Твин Пикс: Тайный дневник Лоры Палмер - Линч Дженнифер (книги полностью TXT) 📗
Потом Мэдди и я пошли погулять, но уже, конечно, просто в джинсах и футболках. У нас в Твин Пиксе на каблуках и в короткой юбке ходят только по большим праздникам или во время фестивалей, когда повсюду развешаны транспаранты и гремит танцевальная музыка. Мы дошли до Истер-парк и немного посидели в беседке на возвышении. Мэдди рассказала, что вполне довольна своей жизнью с родителями — «только вот ты и представить себе не можешь, как они шумят!» Я привожу ее высказывание дословно, потому что оно, по-моему, очень хорошо передает суть дела. Еще она сказала, что в жизни много такого, к чему сперва трудно привыкнуть, но потом все равно привыкаешь, и ничего.
Может, и мне тоже пора так начать думать. Тогда я, может, стану гораздо лучше, чем сейчас, когда я беспрестанно размышляю над тем, что со мной происходит. Я очень надеюсь, что скоро настанет такое время, когда все именно тек и будет, и я сумею, наконец, избавиться от своих тревожных мыслей. Мыслей, которые я даже не могу связно выразить словами. Если я стану лучше, чем сейчас, и буду стараться каждый день, то, вероятно, все уладится.
С любовью, Лора.
30 июля 1984
КОГДА-НИБУДЬ СТАТЬ ВЗРОСЛОЙ БУДЕТ ЛЕГЧЕ
Внутри у женщин скрыто два холма,
Им надоело оставаться в доме,
Спешат увидеть солнце и луну
И блестки звезд во тьме мужской ладони.
Оглядеть себя люблю я
По утрам, открывши веки:
Вот холмы, а вот долины
И подводные там реки.
Все снаружи
Расцветает,
Но, увы, мертво внутри.
О, если б я понять смогла
Причину своих слез,
И место уступил кошмар
Дыханью светлых грез.
2 августа 1984
Дорогой Дневник!
2 августа 1984
Я уже так давно ничего в тебя не записывала, я очень перед тобой виновата. Три дня назад уехала Мэдди, и все это время у меня в душе живет страх. Он вызван чем-то, для меня самой еще не ясным.
Случилось, правда, и кое-что хорошее. В середине прошлой ночи я вдруг ощутила непередаваемо прекрасное состояние. В груди было так тепло и между ног тоже. Впечатление такое, будто все мое тело вывернулось наизнанку, и я вот-вот улечу куда-то. Думаю, это был оргазм, который я испытала во сне. Понимаю, что писать об этом ужасно стыдно, но в то же время не могу не чувствовать и некоторого удовольствия.
Сразу после этого мне почудилось, что ко мне в спальню зашел мальчик, и сквозь ночную рубашку я ощутила его мягкое прикосновение. Он шептал мне ласковые, нежные слова, а потом сказал, чтобы я лежала очень тихо, а то он уйдет. Затем он потянул меня к краю кровати за ступни, и, когда мои ноги коснулись пола, он заставил меня закрыть глаза. Тут я почувствовала, как он раздвигает мне ноги — все больше и больше, так что мне пришлось посмотреть, что происходит, а когда я открыла глаза, его уже не было. Я взглянула на свой живот и увидела, что беременна. Он был внутри меня, но такой крошечный, совсем как младенец. Как жалко, что все так закончилось. И зачем только мой мозг так все оборвал? Мне больше нравилось, когда меня нежно тянули с кровати, и я вся отдавалась этому приятному ощущению.
Лора.
7 августа 1984
Дорогой Дневник!
Всю первую половину дня сегодня я провела с Троем — вылизывала, чистила и кормила. Меня восхищает, до какой степени он, кажется, понимает мои чувства. Пока я расчесывала ему гриву. Трои стоял, прижавшись ко мне носом, а когда я присела в уголке его загона, он тут же опустил голову и, с моего разрешения, принялся обнюхивать мою шею и дышать в лицо. Интересно, бывает ли, чтобы люди по-настоящему влюблялись в своих лошадей, как я? Или, может, не следует предаваться такого рода мыслям и чувствам?
Как бы мне хотелось, чтобы пришла Донна. И., конечно же, Мэдди, Надо будет обязательно позвонить Донне и узнать, не сможет ли она приехать ко мне с ночевкой или выбраться хотя бы на полдня. Если нет, то тогда я могла бы побыть у нее дома. Наверное, это было бы даже лучше. Иногда моя собственная спальня кажется мне самым чудесным местом в мире, но порой она похожа на тюремную камеру, где тебя медленно душат.
Хотелось бы мне знать, не то же ли самое испытывает человек умирая… то есть как будто бы его кто-то душит.
Или он ощущает то, что говорят об умирающих в церкви на проповеди? Что они возносятся в небо, все выше и выше, пока Иисус не увидит их там и не возьмет за руку. Кстати, я совсем не уверена, что мне хотелось бы быть рядом с Иисусом, когда настанет мой черед умереть. Ведь я могу сделать что-нибудь не так, пусть даже это будет маленькая ошибка, а его это огорчило бы. Я недостаточно про него знаю, чтобы быть уверенной, что именно может его рассердить. Библия, конечно, говорит, что он всепрощающий, и умер на кресте за мои грехи, и любит каждого человека независимо от его недостатков… но все кругом говорят, что я идеальная дочь, самая счастливая девочка на свете и у меня нет никаких неприятностей. Л это совершенно не соответствует истине. Так откуда же мне знать, что Иисус в действительности за человек и похож ли он на меня или нет? Может, ему иногда страшно и он совершает что-нибудь дурное, хотя большинство людей может ничего не подозревать, как и когда он это делает? Скорей всего, я буду находкой для Сатаны, если не стану проявлять осторожность. Иногда, во время своих встреч с БОБОМ, я думаю, что и так нахожусь во власти Сатаны и мне никогда уже не выбраться из темного леса, чтобы снова можно было стать прежней Лорой — доброй, честной и чистой.
Иногда мне приходит на ум, что жизнь для всех нас была бы куда легче, если бы нам не приходилось думать о себе как о мальчиках или девочках, мужчинах или женщинах, молодых или старых, толстых или худых… если бы вместо этого мы могли бы считать себя совершенно одинаковыми. Да, нам могло бы такое скоро наскучить, но зато опасность, которую таит в себе наша жизнь, навсегда бы исчезла…
Я снова к тебе вернусь, после того как позвоню Донне.
Донна сказала, что ей очень хотелось побыть со мной вместе сегодня вечером, но как раз в этот день у них какое-то «семейное торжество». Так что мы остаемся с тобой, Дневник, один на один. Может, удастся выбраться вместе в лес и выкурить там одну из тех сигарет, что оставила для меня Мэдди. Всего их четыре, и я надежно спрятала их в ножке кровати. Обычно там я прячу школьные записочки, когда мне не хотелось бы, чтобы они попались на Глаза маме, когда она приходит сюда ко мне убираться (или шпионить за мной)… ну, знаешь, мамины штучки. Я ее люблю, но она далеко не всегда понимает, что именно я пытаюсь ей рассказать. И если бы она узнала обо всем, что творится у меня в голове, с ней бы наверняка случился инфаркт. А прячу я свои секреты так: отвинчиваю набалдашник, и там внутри есть углубление. Папа бы назвал его «полостью». В ней дюйма четыре глубины, словом, просто идеальный тайник. А если на спинке кровати висит к тому же сумочка или, скажем, свитер, то догадаться, что набалдашник отвинчивается, абсолютно невозможно.
и похож ли он на меня или нет? Может, ему иногда страшно и он совершает что-нибудь дурное, хотя большинство людей может ничего не подозревать, как и когда он это делает? Скорей всего, я буду находкой для Сатаны, если не стану проявлять осторожность. Иногда, во время своих встреч с БОБом, я думаю, что и так нахожусь во власти Сатаны и мне никогда уже не выбраться из темного леса, чтобы снова можно было стать прежней Лорой — доброй, честной и чистой.
