Тик-так - Кунц Дин Рей (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
Он нажал другую кнопку. Цифры на табло снова поменялись, но звук даже не прервался.
Томми попробовал третью кнопку. Никакого результата.
- Чудесно! Просто превосходно. Ну и везет же мне...
Он владел "Корветом" всего несколько часов, и вот - пожалуйста! - радио уже вышло из строя.
Вполголоса бормоча проклятья, Томми принялся вслепую шарить рукой по панели радиоприемника, надеясь все же найти "Бич Бойз", Роя Орбисона, Сэма Кука, "Айсли Бразерс" или, на худой конец, что-нибудь более современное типа Джулианы Хэтфилд. Да, черт побери, он был бы рад услышать даже захудалую польку!
Он прощупал весь частотный диапазон - от средних волн до ФМ, - но повсюду слышался лишь странный шум воды. Можно было подумать, что начался новый потоп и вода залила радиостанции на всем Западном побережье.
Но, когда Томми попытался выключить радио, у него ничего не вышло. Далекий шум водопада продолжал наполнять салон, хотя он был уверен, что нажал нужную кнопку. На всякий случай Томми попробовал снова включить и выключить приемник, но безрезультатно.
Между тем характер звуков стал постепенно меняться. Плескучее ворчание падающей воды, стиснутой каменными стенами, стало теперь больше похоже на гомон толпы - на сотни, тысячи голосов, выкрикивающих не то приветствия, не то заклинания. В этих голосах слышалась и нотка гнева, и Томми представил себе толпу возмущенную, негодующую, готовую громить и разрушать.
Почему-то - по причинам, которые он не мог бы даже назвать, - этот звук встревожил Томми Фана. Стараясь прервать эту зловещую серенаду, он принялся нажимать на все кнопки подряд.
Да, это определенно были голоса. Голоса сотен и тысяч мужчин, женщин, детей. Томми казалось, что он различает отчаянные вопли боли, крики о помощи, истерический визг и гневные проклятья. Эта величественная и могучая какофония звуков могла заставить содрогнуться кого угодно, хотя она по-прежнему звучала приглушенно - словно поднимаясь из самой черноты преисподней.
Голоса, которые он слышал, казались Томми жуткими. От них мурашки начинали бежать по коже, но в то же время они звучали до странности убедительно, не то чаруя, не то гипнотизируя. Томми даже поймал себя на том, что слишком долго глядит на радиоприемник, не обращая внимания на дорогу, которая грозила ему гораздо более реальными опасностями. Тем не менее каждый раз, когда он поднимал голову, ему удавалось сосредоточиться на движении лишь на несколько секунд, после чего его взгляд словно намагниченный снова возвращался к мрачно тлеющей индикаторами панели радиоприемника.
Томми уже начало чудиться, что среди многоголосья толпы он слышит один определенный голос - чей-то искаженный расстоянием тяжелый бас, звучащий бесконечно странно, требовательно, величественно и властно. Это был низкий, хриплый, какой-то жирный голос, который выговаривал не совсем понятные слова, словно отхаркиваясь и выплевывая вместе с речью комки жгучей слизи.
Не-ет! Господь свидетель, это только воображение, его проклятое воображение, которое превратило обычное шипение статики, типичный белый шум, случайные модуляции несущей частоты черт знает во что!
Томми вытер лицо тыльной стороной ладони.
Несмотря на холодный озноб, который все еще продолжал сотрясать тело, волосы его были влажными, а лоб защипало от выступившей испарины. Ладони тоже оказались влажными и скользкими.
Он был уверен, что попробовал все кнопки на панели радиоприемника. Тем не менее ему так и не удалось выключить проклятый прибор, и хор призрачных голосов продолжал заклинать его из стереоколонок. - Черт! Томми сжал правую руку в кулак и стукнул им по панели радиоприемника. Удар был не сильным и не причинил ему боли, но зато он нажал одновременно три или четыре кнопки.
Ничего не изменилось. Радио продолжало работать, и гортанный, хриплый бас с каждой секундой становился слышен все более отчетливо, хотя Томми никак не мог разобрать произносимых им слов.
Он снова стукнул кулаком по приемнику и с удивлением услышал приглушенный возглас отчаяния, сорвавшийся с его собственных губ. Да что с ним, наконец, такое? Каким бы странным и раздражающим ни был этот шум, он наверняка не представлял никакой опасности.
Или представлял?
Даже задавая себе этот вопрос, Томми почувствовал, как внутри его растет совершенно иррациональная убежденность, что он должен заткнуть уши, чтобы не слышать этот сверхъестественный шепот, доносящийся из динамиков, и что если он расслышит и поймет хоть слово из того, что говорит ему этот хриплый бас, то подвергнет себя смертельной опасности. И все же, словно назло кому-то, он продолжал вслушиваться в этот пульсирующий шепот, стараясь выловить в звуковой каше хоть что-нибудь внятное.
- Пф-фан-н...
Это было единственное слово, которое он расслышал совершенно определенно.
- Пфан Дран-н...
Отталкивающий, клокочущий, словно прорывающийся из забитой слизью глотки, голос говорил на безупречном, без тени акцента, вьетнамском языке.
- Фан Тран Туонг ..
Это было его имя. До того, как он изменил его. Имя, которое Томми носил в Стране Чайки и Лисицы.
- Фан Тран Туонг...
Кто-то, что-то звало его в ночи. Сначала издалека, но теперь странный голос несомненно приблизился. Он жаждал ответа, он хотел вступить с ним в контакт, и Томми вдруг почудилось в этом голосе что-то злое и.., ненасытное.
Электрический холодок - как от пробежавшего по голой руке паука - пронзил Томми насквозь. Он чувствовал себя так, словно все, что он представлял собой, его душу, его чувства, вдруг затянуло ледяной паутиной.
Он стукнул по радиоприемнику в третий раз, гораздо сильнее, чем в первые два, и радио - если это были радио - неожиданно смолкло. Единственными звуками, которые он теперь слышал, были приглушенное урчание мотора, шорох покрышек по асфальту, его собственное неровное дыхание и частые удары сердца.
Левая рука Томми, мокрая от пота, скользнула по рулю, и он резко поднял голову, почувствовав, что "Корвет" соскользнул с твердого покрытия шоссе. Сначала правая передняя, а потом и правая задняя покрышки забуксовали на обочине, с силой выбрасывая гравий, который грозно застучал по днищу. В свете фар впереди замаячил ощетинившийся болотной травой глубокий дренажный кульверт, а по правой дверце заскребли сухие ветки придорожных кустов.
Вцепившись в руль обеими руками, Томми резко вывернул влево. "Корвет" тряхнуло, качнуло, но он все же выбрался с обочины на твердую мостовую.
Сзади раздался визг тормозов, и Томми, машинально бросивший взгляд в зеркало заднего вида, был ослеплен ярким светом фар. Громко загудел гудок, и черный "Форд эксплорер", чудом не зацепив "Корвет", пронесся слева словно снаряд. Он был так близко, что Томми, готовый каждое мгновение услышать скрежет раздираемого металла, едва не зажмурил глаза, но все обошлось. В следующую секунду красные задние огни "Форда" маячили в темноте уже далеко впереди.
Почувствовав, что "Корвет" снова послушен рулю, Томми несколько раз моргнул, чтобы стряхнуть с ресниц заливающий лицо пот, и с трудом сглотнул. Перед глазами его все расплывалось, а рот заполнился какой-то противной горечью. Все окружающее казалось Томми незнакомым и нереальным, как бывает у людей, которые уже проснулись, но все еще находятся во власти сновидений.
А как быть с голосом из радиоприемника, который так напугал его всего несколько секунд назад?..
Томми уже не был так уверен, что он действительно слышал, как этот забитый слизью рот произнес его имя. Зрение его быстро пришло в норму, и он начинал задумываться, что, возможно, все это ему почудилось. Мысль о том, что, возможно, с ним случилось что-то вроде легкого эпилептического припадка, была гораздо приятнее, чем ощущение, что какое-то сверхъестественное существо на самом деле пыталось дотянуться до него при посредстве такой обыденной вещи, как автомобильный радиоприемник. Или, может быть, это была никакая не эпилепсия, а просто в мозгу лопнул какой-нибудь крошечный сосудик, вызвавший краткое нарушение мозговой деятельности. Нечто подобное произошло прошлой весной с Сэлом Деларио - репортером, приятелем Томми.
