Цикл оборотня (сборник рассказов и повестей) - Кинг Стивен (книги .TXT) 📗
Роки включил третью скорость. Коробка передач издала тихий стон, а весь «крайслер» так и заколотило, словно в petit mal припадке эпилепсии… Впрочем, вскоре судороги прошли, и стрелка спидометра медленной устало начала подползать к отметке «40». Достигнув этой цифры, она так и застряла на ней.
Доехав до пересечения шоссе № 99 с дорогой под названием Девон-Стрим (на протяжении восьми миль последняя служила естественной границей между двумя поселками – Кресчент и Девон), Роки свернул на нее почти неосознанно, хотя в глубинах того, что с натяжкой можно было назвать его подсознанием, возможно, и ворочалось некое смутное воспоминание о старом Вонючем Носке.
С момента окончания работы они с Лео, ехали куда глаза глядят. Был последний день июня, и срок, обозначенный в прикрепленной к ветровому стеклу «крайслера» карточке техосмотра, истекал ночью, ровно в 00.01. То есть примерно через четыре часа, нет, уже меньше чем через четыре. Неизбежность этого события воспринималась Роки как-то слишком болезненно. Лео же было наплевать. Все равно не его машина. К тому же выпитого им пива «Айрон-Сити» было достаточно, чтобы привести не только его, а вообще любого человека в состояние глубокого алкогольного ступора.
Дорога Девон петляла и вилась среди густого леса. С обеих сторон вплотную к ней подступали огромные дубы и вязы с пышными раскидистыми кронами. Казалось, они жили какой-то своей жизнью и, по мере того как на юго-запад Пенсильвании надвигалась ночь, все более наполнялись шелестом и движением тени. Место это было известно под названием «Леса Девона». Прославилось оно после того, как здесь в 1968-м зверски замучили и убили молоденькую девушку и ее дружка. Парочка имела глупость остановиться в лесу, именно здесь затем и обнаружили «меркурий» 1959 года выпуска, принадлежавший молодому человеку. В машине были сиденья из натуральной кожи, на капоте – блестящая хромированная эмблема. Останки парня и его несчастной подружки нашли на заднем сиденье. А также на переднем, в бардачке и багажнике. Убийцу так и не нашли.
– Да фараоны сюда и носа не кажут, – заметил Роки. – На девяносто миль в округе ни одной живой души.
– Хренушки, – сказал Лео. Последнее время это милое словечко все увереннее лидировало в списке его наиболее употребительных выражений – и это при том, что общий словарный запас Лео составлял не более сорока слов. – Ты чего, ослеп? Вон там город.
Роки вздохнул и отпил пива из банки. Огоньки, мерцавшие вдали, вовсе не означали, что там находится город. Но что толку спорить с пьяным в стельку парнишкой? То был новый торговый центр. Надо сказать, эти новые натриевые лампы действительно светили ярко. Не отрывая глаз от их молочно-белого сияния. Роки подогнал машину к обочине, к левому краю дороги, резко подал назад, отчего едва не угодил в канаву, и, наконец развернувшись, снова выехал на дорогу.
– Опля! – сказал он.
Лео рыгнул и хихикнул. Они работали вместе в прачечной «Нью-Адамс». С сентября – именно тогда Лео был нанят Роки в помощники. Молодой, двадцатидвухлетний, с мелкими, как у грызуна, чертами лица, Лео походил на человека, которому в скором будущем светит изрядный срок. Он утверждал, что каждую неделю откладывает из зарплаты по двадцать долларов на покупку подержанного мотоцикла «кавасаки». Говорил, что собирается поехать на нем куда-то на запад, как только наступят холода. Он уже успел сменить мест двенадцать, не меньше, с того времени, когда шестнадцатилетним пареньком навеки распрощался с миром науки. В прачечной ему нравилось. Роки знакомил его с различными приемами стирки, и Лео искренне верил в то, что наконец учится Делу. Делу, которое непременно пригодится ему где-нибудь во Флэгстаффе.
Роки, по сравнению с ним чуть ли не старик, работал в «Нью-Адамс» вот уже четырнадцать лет. Об этом красноречиво свидетельствовали руки – бледные, как у призрака, изъеденные щелочью и отбеливателями. В 1970 году он четыре месяца отсидел за хранение незарегистрированного оружия. Жена его, ходившая в ту пору с огромным, безобразно распухшим животом, беременная третьим ребенком, вдруг заявила, что: 1) это не его, Роки, ребенок, а молочника: и 2) она желает с ним развестись по причине жестокого с ней обращения.
Два момента в этой ситуации заставили Роки носить при себе незарегистрированное оружие, а именно: 1) ему наставили рога; и 2) рога эти наставил не кто иной, как гребаный молочник с рыбьими глазками и длинными космами. Этот кретин по имени Спайк Миллиган. Спайк работал в молочной Креймера, в отделе доставки.
Молочник, Господи Боже ты мой!.. Молочник, а как насчет того, чтобы сдохнуть, а? Как насчет того, чтобы брякнуться в вонючую канаву и там отдать концы? Даже самому Роки, не продвинувшемуся в чтении дальше надписей на обертках жвачек, которые он непрестанной трудолюбиво жевал на работе, ситуация казалась удручающе банальной.
В результате он, в свою очередь, уведомил жену о том, что: 1) никакого развода не будет; и 2) он собирается научить Спайка Миллигана уму-разуму. Лет десять назад он приобрел пистолет 32-го калибра, из которого время от времени постреливал по пустым бутылкам, жестянкам и мелким собачкам. И вот в то утро он вышел из своего дома на Оук-стрит и направился к молочной, где надеялся застать Спайка, покончившего с утренней доставкой.
Но по пути туда Роки заскочил в пивную «Четыре угла» и пропустил пивка – бутылок шесть, восемь, а то и все двадцать. Разве теперь упомнишь?.. Пока он сидел там и пил, жена его позвонила легавым. И они поджидали его на углу Оук-стрит и Бэлфор-авеню. Его обыскали, один из копов вытащил у него из-за пояса брюк пистолет 32-го калибра.
– Думаю, тебе придется сменить обстановку приятель, – сказал ему легавый, обнаруживший пистолет. Именно это и сделал Роки. Следующие четыре месяца он провел в тюрьме, бесплатно стирая простыни и наволочки на штат Пенсильвания. За это время жена умудрилась получить в Неваде развод и, когда Роки вышел из кутузки, уже жила себе поживала со Спайком Миллиганом на Дейкин-стрит, в многоквартирном доме с лужайкой у входа, посреди которой стоял розовый фламинго. Вдобавок к двум старшим ребятишкам (Роки был более или менее уверен, что они от него) парочка обзавелась младенцем с точно такими же, как у папаши, рыбьими глазками. К тому же они получали на него алименты – по пятнадцать долларов в неделю.
– Эй, Роки, что-то мне муторно… – сказал Лео. – Надо бы остановиться и глотнуть водички.
– Сперва талончик на колеса надо получить, – отозвался Роки. – Это самое важное. Какой же это мужчина без нормальных колес?!
– Да ни один нормальный человек не полезет осматривать твою тачку, я же уже сказал!.. А знаешь, у нее и поворотники не работают.
– Мигают, если нажать на тормоза. Любой человек притормаживает на повороте, иначе можно перевернуться.
– И стекло в боковом окошке треснуло.
– Я его опущу.
– А что, если инспектор попросит поднять, перед тем как осматривать машину?
– Я уже сжег за собой мосты, – мрачно и со значением произнес Роки. Он выбросил пустую банку из окна и достал новую. На ней красовался портрет Франко Гарриса. Нет, этим летом компания «Айрон-Сити» явно сделала ставку на поклонников звезд баскетбольной команды «Стилерс».
Роки дернул за колечко на крышке. Раздался щелчок, и из отверстия полезла пена.
– Все же жаль, что у меня нет женщины, – произнес вдруг Лео, глядя в темноту и как-то странно улыбаясь.
– Была бы у тебя женщина, и путь на запад, считай, заказан. Равная цель женщины – удержать мужчину от поездки. Так уж они устроены, эти женщины. Это их цель, их миссия. Разве ты сам не говорил мне, что хочешь поехать на запад?
– Да, говорил. И поеду.
– Никуда не поедешь, если заведешь себе бабу, – сказал Роки. – А потом она обязательно тебя бросит. А потом – алименты. Стоит только связаться с бабой, и дело непременно кончится алиментами. Машины куда как лучше… Так что советую держаться машин.
– Только хренушки ее трахнешь, эту твою машину.
