Материнский инстинкт (СИ) - Грачева Татьяна Васильевна (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений TXT) 📗
— Я всегда хотела большую семью. Думала, нарожаю ребятишек и смогу перекрыть все те смерти, что постигли меня в юности. Нас у матери было пятеро, а она хотела ещё детей. После рождения моего младшего братика Кости, год за годом на нашу семью обрушивались несчастья. Новорожденные умирали в младенчестве, и ни один врач не мог понять от чего. Представь, что творилось в те годы: разруха, голод, даже взрослому тяжело было выжить. Я устала хоронить своих братьев. — Слезы заструились по щекам старушки, находя своё пристанище на грязной кленке. — А потом в течение недели я лишилась всего. До сих пор не могу простить родителей.
Яна двинулась вперёд и даже протянула руку, но опять, как и в прошлый раз, остановилась на полпути и положила ладонь на стол. Она не знала, что сказать, любые высказывания сочувствия выглядели бы неестественно и попросту бы сотрясали воздух.
Анастасия Павловна вытерла щеки полотенцем и натянуто улыбнулась.
— Если хочешь, возьми пирог, угости ребят.
— Спасибо. Я позже за ним вернусь.
Яна быстро вышла из кухни, в коридоре наступила на пару разноцветных хвостов и с облегчением захлопнула за спиной дверь. С каждой минутой ей всё быстрее хотелось покинуть этот жуткий дом. Здание насквозь пропиталось бедой, а его хозяйка была эпицентром печали. Горе буквально въелось в фундамент, отравляло воздух внутри комнат и оседало на коже терпкой пылью.
Накинув куртку, Яна снова покинула дом. Побродив по двору, она вышла на улицу и прижалась спиной к деревянному забору. Дощечки ещё хранили тепло лучей уходящего солнца, хотя само светило оставило после себя только узкую красную полоску на небе. Женщина прикрыла глаза и вслушалась в окружающие звуки. С соседнего двора снова доносилось пение, на скамейке напротив шушукались две девушки, где-то за спиной мяукали кошки. По дороге зашуршали колеса машины, хлопнула дверца.
— Хватит уже от безделья страдать. Займите руки, успокойте нервы.
Яна открыла глаза и увидела, что Демьян протягивает ей книгу.
— Мы опять на «вы»? — Она взяла книгу, не касаясь пальцев собеседника, и прочитала вслух: — «Искусство оригами». Спасибо, что ли.
— Я чувствую дистанцию, что вы держите. Такое обращение будет удобнее. — Мужчина сделал приглашающий жест рукой. — Я ужин привез, избавлю вас от необходимости демонстрировать кулинарные навыки.
— Надеюсь не грибы?
Демьян удивлённо приподнял брови.
— Нет. Японская кухня вас устроит?
Женщина кивнула и, отлепившись от забора, пошла в дом.
Кеша сидел у окна и сосредоточенно выравнивал пинцетом линию бровей, поглядывая в складное зеркальце. Из планшета, лежащего на подоконнике, лилась приятная мелодия. Увидев друга, он отложил инструмент в сторону и обрадовано воскликнул:
— Ну, наконец-то. Сколько можно приобщаться к местной культуре? — он принюхался к аромату, вплывшему вместе с мужчиной, и его улыбка натянулась до предела. — Японский бог!
Яна устроилась на диване с ногами и спрятала ладони в рукава.
— Тут такие сквозняки. Ноги мерзнут, будто по колена в снегу ходишь. Как Анастасия Павловна только не мерзнет?
— Она кошками укрывается. — Демьян быстро и умело, как могут только закоренелые холостяки, сервировал столик. — Прошу к столу.
Ужин прошёл почти в полном молчании. Напряжение между Демьяном и Яной ощутимо висело в воздухе, сдабривая еду, словно приправа. Кеша поглядывал на них и нарочно весело делился впечатлениями о Славянске. Демьян даже не пытался вежливо поддерживать разговор, прикончил свою порцию и откинулся на спинку кресла.
— Нужно поставить чайник.
Яна не сдвинулась, только ожесточённо нанизала последний кусочек на палочку, как на шампур и отодвинула тарелку.
Кеша обречённо вздохнул.
— Я поставлю.
Вернулся он через полчаса и даже не удивился, что его спутники сидели точно в таких же позах и не проронили ни слова.
— Эти кошки меня в гроб загонят. Ходят за мной, словно я котлета с гарниром и зыркают, будто готовы напасть и раскарябать мою идеальную рожицу.
— От тебя пахнет роллами. Кошки тоже ценят японскую кухню. — Демьян подошёл к окну и уставился на голые ветви деревьев. Ветер действительно доносил прерывистую грустную песню с соседнего двора.
— Кошки — это ладно. Соседушка тут вообще баба колоритная. Опять проходит домашнее прослушивание на «Минуту славы[1]». Завывает, аж кровь стынет.
— Она ненормальная. Предостерегала меня от водяного в речке и от сатаны в подвале, — вспомнила Яна. — Вы как хотите, а я пошла спать. — Она взяла книгу, подаренную Демьяном, и направилась в свою каморку.
Кеша проводил женщину задумчивым взглядом.
— Восемь часов только.
— Она спать не сбирается.
В только что закрытую дверь с обратной стороны ударилось что-то тяжёлое.
Демьян удовлетворенно улыбнулся.
— Ей понравился мой подарок. Использовала не по назначению, но нервам помог.
Яна села на диван и укрылась пледом. Её взгляд бродил по узкой комнате и натыкался на книгу у двери. Через несколько минут борьбы самой с собой, женщина резко встала и подняла книгу. Сначала она лениво перелистала страницы и отложила подарок в сторону. Раздражённо фыркнула и быстро, чтобы не передумать, снова протянула руку к подарку. Через несколько минут её пальцы увлечённо гнули бумагу, пытаясь создать существо хотя бы отдаленно, напоминающее жабу. С третьей попытки из листа родился аист, теперь Яна не могла остановиться. Через два часа кровать усеяли бумажные создания разной степени корявости. Женщина безжалостно смяла неудачные экземпляры оригами, оставив только зайца и журавля, и прислушалась к тишине за дверью. Двадцать минут назад мужские голоса стихли, а планшет перестал монотонно болтать.
Яна выглянула из комнаты и, убедившись, что она пуста, направилась в душ. Выйдя из пропаренной комнаты, женщина поёжилась, сквозняк не забыл приласкать обнаженные ноги. Укутав влажные волосы полотенцем, она накинула кофту и пошла на кухню. Коты бродили за ней по пятам, ластились к ногам и жалобно выпрашивали то ли еды, то ли внимания. Яна нагрела чай и с кружкой горячего напитка вернулась в общую комнату. Один из самых настырных котов попытался протиснуться вслед за ней, но женщина выдворила его и захлопнула дверь.
В свою каморку Яна возвращаться не стала, уселась на диване, укутав ноги пледом. Тени от дерева снова легли на пол, побуждая продолжить вчерашнее ночное угадывание. В этот раз подвижные пятна сложились в кисть с растопыренными пальцами, слегка передвинулись и нарисовали лицо, искаженное криком. Яна вздрогнула и прижала кружку к животу.
Шаги за спиной не стали неожиданностью, но все-таки напугали.
— Давно вы меня ждете?
— Чай ещё не остыл, — не поворачиваясь, ответила женщина.
Демьян обошёл диван и расположился в кресле напротив.
— Вы сегодня без оружия?
Яна приподняла плед и продемонстрировала пистолет рядом с бедром.
Мужчина скользнул взглядом по тёмному силуэту оружия.
— Я не пытался вас обидеть. Вчера вы, возможно, неправильно меня поняли. Просто хотел быть честным. — Он слегка наклонился вперёд. — Может на «ты»?
— Вам нужно мое разрешение? — Яна отставила кружку в сторону и подтянула плед.
Демьян молча рассматривал собеседницу. Его прозрачные глаза блестели в темноте, губы напряженно сжались в линию.
— Я хочу вам помочь. Ваши страдания мешают вам наслаждаться жизнью, вы живете в прошлом, в то время как настоящее проплывает мимо мутной пеленой.
Яна раздражённо фыркнула, пальцы сжали край покрывала.
— Давай договоримся: всю свою психологическую хренотень оставь в институте. Я не твоя пациентка.
— Выражение: «нужно выговориться — станет легче» имеет под собой научное обоснование. Если горе остается внутри не озвученным, оно растёт и пухнет, разъедая сердце, как невидимая болезнь. Слова легковесны, облечённая в них беда утекает наружу, снимая давление. Это правда.
Яна дёрнула подбородком и стиснула зубы, словно мешая подступившим словам прорваться наружу.
