Пророчество о сёстрах - Цинк Мишель (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗

Эти глаза завораживают, подчиняют меня себе — глаза Сони, но в то же время и не ее. Ужасно, но в то же время и захватывающе слышать жуткий голос, слетающий с тонких девичьих губ.

— Изыди, дух. Тебя не звали сюда.

Я пытаюсь говорить твердо, однако от присутствия зла, от сознания того, что я оказалась слишком близко к непостижимому, меня бросает в дрожь.

— Покуда ты не откроешь Врата, миру не бывать, — точно заклинание, выводят тысячи тихих, вкрадчивых голосов. — Открой Врата… Открой Врата… Открой…

Я отшатываюсь назад, тем самым разомкнув круг. Луиза выскакивает в центр, хватает Соню за плечи и трясет, трясет… трясет.

— Соня! Соня, очнись! Возвращайся!

Мольбы ее становятся все испуганнее и настойчивее, от тряски слова духов срываются с уст Сони дергано, исковеркано.

— Время пришло… Время воцариться Хаосу.

Тело Сони словно окоченевает, лицо искажается гримасой неприкрытого ужаса и боли. Она ничком валится на ковер. И когда духи отпускают ее, я тоже чувствую освобождение. Я на четвереньках ползу к ней, поднимаю ее голову с пола и кладу к себе на колени.

— О боже мой! О боже мой! — как заведенная твердит Луиза.

Сердце так колотится у меня в груди, что я не сразу могу говорить.

— Соня! Очнись! Возвращайся! — зову я, всей силой своего страха пытаясь привести ее обратно.

Я не осознаю, что мы больше не стараемся не шуметь. Все мирское словно бы отлетело куда-то прочь, а мы остались в замкнутом, огороженном пространстве моей спальни. И только когда дверь быстро открывается, а потом так же быстро закрывается снова, я понимаю, что мы, наверное, ведем себя слишком громко для дома, в котором все спят.

Слышны торопливые, но легкие шаги. Я едва успеваю понять, что это вошла тетя Вирджиния, как она уже склоняется над нами, быстро обегает взглядом наш разомкнутый круг, панику на лицах, лежащую на полу Соню — бледную, как смерть, с закрытыми глазами.

Тетя смотрит на меня. На лице ее начертана мука.

— Что вы наделали? О Лия! Что вы наделали?

22

— Голова раскалывается…

Соня лежит на кровати у окна, ее светлые волосы сияющей сетью раскинулись по подушке.

Я не могу придумать, что бы сказать, — ведь все это, безусловно, моя вина. Не заставь я Соню призывать отца, она бы не стала жертвой той жуткой призрачной твари.

— Ты… ты как? Ничего? — неуверенно спрашивает Луиза.

Я знаю, она тоже терзается мыслью, что можно говорить при тете Вирджинии, а чего нельзя.

Прежде чем отвечать, Соня берется руками за виски.

— Да. Да, уверена, мне скоро станет лучше.

Она тоже обходит осторожным молчанием то, чем мы занимались, когда тетя Вирджиния нас застала.

Однако тетя моя и не думает церемониться. Уверившись, что ее подопечная в добром здравии — или, по крайней мере, скоро будет в добром здравии, она выпрямляется во весь рост.

— Чем вы тут занимались? О чем только думали? Вы что, не знали, как опасны бывают Иномирья?

Мне ничего не остается, кроме как принять всю ответственность на себя — и ведь так оно на самом деле и есть.

— В этом я виновата. Я… я хотела поговорить с отцом. И уговорила Соню устроить спиритический сеанс… попытаться войти с ним в контакт.

На лице тети Вирджинии нет недоверия — лишь спокойное, даже обреченное смирение.

— Вы, вы все, просто не понимаете, с чем затеяли игру.

Она по очереди смотрит в глаза каждой из нас, даже Соне, которая под ее пылающим взглядом ежится, как от яркого солнца при мигрени.

Я делаю шаг вперед, в крови закипает гнев.

— Уж верно, я бы понимала больше, если бы только ты, отец или мама — или хоть кто-нибудь — мне все рассказали, пока была возможность! А вместо этого мне теперь приходится действовать тайно и наобум, пытаясь отыскать ответы на вопросы, которые я даже толком не понимаю. Мы повсюду искали, все обшарили, стараясь расшифровать пророчество. И знаешь что? Мы нашли ответ! Да, нам это удалось! Но не такое уж это легкое да чистое дело.

В душе моей собирается, клокочет безумие. Мне чудится — я все ближе к обрыву, и мне легче броситься с него, чем так и продолжать бояться.

— Ключи, тетя Вирджиния, это дети. Те, которых мой отец нашел, и те, которых он продолжал искать перед смертью. У нас здесь есть только Соня с Луизой. Чтобы найти остальные ключи, нам нужен список, и я думала, отец может сказать нам, куда его спрятал, понимаешь? Вот почему я попросила Соню связаться с отцом.

Я задыхаюсь от ярости и тяжело дышу, как будто пробежала большое расстояние, хотя на самом деле всего лишь выплеснула из души горечь и обиду, что удавкой сдавили горло.

Тетя Вирджиния опускается на постель рядом с Соней.

— Не может быть, — слабо шепчет она.

Я сажусь рядом с ней. Вспышка гнева утихла, сменившись тихим кипением.

— Это правда. Именно так все и есть. Сегодня мы видели одного человека, тетя Вирджиния. Человека, который помог нам найти ответ.

Взяв ее за руку, я рассказываю ей о нашем визите к мадам Беррье и последующей поездке к мистеру Уигану. Быть может, тетя сумеет заполнить пробелы и вывести нас на список?

— У тебя есть какие-нибудь идеи, ну хоть какие-нибудь, куда папа мог спрятать его? — спрашиваю я, закончив рассказ.

Глаза тети Вирджинии еще затуманены удивлением. Я узнаю это выражение: это такое оцепенение, отрицание — как будто душой тетя пытается заслониться от всего того, что разум ее уже признал.

— Понятия не имею, Лия. Я же говорила, он никогда мне его не показывал. Твой отец во всем таком вел себя очень скрытно — и теперь я понимаю, почему. Согласно пророчеству, чтобы связать Зверя, ты должна найти все четыре ключа. Если они действительно люди… если станет известно, кто они такие… — Она переводит взгляд на Соню и Луизу, в глазах ее стоит ужас. — Им будет грозить смертельная опасность.

Я знаю: она думает об Элис. Сама мысль о том, что сестра может представлять опасность для Сони с Луизой, наполняет меня страхом.

— Тетя Вирджиния, как ты думаешь, может быть, скорее увезти их из Берчвуда? Может, им лучше уехать прямо сейчас, пока Элис не разведала того, что известно нам?

Однако отвечает мне не тетя Вирджиния, а Луиза, скрестившая руки на груди.

— Не знаю, как Соня, а я не питаю ни малейшего намерения уезжать. Это и моя битва, и я намерена ее принять. Возможно, Элис пока и вовсе не знает про ключи. Наш внезапный отъезд только привлечет к себе нежелательное внимание.

Соня делает шаг вперед, морщась и держась за голову.

— Луиза права. Мы собирались оставаться тут до воскресенья — подумай, какой поднимется переполох, если мы уедем прямо сейчас. И кто знает, когда-то нам еще выдастся случай провести столько времени вместе и попробовать поискать другие ключи. Кроме того, в Иномирьях приходится сталкиваться и с куда более жуткими тварями. Я не побоюсь какой-то там девицы, даже если эта девица — Элис.

Они не знают Элис, думаю я. Не знают, на что она способна.

Но я не произношу этого вслух: кем бы там ни была Элис, она все же остается моей сестрой. Кроме того, всем нам придется рисковать, чтобы довести пророчество до конца.

Величие задачи, что мы на себя взвалили, и степень опасности, сопряженной с этой задачей, вдруг обрушиваются на меня с неожиданной силой. Как отыскать два недостающих ключа? Даже если список найдется, Соня с Луизой — живое доказательство того, что остальные ключи могут быть раскиданы по всему миру.

— Тетя Вирджиния, а что если нам не удастся их найти? Если ничего не выйдет?

Она поджимает губы, подходит к бюро между двумя кроватями и вытаскивает что-то из ящика. А когда возвращается, мы видим у нее в руках маленькую Библию. Дрожащими руками она перелистывает страницы и находит какое-то место почти в самом конце.

Без каких-либо предисловий она зачитывает вслух: