Ночь триффидов - Кларк Саймон (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
Мистер Хартлоу неожиданно умолк, и мне показалось, что он вот-вот свалится со скамьи. Я поднял фонарь, чтобы взглянуть ему в лицо, но его голова упала на грудь, и я ничего не увидел.
— Мистер Хартлоу?!
— Прости, Дэвид, — ему, кажется, удалось взять себя в руки, — я не могу понять, что со мной произошло сегодня утром. Я наткнулся на живую изгородь. Наверное, споткнулся о собственные ноги. Похоже, я превращаюсь в неуклюжую развалину. Ничего подобного со мной раньше не случалось... — Окончательно придя в себя, мистер Хартлоу заговорил уверенно и живо: — Итак, я рассказывал тебе о Томе Аткинсоне. Он орал во всю глотку, что ничего не видит. Вначале я решил, что снова начался метеорный дождь — тот проклятый звездопад, который тридцать лет назад сжег нам глаза. — Мистер Хартлоу помолчал, сделал глубокий вдох и продолжил: — Знаешь Дэвид, — он еще крепче сжал мои пальцы, — ко мне вернулся страх. Я опять испытал тот ужас, который обрушился на меня тридцать лет назад в ночном саду. Боже мой... Мы тогда устроили вечеринку на свежем воздухе, поскольку все решили, что подобного зрелища никогда больше не увидим... — Он глухо рассмеялся. — Мы и представить тогда не могли, насколько будем правы. К утру все как один ослепли. И я больше никогда не видел близких мне людей, хотя они были в одном доме со мной. Только слышал, как они кричат. Боже мой, я слышал, как они кричали в ужасе, когда исчезало их зрение.
Он обратил на меня невидящие глаза и снова крепко сжал мне руку. И хотя я знал, что мистер Хартлоу принадлежит к первому поколению слепцов, мне казалось, что он не только видит меня, но и проникает взором в самую глубь моей души.
— У меня были красивая, умная жена, Дэвид, и пара прелестных дочурок — десяти и тринадцати лет. И вот тридцать лет назад мы все вдруг ослепли... Каждый божий день я выходил к дверям своего дома и взывал о помощи. И три месяца кряду я слышал рыдание жены и дочерей. Родные мне люди рыдали до тех пор, пока их не оставляли силы и они не засыпали. Потом у нас иссякли запасы пищи, и я не мог найти новых припасов... — Мистер Хартлоу снова покачал головой. — Ты не можешь представить, Дэвид, как я себя ненавидел. Я оказался слишком слаб, чтобы найти способ помочь им. Боже мой, как мне хотелось, чтобы часы пошли вспять... Я мечтал лишь о том, чтобы избавить их от страданий... У меня была единственная возможность, потому что... — Его голос внезапно оборвался.
— Позвольте отвести вас в коттедж, — ласково произнес я.
— Хорошо, но только через пару минут. Знаешь, у меня почему-то совсем не осталось сил. Господи, Дэвид, что со мной происходит?
— Не волнуйтесь, мистер Хартлоу. Это, должно быть, всего лишь легкий шок от падения.
— Упал в кусты? Смешно, правда? По-моему, настало время отправить меня на небесное пастбище.
— Бог с вами, мистер Хартлоу! Очень скоро вы опять будете в полном порядке.
— Возможно, Дэвид. Возможно. Все-таки скажи, ты не видел следов этого старого нытика Аткинсона?
— Я вообще почти ничего не видел. Нельзя сказать, что фонарь дает слишком много света.
— Но почему вдруг стало так темно? Дождя нет, значит, облака не такие плотные... Ох...
Он неожиданно отпустил мою руку, а его голова упала на грудь.
— Мистер Хартлоу!
— ...что? Прости, Дэвид... просто закружилась голова. У меня такое состояние, будто я выпил эля на пару кувшинов больше, чем следовало. Итак, мы с тобой толковали о темноте... как ты думаешь, почему она могла возникнуть?
— Не знаю. Возможно, облака. Но если это так, то они имеют неимоверную плотность. Без фонаря я не вижу собственной руки, даже если подношу ее к лицу.
— Выходит, это такая тьма, которая ставит тебя в равное положение со мной. Разве не так? — В его словах я не слышал никакого злорадства, голос старика звучал так же ласково, как и раньше.
— Мистер Хартлоу, я помогу вам вернуться в...
— Нет, Дэвид, не сейчас, — сказал он, отстраняя мою руку. Потом глубоко вздохнул и продолжил: — Знаешь, Дэвид, я всегда подозревал, что нечто подобное должно случиться. Все эти годы, сидя в своем коттедже, я размышлял о том ужасном бедствии, которое постигло нашу планету, и о том, какой подвиг свершили люди, подобные твоим родителям и Айвону Симпсону. Они свершили чудо... спасли столько людей — слепых и зрячих... благодаря их усилиям на этот остров вернулась цивилизация. Пусть пока тонким, как серебро, слоем... — Он помолчал и снова вздохнул. — Но уже давно я пришел к выводу, что это было пустой тратой времени и сил. Три десятилетия назад мать-природа, рок или сам Господь решили, что люди слишком долго правили этой планетой и что пришла пора стереть их с лица земли. Человечество должно быть уничтожено, решили неведомые нам силы — и едва не преуспели в этом. Лишь благодаря таким людям, как Мэйсены и другим им подобным, род человеческий избежал полной гибели. Нам казалось, что мы обманули Бога. Но вот что я скажу тебе, Дэвид... — Мне казалось, он снова пронзил мою душу взглядом невидящих глаз. — Творца обмануть невозможно. Человек не способен изменить планы Божий. Мы все скоро умрем. Так решил Он.
Последние двадцать пять лет были для нас всего лишь мирной передышкой — своего рода антрактом между двумя частями грандиозной катастрофы, призванной положить конец пребыванию человека на земле. И вот теперь Он, — мистер Хартлоу указал перстом в небо, — намерен завершить работу. Припомни Библию — я имею в виду «Исход», Вторую книгу Моисееву. Бог наслал на фараона тьму, и была эта тьма девятой казнью египетской. Сказал Господь Моисею:
«...простри руку твою к небу, и будет тьма на земле Египетской, осязаемая тьма». — Глаза старика странно поблескивали. Он поднял руку, словно прикасаясь к окружающей его черноте. — Во всех известных нам культурах тьма является предвестницей Армагеддона. Викинги верили в то, что конец света наступит тогда, когда чудовищный волк Фенрир проглотит солнце и мир погрузится во тьму. Древние шумеры утверждали, что почти все люди на земле погибли, «когда свет превратился во тьму», а их бог «разбил мир, словно хрупкую чашу...». Запомни мои слова, Дэвид. Запомни их как следует... Это — конец света.
— Вы просто устали, мистер Хартлоу. Позвольте мне отвести вас домой.
— Благодарю тебя, пожалуй... Ох...
— Что случилось?
— Мое лицо горит огнем. Я, наверное, сильно оцарапался, когда упал. — Он прикоснулся ладонью к щеке.
— Разрешите мне взглянуть... мистер Хартлоу... мистер Хартлоу!
Он уронил голову на грудь и качнулся вперед — пришлось схватить его за плечи, чтобы удержать от падения. Впрочем, это не имело никакого смысла. Укладывая мистера Хартлоу на скамью, я уже понял — он умер.
Я поднял фонарь и посмотрел на его лицо.
Фонарь горел слабо, но даже в неярком свете я смог увидеть на щеке старика красную полоску.
Теперь я точно знал, что убило мистера Хартлоу.
Я опустился на корточки, поднял фонарь как можно выше и, используя спинку скамьи как щит, вгляделся в темные заросли кустов и в затененное пространство между деревьями. Но для того чтобы определить отдельные виды растений, света не хватало. Это вполне могли быть самые заурядные ростки ольхи, платанов, молодые дубки или юные каштаны... но, с другой стороны, темные заросли могли таить в себе совсем иных представителей растительного мира — гораздо более зловещих и смертельно опасных.
Я знал, что помочь мистеру Хартлоу уже невозможно. Теперь у меня была одна цель — связаться как можно скорее с Ньюпортом и предупредить об опасности штаб по чрезвычайным ситуациям.
Слегка пригнувшись, я помчался назад к коттеджу. Тут-то все и началось. Послышались глухие, похожие на барабанную дробь удары дерева о дерево. Распознавать этот звук учили всех детей чуть ли не с пеленок.
В живой изгороди рядом со мной раздался шелест. Пригнувшись еще ниже, я припустился быстрее. Прямо передо мной лежала лошадь. Естественно, мертвая.
Чуть дальше я заметил пару болотных сапог. Сапоги торчали из растущих вдоль дороги кустов. В кустах, наверное, лежал Том Аткинсон, поскольку там же серебрилась выпавшая из корзины рыба. Том так и не смог донести до дома свой последний улов.
