока меня трясло.

— Все хорошо, ma petite.Ничего уже не грозит нам обоим.

Я потерлась головой об его испачканную сорочку:

— Дело не в этом.

Он дотронулся до моего лица, приподнял его к себе в чуть подсвеченной тьме машины.

— В чем же тогда?

— У меня был секс с Микой.

Я глядела ему в лицо, ожидая гнева, ревности, какой-то вспышки в глазах. А видела только сочувствие и не понимала.

— Ты — как только что поднявшийся вампир. Даже те, кому предстоит стать мастерами, не могут побороть голода в первую ночь или в первые несколько ночей. Он непобедим. Вот почему многие вампиры нападают на ближайших родственников, когда впервые встают. Это те, о ком они думают в сердце своем, и потому вампиров тянет к ним. Только с помощью Мастера Вампиров может этот голод быть направлен в другую сторону.

— Ты не сердишься? — спросила я.

Он засмеялся и обнял меня: