Ненужная крепость (СИ) - Альба Александр (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
Его Величество Мен-Хепер-Ра всегда мог поступить по-своему и удивить всех великим замыслом и его быстрым воплощением. Не взирая на то, что он уже достиг лет совершенной мудрости [97], он решил взять в жены Меритра-Хатшепсут, бывшую дочерью одной из жриц Амона. Она потом родила его Величеству нескольких детей, включая и принца Аменхотепа. Но будущий царь родился и вырос не во дворце. Точнее, не в Садах Услад в Фивах. Как раз закончился очередной победный поход, были захвачены Страна Нухашше и Иниугаса у Великой перевернутой реки [98]. Его Величество после смерти наследника стал осторожен, и заранее вызвал к себе Главного над строителями царя, Пуемра, того, кто поставил великие обелиски и новые пилоны на праздник Хеб-сед царя [99]. Тут не было ничего особенного, и раньше он вызывал строителя, определяя ему задачи к возвращению из похода. Но в этот раз речь шла не о новом храме. Пуемра построил и наполнил всякими прекрасными вещами из Джахи [100] и Нахарины для новой Великой жены дворец на севере Та-Кем, в городе Инбу-хедж [101], где его Высочество и вырос. Это уж потом, царствовать, он перебрался, согласно установившимся традициям, в Нэ [102]. Жизнь всей страны переехала в малый дворец. Царь повелел великому распорядителю и управителю жизни Большого дома Иниотефу отобрать туда особо доверенных управителей и слуг, а воспитание сына шло под его собственным божественным приглядом. Принц рано познал тяжесть военных походов — царь растил из него настоящего воина. Но и правителя. С детства он был окружен лучшими стрелками, мечниками, колесничими. Затем — командирами кораблей и отрядов. Затем — генералами. Но страна живет не только войной. И он учился у глав кенбета, городничих, чати. Ум его был быстрым, как его шаги, и он многое постиг. Но — даже принц в детстве — ребенок. И в компанию к нему были собраны жившие тут же, во дворце, ровесники из лучших семей. И — как награда родителям — дети лучших царских помощников и вернейших слуг. Кроме того, тут же росли дети царей чужедальних стран — полузаложники, полусоюзники (в будущем, конечно). Каждый из них назывался «дитя дворца». Так было и до великого царя, но при нем царевичей чужедальних стран стало очень много, а детей отличившихся воинов (ну, хорошо, сотников и других нехсиу) ранее не было вовсе. И первым среди них, всех детей этих, был царевич. Не потому, что сын царя, а потому, что — первый. Кого-то из детей дворца он приближал, кого-то — игнорировал, причем только по своим соображениям. Одним из лучших… нет, не друзей… приближенных в его собственной свите был сын простеца Аменемхеба, правда, уже возвысившегося до должности командира одного из гвардейских полков. Другим — сын великого чати Рехмира. А вот сына великого жреца Амон-Ра он не любил.
Не сразу и не вдруг, по причинам, нам не доступным и не нужным, он возвысил до себя и Усерсатета. Происхождения тот был не самого подлого, но… Мать его была «украшением царским» [103] по имени Ненхерменетес. Время от времени его Величество замечал, что его гарем переполнен — новых младших жен и наложниц постоянно слали из чужедальних стран или от Высоких родов, серов и Эрпатов [104]. Отказаться было нельзя. А передарить немного погодя — проще простого. Чаще всего он одаривал ими отличившихся офицеров и чиновников, не самых простых, а хотя бы неджесов. Вот и Ненхерменетес была пожалована писцу из старшего Дома золота и серебра по имени Саусеримен. Это произошло при великом очищении гарема, как раз тогда, когда его Величество изволили жениться на своей новой Великой жене, Меритра-Хатшепсут. Так что Усерсатет родился на две недели раньше царевича.
Саусеримен не был любимцем царя. Наверное, и ему, и Ненхерментес было не так-то просто добиться, чтоб их дитя стало называться Дитя дворца. Но оно удалось, дело это.
Поначалу Усерсатету приходилось несладко. Дети жестоки, и над ним насмехались и унижали его из-за происхождения. Но он смог постоять за себя. Он был умен и многое знал, и сумел стать полезным царевичу — почти на любой вопрос его Высочества он мог ответить быстро и правильно. Царевич был сильным и уважал силу — и Усерсатет, и так не бывший слабаком, упорно занимался с наставниками борьбой и фехтованием, на его пальцах появились мозоли от стрельбы из лука и рукоятки меча. Во всех замыслах и проказах он был первым после царевича и не раз принимал на себя наказания, которое по совести должен был принять принц. Постепенно он вошёл в круг… нет, не друзей, ибо у царей и принцев есть подданные, а не друзья. В круг вернейших спутников царя. Его Величество начал проверять должностями и ответственностью своего сына, царевича Аменхотепа, с двенадцати лет. Поначалу — простые дела и маленькие должности, и начали с армейских дел. А царевич проверял свою свиту и своих спутников, давая поручения им. Постепенно выяснилось, что у Усерсатета талант — управлять людьми и решать сложные дела. И когда принц был назначен надзирателем за доставками древесины на верфь, то многим заведовал именно Усерсатет, а уж когда Его Величество возжелали назначить сына сетемом — многие дела с жрецами и храмами решались с его помощью. По мере того, как расширялись руки царевича, расширялись они и у его свиты. Но у Усерсатета, благодаря его умениям и искусству нравиться Высшим и заводить связи иногда они были как бы не шире, чем у царевича. При том он не чванился и был ровен и справедлив с низшими и всегда награждал достойных, даже если они ему и не нравились, а карал виновных, а не удобных для наказания или неугодных ему. И были случаи, когда он наказывал своих вернейших (правда, наказания были не суровы). Наказав же, далее не поминал и не винил, ибо вина наказанная прощена.
И вот его и захотел увидеть на посту Царского сына Куша царевич. Но Его Величество яро воспротивился этой идее принца — по его мнению, Усерсатет был слишком молод, неопытен и неродовит для столь высокого поста, одного из самых важных в царстве. Это неизбежно, как восход звезды Сопдет [105] вызовет ропот и недовольство в высшем обществе, в столице и вне ее.
Кроме раздражения у великих возникнет соблазн принизить нового Стража Юга, а этого допустить нельзя, ибо это умалит и доходы казны, и власть самого царя. Так или иначе, но Начальником Южных стран стал сиятельный Инебни, уже имевший от Великого почётную титулатуру «Полезный своему господину». Он был из не очень старого, но богатого рода, богатого в том числе и связями, и служил в столице на многих важных постах, постепенно возвышаясь и усиливаясь. Он был всегда тщательно и правильно одет, тщательно и правильно говорил, делал и думал. Был эффективен и всегда его мнение совпадало с мнением начальства. Он был из тех семеров и их ближних, с которыми Его Величество не мог не считаться и которых терпеть не мог. Годы его были цветущими и, казалось, он еще свеж и полон сил, но, в то же время, его помнили на разных постах давно и он казался многим высшим чиновникам своим и привычным. Кроме того, овдовев, он женился на племяннице чати Рехмира, и теперь было кому о нем вовремя шепнуть прямо в царское ухо.
Его назначение оставило в некотором недовольстве царя, собиравшегося на очередные завоевания, старый двор и великий гарем, который, хоть и подрастерял силы, но ещё имел их премного, великую знать из Ири-Пат, Идущих следом и просто родовитых серов, семеров и чиновников гражданского управления. Значит, это был разумный компромисс.
Лишь Его Высочество был в бешенстве и ласково улыбался, а это не сулило в дальнейшем полезному Инебни никакой пользы, что и подтвердилось вскоре после первой же дани чужеземных стран Юга. По сути, это было не данью, а, скорее, дарами — ибо страны эти, хоть и торговали с Та-Кем, и уже были связаны с ней довольно прочно и тесно, не принадлежали ей и не управлялись её рукой никогда, не имели храмов ее Богов и крепостей с войсками. Но — называлось это данью и в столице и дворце данью и считалось.
