Худей! (др. перевод) - Кинг Стивен (серии книг читать онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
— Я подумал, не сможете ли вы мне помочь, — сказал Вилли.
— Нет, я в этом не уверен, — ответил продавец, и Вилли заметил отвращение в его глазах.
— Я могу вас удивить, — Вилли был совершенно спокоен и уверен в себе. Торговец мороженым хотел отвернуться, но Вилли удержал его взглядом. Он обнаружил, что теперь способен на такое, словно сам стал некой разновидностью сверхъестественного существа. Вилли вынул пачку фотографий, уже потертых и засаленных и привычно сдал колоду знакомых картинок, раскладывая ее вдоль прилавка. Торговец взглянул на фото, и Вилли не удивился, заметив, что он их признал, но не с удовольствием, а с тем слабым страхом, который возникает в предвкушении боли, когда кончается действие местного наркоза.
— Этот парень, — проговорил торговец, завороженно глядя на фото Тадеуша Лемке: — Этот парень… ну и страшилище!
— Они еще здесь?
— Да. Да, думаю, что здесь. Копы дали им пинка на второй день, но они арендовали землю у фермера в Текноре — это следующий городок в глубь материка. Копы добиваются результата, когда начинают переписывать номера за неисправные габаритные огни и все такое прочее. Те поняли намек.
— Спасибо, — Вилли начат собирать фотографии.
— Хотите еще мороженого?
— Нет, спасибо.
Страх Вилли вырос, но и злость усилилась, стала навязчивым фоном ко всем остальным чувствам.
— Тогда вы не могли бы отойти, мистер? Вы отнюдь не привлекаете ко мне покупателей.
— Да, — ответил Вилли.
Он вернулся к своей машине. Усталость оставила его.
Этим вечером, в четверть десятого Вилли остановил машину на пологой насыпи дороги 37-А, уходящей от Бар-Харбора на северо-запад. Он стоял на вершине холма, и морской бриз трепал его волосы и свободно свисавшую вокруг тела одежду. Сзади ветер приносил звуки рок-н-рольного веселья, начинавшегося в Бар-Харборе. Внизу, с правой стороны, он видел большой лагерный костер, окруженный грузовиками, фургонами и прицепами. Ближе к костру расположились люди — иногда один из них проходил перед пламенем, как черный картонный силуэт. Он слышал разговоры, вспышки смеха. Он догнал их.
«Старик ждет тебя внизу, Вилли… он знает, что ты здесь».
Да. Да… конечно. Старик мог бы угнать свою шайку за край света — по крайней мере, так казалось Вилли — если бы захотел, но не в этом заключалось его удовольствие. Вместо этого он заставил Вилли протрястись от Очарда до этого места. Вот чего ему хотелось.
Снова страх, как дым, заполняющий все его впадины, а теперь в нем было так много впадин. Но и злость тоже была.
«Это то, чего я хотел. Я могу удивить его. Конечно, он ожидает страха. А гнев… гнев может стать сюрпризом».
Вилли оглянулся на машину, затем покачал головой. Он начат спускаться по травянистому склону холма к лагерному костру.
Глава 19
В цыганском таборе
Он задержатся позади грузовичка с нарисованными на борту козерогом и девой, узкая тень среди других теней, но более постоянная чем те, которые отбрасыватись языками пламени. Он стоял, вслушиваясь в их неторопливый разговор, прерываемый взрывами смеха, в треск взрывающихся в костре сучков.
«Я не могу идти туда», — упорствовал его разум с полной убежденностью в своей правоте. В этой убежденности таился страх, но к нему примешивалось также чувство стыда и… в конце концов он был обидчиком, он был…
Потом в его сознании сформировалось лицо Линды. Он услышал, как она плачет и просит его вернуться домой. Он был обидчиком, да, но ведь не единственным обидчиком. В нем снова стала подниматься волна ярости. Вилли постарался подавить ее, утихомирить, превратить в нечто более полезное. «Простой строгости будет достаточно», — подумал он. Потом он вышел между грузовичком и стоящим рядом фургоном, шурша ботинками по сухой траве, направляясь прямо в сердце табора.
Там действительно было два концентрических круга: первый — неровный круг машин и внутри него людей, мужчин и женщин, сидящих у костра, горящего в вырытом углублении, обложенном кучками камней. Рядом срезанная ветвь футов шести длиной была воткнута в землю. Желтый листок бумаги — разрешение на разведение огня, как понял Вилли, был наколот на ее кончик.
Мужчины и женщины помоложе сидели на траве или надувных матрасах, более пожилые люди — на складных стульях из трубчатого алюминия и плетенными из полос синтетического материала сиденьями. Одна старая женщина сидела в шезлонге, покуривая самокрутку.
Три собаки на другой стороне костра зарычали без особой злобы. Один из молодых цыган резко поднял голову и откинул полу жилета, открыв никелированный револьвер в наплечной кобуре.
— Енкельт! — сказал один из пожилых, удерживая молодого цыгана за руку.
— Бодде Хар!
— Позови Хан оч Тадеуш!
Молодой человек посмотрел на Вилли, который стоял, совершенно не вписываясь в окружение со своей мешковатой спортивной курткой и дорогими ботинками. На его лице промелькнуло выражение не испуга, а мимолетного удивления и (Вилли мог бы поклясться) сострадания. Потом молодой цыган ушел, задержавшись лишь на мгновение, чтобы пнуть одного из псов и проворчать «енкельт». Пес коротко тявкнул, и все стихло.
«Парень пошел за стариком», — подумал Вилли.
Он огляделся. Разговоры прекратились. Цыгане разглядывали его темными глазами и не говорили ни слова.
«Вот так же чувствуешь себя, когда штаны падают в зале суда во время выступления», — подумал Вилли, но это было не совсем верно. Теперь, когда он оказался среди цыган, вся противоречивость его эмоций исчезла. Страх остался, как и гнев, но теперь они затаились где-то в глубине, дожидаясь своего времени.
«Они не удивились, увидев тебя… И они не удивлены тем, как ты выглядишь».
Значит, все правда. Ни психологической формой анорексии, ни экзотическим раком это не было. Вилли подумал, что даже Майкл Хьюстон был бы убежден взглядом этих темных глаз.
Цыгане знали, что происходит с ним. Они знали, почему это происходит и чем закончится.
Они смотрели друг на друга: цыгане и худой человек из Фэрвью. Неожиданно, совсем без всякой причины, Вилли начал улыбаться. Старая женщина в шезлонге застонала и сложила из пальцев знак от дурного глаза.
Приближающиеся шаги и голос молодой женщины, говорящей быстро и сердито:
— Bad са хан! Очт плотолигт браст хан диббук, папа! Альсклин грант инте! Сналла диббук! Та миг мамма!
Тадеуш Лемке, одетый в ночную рубашку, достающую до костлявых колен, босиком вступил в свет костра. Рядом с ним, в ночном халате, мягко округлявшемся вокруг ее бедер при ходьбе, шла Джина Лемке.
— Та миг Мамма! Та миг… — она увидела стоящего в центре круга Вилли, в обвисающей спортивной куртке, чуть ли не ниже которой свисало сиденье его штанов. Она вскинула руку в его направлении и обернулась к старику, словно собираясь наброситься на него. Остальные наблюдали в молчаливом безразличии. Еще один сучок лопнул в костре. Искры взметнулись вверх крошечным циклоном.
— Та миг Мамма. Ва диббук! Та миг инте тил мормор! Ордо. Ву дерлаг.
— Са хон лагт, Джина, — ответил старик. Его лицо и голос оставались безмятежными. Одна его скрюченная рука погладила черный поток ее волос, спадающих до талии. До сих пор Тадеуш Лемке даже не взглянул на Вилли. — Ви сна станна.
На мгновение девушка поникла, и несмотря на пышные очертания своего тела, она показалась Вилли очень юной. Потом она снова развернулась к нему, с разгорающимся вновь лицом, будто кто-то снова плеснул бензина в потухающий костер.
— Вы не понимаете нашего наречия? — крикнула она Вилли. — Я сказала моему старому папе, что вы убили мою старую маму! Я сказала, что вы демон и вас нужно убить!
Старик положил руку на ее плечо, но девушка сбросила руку старика и подбежала к Вилли, едва обогнув костер.
— Джина, верклиген глад! — встревоженно крикнул кто-то, но никто больше не заговорил. Безмятежное выражение лица старика не изменилось. Он глазел, как Джина приближалась к Вилли, словно снисходительный родитель следил за расшалившимся ребенком.
