Империя страха [Империя вампиров] - Стэблфорд Брайан Майкл (книги бесплатно без регистрации полные txt) 📗
С началом сухого сезона уровень воды большой реки постоянно падал, и полосы грязи и песка на обеих сторонах Кварры стали более проходимыми. На берегах было много деревень, жители которых возделывали поля, покрытые илом, пищи было в изобилии, особенно рыбы, вылавливаемой многочисленными рыбаками. В большинстве деревень с удовольствием приветствовали Они-Осангина, и, хотя ему приходилось часто присутствовать на тайных церемониях, для экспедиции было великим благом, что местные священники и колдуны единогласно объявляли его своим другом. Многие были щедры к Мсури, который однажды мог возвратиться сюда в качестве элеми.
По мере удаления от дельты растительность на берегах стала реже, а берега – выше и круче. Прохладный бриз струился вдоль реки, облегчая маршрут, сдувая мириады насекомых с болот. Постоянными спутниками экспедиции были речные птицы – журавли, белые цапли, грифы, питавшиеся остатками добычи крокодилов. Караван покрывал большое расстояние с рассвета до полудня; после обеда наступал отдых, в приятном ничегонеделании, с дружественными соседями и обильной пищей.
Вечерами холодало, и белые ставили палатки на открытых местах, предпочитая их даже близким деревням с хижинами, плетенными из прутьев. Ночами Нтикима ходил с Гендва и Мсури на собрания Огбоне, где всегда знали об их приходе. Иногда в деревни отправлялись и другие черные – кроме Нгадзе, который всегда оставался с белыми, но тайные собрания посещал только Нтикима и часто возвращался разочарованным, потому что магии на них почти не было.
Белые с осторожностью принимали гостеприимство туземцев, получая съестные припасы, и всегда выставляли посты. Нтикима считал это мудрым – груз каждого осла мог считаться богатством для любого вождя. Он сомневался, что ружья помогли бы, если белые не находились бы под защитой Огбоне; никто бы не задумался, убить или нет, чтобы завладеть добром, и многие рискнули бы пойти против ружей. Деревни сами устанавливали свои законы, больше уважая самого Гендва, чем далекую власть, такую как власть оба в Бенине.
Дни проходили спокойно, и белые стали больше верить в свою безопасность. Ноэл перестал носить мушкет, проявлял больше интереса к посещаемым местам, к действиям элеми. Квинтус незаметно присматривался к Гендва. Когда элеми пил кровь, обычно Мсури, но иногда Нтикимы и других, Квинтус тайком наблюдал за ним. Когда Гендва, Мсури, Нтикима приносили растения из леса, чтобы делать снадобья, Квинтус спрашивал Нтикиму, что и как делается. Когда Гендва пил кровь, колдовал или просто сидел у себя, Квинтус обычно наблюдал, слушал. Гендва не возражал против этого и не запрещал Нтикиме отвечать на вопросы, хотя его ответы были всегда уклончивы.
Когда элеми пил кровь Нтикимы, то открывал вену бронзовым ножом и терпеливо сосал надрез перед тем, как смазать пастой, взятой из мешочка. Нтикима давал свою кровь только по просьбе Гендва, и это скоро стало для него обычным делом. Порезы, сделанные элеми, никогда не гноились, он часто подобным образом лечил раны туземцев.
Гендва никогда не просил кровь у белых и все их царапины, укусы лечил Квинтус. Нтикима заметил, что белые интересовались результатами лечения вампира, а Гендва следил за врачеванием Квинтуса. Нтикима хотел знать больше о методах белых, чтобы быть полезным элеми, поэтому обо всем спрашивал Квинтуса, стремясь запомнить ответы.
Лангуасс и его мушкетеры не могли охотиться в лесу – берегли порох. Ибо, хотя и жили в джунглях, не были искусны в обращении с луком и стрелами. Мясо путешественники брали из своих тающих запасов или покупали у туземцев, державших птицу. Рыбы было больше, но основной пищей было пшено, каша и оладьи из него, суп из земляного гороха. Ибо находили съедобные плоды – бананы, яме и земляные орехи. Их было немного, но достаточно для питания, если рядом не было деревни. Нгадзе невесело предсказал, что с пищей будет похуже в горах.
Лес стал реже, и вскоре северо-восточный ветер начал приносить тонкую голубую пыль: это было первым знакомством путешественников с харматтаном, дующим в сухой сезон. Особенно тяжело приходилось днем, потому что путешественники часто вынуждены были идти против пыльного ветра, забивающего глаза и мешающего дышать. Нтикиме, как и белым, это не нравилось, но Гендва предупредил, что чем севернее и выше они поднимутся, тем суше и грязней станет харматтан.
Вдоль берегов тянулись округлые холмы с коричневой травой на вершинах, в зеленых долинах густо росли пальмы. Утром можно было различить пики гор на северо-западе, но к полудню пелена харматтана закрывала их. Ночью с вершин холмов путешественники видели десятки разбросанных по округе костров, а однажды они заметили на западе зарево большого лесного пожара – первого из многих, что испепелят громадные площади в следующие месяцы. Они часто пересекали районы с почерневшими от прежних пожаров деревьями.
Наконец они вышли из леса в долину – территорию нупаев, занимающихся, как и мкумкве, скотоводством. Мужчины-нупаи одевались не столь экстравагантно, как воины мкумкве, сопровождавшие Они-Олоруна, и украшали себя узорами, а не цветными шрамами. Ноэл Кордери рассматривал землю нупаев как менее враждебное место, чем лес, но Нтикима родился и вырос в лесу, открытые степи пастухов были чужды ему. Однако он старался не показывать этого, потому что принадлежал Огбоне, для которого никакая земля на континенте не является чужой.
Двое из фактории страдали болезнью, которую Квинтус называл «йоз», – обычной здесь, особенно среди людей; Гендва дал им лекарство. Нтикима знал, что большинство больных обычно выздоравливает без лечения, даже маленькие дети редко умирали от неё, но знал также, что иногда случается воспаление, которое может обезобразить человека. Поэтому не удивился, что для двоих страданий показалось достаточно и они сбежали. Из туземцев Буруту остались только Нгадзе, Мбурраи и Нтикима. Ноэл Кордери был огорчен потерей, но не испуган. На открытой местности было проще управляться с ослами.
Мбурраи тоже прихворнул, его правая рука болела из-за червя, который, по словам самого Мбурраи, уже несколько лет рос в ней. Вначале Квинтус этому не поверил, но в деревнях у реки Нтикима показал ему других людей страдающих этим заболеванием. Один из них воспользовался тем, что червь показался в ранке у запястья, и стал его дюйм за дюймом вытаскивать, наматывая на палку. Нтикима уверял Квинтуса, что таким образом мужчина удалит паразита, хотя это и очень мучительно. Мбурраи спросил, можно ли вытащить червя из его руки, но ни Квинтус, ни Гендва не знали, что предложить.
Особенно много проблем в путешествии создавали киго – впивающиеся насекомые, которых Гендва и Квинтус ловко выцарапывали острием иголки. Иной возможности испытать силу белого и черного колдунов пока не представлялось.
Сапоги белых защищали от киго, но они вытряхивали их каждое утро, чтобы уберечься от заползших скорпионов. Однажды низкорослый Эйре впал в жуткую панику, когда ему на спину свалился громадный фруктовый паук, но Нтикима заверил его, что такие создания безобидны. Нтикима не боялся пауков, позволял им передвигаться по себе, радуясь тому, что даже безносый турок рассматривал это как доказательство необыкновенной смелости и стойкости.
На равнине, где жили пастухи, Нтикима увидел много животных, удивительных и для него, и для белых. Их поразили жирафы, объедающие листву высоких деревьев.
Странно, но некоторых из этих созданий Ноэл уже знал, он сказал, что видел львов, леопардов, даже пойманного слона. Ноэл надеялся увидеть животных на их родине, но, к его разочарованию, большие кошки были очень осторожны и не показывались, хотя путешественники часто слышали их голоса. Ноэл обрисовывал львов, но гиены и шакалы, бродившие вокруг деревень, были так же неизвестны ему, как и Нтикиме.
Некоторые вещи пугали Ноэла. Он расспрашивал Нтикиму о кочевниках-животноводах, их обычае доить животных, пускать им кровь. Пастухи надрезали шеи животных и смешивали кровь с молоком, предлагая путешественникам. Нтикима нашел эту смесь вполне терпимой, но видел, что белые отказываются пить ее, этот обычай смущает их. Мальчик решил, что белые ограничивают себя странным и строгим табу в использовании крови и что это как-то связано с их отношением к элеми. Но, когда Нтикима рассказал Гендва о своем открытии, Они-Осангин промолчал.
