Черный зверь - Полосухин Виталий (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
– Поймите, Денис… Я хочу, чтобы вы прониклись. От вас зависит очень многое. В чьи руки попадет это оружие.
Я посмотрел в серые глаза Навигатора. Мне казалось, он не слишком верил в то, что я найду Лизу, но не хотел мне это говорить. Я и сам в это не больно верил, но тоже не хотел говорить вслух. Не хотел разочаровывать его. Да, пусть он мне врал, но мне казалось, что он делает это не потому, что хочет что-то утаить от меня. Этот странный, загадочный человек… Он всегда появлялся, чтобы сделать, как лучше. Его намерения всегда были благими. Только вот намерениями этими мостилась дорога в мой ад.
Навигатор поднялся со скамейки:
– Подвезти вас до дому?
– Нет, спасибо. Я посижу, подышу…
– Как хотите.
Он повернулся ко мне спиной и пошел по аллее к выходу. Его походка была не такой сильной и уверенной, как обычно. Впрочем, может быть, мне это только казалось.
У меня появилось странное подозрение. А может, не было никакого психического расстройства? Может быть, Лиза в самом деле никого не убивала? Теперь у меня была альтернатива ответа на этот вопрос. Я предпочитал думать плохо о незнакомых людях, преследующих свои неблагородные цели, чем о девушке, с которой я спал и которая стала жертвой обстоятельств.
А если и Навигатор знал об этом? Почему он хотел убедить меня в том, что убийца – именно Лиза? Теперь я мог ответить и на это: он хотел, чтобы я добрался до нее быстрее той фирмы. Конечно, он не имел права распоряжаться жизнью одной девушки, пусть даже на другой чаше весов лежат и тысячи других жизней, но у него не было другого выхода.
Нет, это не оправдание. Да и не знаю я точно, есть ли психическое расстройство. Этот миф оправдывал все, что было сделано, и то, что только должно было совершиться. С этим мифом было удобнее. Так что пусть он пока будет.
Но как же я теперь найду Лизу? Попросить помочь Джулию и Андрея? Впутывать их в это дело, в котором я сам ни черта не соображаю? Еще чего не хватало! А что я могу сделать один? С чего начать? У меня был один козырь в рукаве:
Лизе нужна была человеческая кровь. Но как найти одного кровопийцу в многомиллионном городе? Я же не охотник за вампирами…
Стоп! Я почувствовал, что какая-то мысль, именно та, которая нужна сейчас, вертится в голове, как рыбка в аквариуме. Надо только осторожно поймать ее. Охотник за вампирами… Навигатор рассказывал про болезнь, про бешенство, симптомы которого похожи на легенды о вампирах. Ведь Лиза больна бешенством. Это редкий штамм, но всего лишь штамм, то есть вариант, который отличается от бешенства теми самыми побочными эффектами. Но ведь есть обычные больные, у которых есть свои повадки, а значит, есть люди, которые должны в этих повадках разбираться. Возможно, что к Лизе все это и не имеет отношения, ведь она вела себя совсем как нормальная, здоровая девушка. Да… Если забыть о той ночи в гостинице. И о том, как мы расстались в ее квартире. А откуда я знаю, как ведут себя больные бешенством? Может быть, днем они ведут себя как нормальные люди, а ночью что-то выключается в их мозгу и они воображают себя вампирами. Не может быть, чтобы никто не пострадал от этого. Значит, надо искать пострадавших. Или врачей, которые занимаются этой болезнью. Надо хоть с чего-то начать.
Здесь начинается то, что обычно в романах принято называть второй частью. А именно: те же события прокручиваются по второму разу. То же самое дело пришлось начинать сначала. Я снова оказался на нуле.
Где взять специалиста по бешенству? В районной поликлинике? В научно-исследовательском институте? Вчера я вспомнил, что Марина учится в медицинском, и решил попытать счастья. Она обещала мне помочь. Сегодня днем она позвонила.
– Я спросила у одной старшекурсницы. У нас есть профессор, так вот он работает в Институте молекулярной генетики. Классный мужик, читает спецкурс по вирусным заболеваниям. У нас в него полкурса влюблены! Так вот, эта студентка стажируется у него, и она договорилась, что завтра он с тобой побеседует. Знаешь, где наш институт находится?
Марина сказала мне адрес, как туда пробраться и как найти этого профессора. На следующий день я был там. Профессор оказался из тех немногочисленных людей, которые производят по-настоящему хорошее впечатление с первого взгляда. И, что самое замечательное, это впечатление, как правило, оказывается верным. У него было лицо европейского типа: смуглое, с проступающими скулами. Высокий лоб, прямой нос и тонкие губы сочетались очень красиво, а солидные очки в золотой оправе придавали его облику особую «мужественную» интеллигентность. В свои сорок, не меньше, он был не просто красавцем: он обладал тем, что называется харизмой. Звали это чудо природы Борис Васильевич Яворский.
Он пригласил меня на кафедру: просторный светлый кабинет с двумя письменными столами и одним журнальным, с креслами, телевизором и кофеваркой. Кафедра больше напоминала комнату отдыха. Впрочем, так оно, похоже, и было: в креслах сидели двое мужчин, курили и вяло спорили о чем-то.
– Присаживайтесь, Денис, – предложил мне Яворский. – Кофе хотите?
Я кивнул. Торопиться мне было некуда.
Мужчины были, видимо, преподавателями, потому что встали и ушли, одновременно посмотрев на часы – начиналась лекция. Мы остались вдвоем.
Я невольно залюбовался Яворским. Это, наверное, звучит и выглядит странно, но именно это я и чувствовал. Он двигался и держался как голливудский актер, причем старой закалки. Но все его движения оставались при этом непринужденными, легкими и красивыми. Он элегантно расстегнул отлично сидящий болотный пиджак, поправил черную жилетку, украшенную бордовым галстуком, и улыбнулся мне:
– Вы пьете с сахаром?
Я кивнул.
– К сожалению, не могу предложить вам ничего лучше этой автоматизированной жидкости, но, надеюсь, вы не будете слишком разочарованы?
– Нет-нет… – пробормотал я, смущенный этой витиеватостью.
Яворский опустился в кресло, сел вполоборота и закинул ногу на ногу, блистая зеркальными туфлями,
– Итак, у нас с вами есть час двадцать минут, и я готов вас выслушать. Мне сказали, что вы интересуетесь вирусными заболеваниями, а именно – бешенством. Могу вас обрадовать, это моя специальность. Я занимаюсь этим уже около двадцати лет, так что постараюсь ответить на любой ваш вопрос.
– Понимаете, Борис Васильевич… – Я отхлебнул кофе. – У меня не совсем научный склад мышления, и, возможно, мои вопросы покажутся вам странными, нелепыми и даже глупыми. Но поверьте, они имеют свое основание.
– Прошу вас, начинайте. , – Но вы не могли бы сначала рассказать мне об этой болезни. Я думаю, это поможет мне правильно сформулировать вопросы. Ведь я не медик и к медицине не имею никакого отношения.
– Хорошо.
Голос Яворского будто бы немного сместился в диапазоне и приобрел «лекторскую» интонацию.
– Бешенство всегда поражало главным образом плотоядных. До восемнадцатого века бешенство поражало в основном диких животных, а роль домашних животных в его поддержании и распространении была, по-видимому, незначительной. Первая описанная эпизоотия бешенства среди домашних собак в городах произошла в Италии в тысяча семьсот восьмом году. К тысяча семьсот двадцать восьмому году вспышки заболевания произошли в большинстве городов Венгрии, Германии и Франции. В Англии бешенство было известно уже в начале семнадцатого века, но эпизоотический характер оно приобрело только в семьсот тридцать четвертом году. Нет данных, указывающих на наличие этой болезни на Американском континенте до начала его колонизации: первые случаи были зарегистрированы в штате Вирджиния в семьсот пятьдесят третьем. К семьсот восемьдесят пятому году бешенство распространилось по всей Новой Англии. В Южной Америке болезнь не была известна до начала девятнадцатого века, когда он а появилась среди собак в Перу. Обнаружение бешенства среди летучих мышей-вампиров, таких как Десмодус ро-тундус и Диофилла экаудата, открыло новую страницу в изучении болезни, так как течение инфекции у этих животных говорило о возможности бессимптомного носительства вируса бешенства. Первым, кому удалось выделить возбудителя болезни, был Луи Пастер. Поскольку возбудитель нельзя было увидеть в обычный световой микроскоп и он не культивировался на бактериальных средах, но проявлял все свойства инфекционных агентов, его назвали вирусом, то есть попросту ядом, что послужило истоком развития нового раздела инфекционной микробиологии – вирусологии. Путем адаптации выделенных полевых изолятов вируса бешенства, названных вирусом уличного бешенства, к кроликам, птицам и другим лабораторным животным удалось снизить патогенность агента для естественных хозяев: полученный аттенуированный вариант возбудителя получил название фиксированного вируса бешенства, или просто вируса-фикс. Получение вируса-фикс сделало возможным создание антирабических вакцин, технология изготовления которых, надо признать, и по сей день далека от совершенства… Я вас не утомил? Я ведь так часами могу.
