Матрица смерти - Эйклифф Джонатан (читаем книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
В промежутках между приступами чувствую слабость, но сознание ясно. Генриетта сказала, что ты уехал с Милном в Марокко. Боюсь, он привязал тебя к себе навсегда. Но все же чувствую, что обязан написать тебе, так как не совсем еще потерял надежду помочь тебе, пока жив. Когда ты вернешься, меня уже не будет, я это знаю.
Я бы не особенно горевал, если бы не сны. А тебе тоже снились сны? Подозреваю, что снились. Меня все время тревожит фигура в капюшоне. Иногда она появляется в дневное время, когда я не сплю. На мгновение. Потом исчезает. В последнее время я вижу ее чаще, особенно когда испытываю сильную боль. Однажды она сидела на краю моей кровати более часа. Просто смотрела на меня. Больше всего я боялся, что она откинет капюшон, и я увижу ее лицо.
Через два дня после нашей последней встречи я повидался с тем священником. Его зовут отец Сильвестри, он живет в маленьком приходском доме в Кострофайне. Сначала он вел себя осторожно, даже когда я показал ему рекомендательное письмо от Ангуса. Но когда я рассказал ему, почему пришел и что мне уже известно, то согласился помочь.
Эндрю, ты должен пойти к Сильвестри, как только прочтешь мое письмо. Не медли: он все тебе расскажет. Выслушай его внимательно и действуй согласно его инструкциям. И обязательно порви с Милном, чего бы это тебе ни стоило. Сильвестри рассказал мне такие вещи, в которые невозможно поверить. Он рассказал мне все о Милне и привел доказательства. Сильвестри не сумасшедший, я верю каждому его слову. Дункан Милн вовсе не то, чем кажется. Его даже нельзя назвать человеком в полном смысле этого слова. Ты должен мне верить. Он..."
Запись опять прервалась, а когда восстановилась, стало ясно, что состояние Яна стало критическим.
"Заканчиваю. Генриетта не должна ничего знать. Так тяжело оставлять ее одну! Присмотри за ней, Эндрю. Был Сильвестри, но не смог ничем помочь. Мы молимся, но наши молитвы бессильны перед этим человеком.
Видел ли ты церковь, Эндрю? Ты знаешь, какую церковь я имею в виду. Серая церковь. Я теперь вижу ее каждую ночь. Иногда мне кажется, что я схожу с ума, потому что боюсь проснуться там. Господи, что за звуки я слышу..."
Запись опять оборвалась. В самом конце Ян нацарапал несколько строк, прерывистых и почти неразборчивых. Мне с большим трудом удалось их прочитать. Это были его последние слова, обращенные ко мне.
«Найди церковь. Уничтожь все. Они роятся. Дункан Милн привез их из Марокко».
Глава 28
Генриетта отложила письмо. Я молча наблюдал за ней, зная, что время говорить еще не пришло. Заметно было, что она старается взять себя в руки. Она только что прочитала последние строки, написанные ее мужем. Они напоминали бред испуганного человека, страдающего от галлюцинаций.
Мы посидели так с четверть часа в напряженном молчании, которое не мог нарушить постоянный шум многолюдного кафе. Наконец Генриетта немного успокоилась, и мы приступили к обсуждению наших дальнейших действий.
– Он приходил к нам домой, – сказала она наконец.
Я посмотрел на нее в ужасе.
– Нет, не Милн, – пояснила она, правильно поняв выражение моего лица. – Священник, отец Сильвестри. Он приходил два или три раза, пока Ян был жив. Они разговаривали с ним по часу Я, конечно, расспрашивала Яна о нем, но он мне ничего не объяснил. Поэтому я решила, что это кто-то из его коллег. Ян был связан с делами Всемирного совета церквей и сблизился с несколькими католическими священниками. Сильвестри и на похоронах присутствовал. Я видела его издали: он ко мне не подходил.
– Должно быть, Сильвестри пытался вырвать Яна из-под влияния Милна, – предположил я.
– Что ж, в таком случае, это ему не помогло.
Я взглянул на нее. Руки ее лежали на столе, пальцы плотно прижаты друг к другу, ногти коротко острижены.
– Это зависит от того, что вы имеете в виду, – сказал я. – Мы ведь не знаем, от чего Сильвестри пытался спасти его. Смерть была для Яна не самым большим страхом.
Она подняла руки и пригладила волосы. Сегодня они были у нее сурово зачесаны назад. На белом гладком лбу резко выделялись темные брови. Я и жалел ее, и в то же время робел перед нею.
– А что пишет о той церкви... – сказала она. – Вам это о чем-то говорит?
Я кивнул.
– Он часто говорил о ней в последние дни перед смертью. Темная церковь с занавешенным алтарем. Мы думали, он бредит. Его трудно было понять, в последние дни к нему редко возвращался рассудок.
– Да нет, он знал, о чем говорит, – сказал я. – Церковь такая есть.
– И вы знаете, где она?
Я кивнул.
– И вам известно, что там внутри? Нечто такое, что вам следует разрушить?
Я опять кивнул. Через окно кафе я видел проносившиеся мимо автомобили и автобусы, пешеходов, деревья, сбрасывающие листья, – мир, над которым я когда-то хотел властвовать. «Разрушь все. Они роятся».
– Мы поговорим с Сильвестри, прежде чем начнем что-нибудь делать, – сказала она.
Мне трудно было сосредоточиться. Одна мысль о том, что придется снова войти в ту церковь, наполняла меня ужасом. «Они роятся».
– Вы правы, – сказал я. – Но, как вы совершенно верно заметили, ему не удалось спасти Яна, и я не думаю, что он может чем-то помочь нам.
– У вас есть другие предложения?
– Я беспокоюсь об отце, – сказал я.
– Сильвестри...
Я покачал головой:
– Нет, он не может помочь. Возможно... Я думаю, мне следует показать письмо Яна Рэмзи Маклину. Он близкий друг моего отца. К тому же, он врач. Может быть, он поймет, в чем тут дело.
– Да он не поверит ни одному слову из этого письма!
– Но у него может возникнуть какая-нибудь ассоциация. Я попытаюсь.
Я нашел телефонную будку и позвонил Маклину в отделение хирургии. Его секретарша сказала, что он только что вернулся с утреннего обхода и собирается пойти завтракать. Я сообщил свое имя, и через несколько минут меня с ним соединили.
– Доктор Маклин? Это Эндрю Маклауд.
– Эндрю? Господи, сколько зим, сколько лет. Я думал, ты уехал из города.
– Работа моя здесь и в самом деле кончилась, но я решил остаться. Послушайте, мне надо с вами срочно поговорить.
– Это на медицинскую тему?
Я помедлил.
– Не совсем, – уклончиво сказал я. – Хотя косвенно. Отец мой сейчас очень болен.
– Очень жаль слышать это. А что с ним такое?
– Трудно сказать, – сказал я. – Сможете ли вы сегодня со мной встретиться? Мне потребуется больше времени, чем вы отводите на обычную консультацию.
– Приходи в четыре, – сказал он. – Я попрошу своего коллегу поработать за меня.
– Вы действительно сможете?
– Ну, конечно. Раз твой отец болен, я должен помочь. Буду ждать тебя в четыре часа.
Такси остановилось возле дома Сильвестри. Адрес нам дала католическая епархиальная служба. Этот скромный дом стоял рядом с церковью, окна его выходили на духовную семинарию. Дверь открыла экономка. Мы сообщили свои имена. Она попросила подождать в маленькой комнате, рядом с прихожей. На выкрашенных в коричневый цвет стенах висели картины религиозного содержания, на полу расстелен старенький ковер; несколько стульев с прямыми спинками. В доме стояла благочестивая тишина, и поднятые руки святых в черных рамах, казалось, предостерегали от пустых разговоров и смеха.
Прошло несколько минут. Время от времени мы поглядывали друг на друга, не осмеливаясь заговорить, как школьники, ожидающие выволочки от строгого учителя. Наконец дверь открылась. Вошел старик в свободном черном костюме и высоком воротнике и вопросительно посмотрел на нас.
– Я Сильвестри, – объявил он. – Чему обязан?
Генриетта встала. Было заметно, что она чувствовала себя неловко.
– Мы с вами встречались один или два раза, – сказала она. – Вы приходили навестить моего мужа, Яна, когда он болел. И я видела вас на его похоронах.
