Пожиратель мух - Алексеев Кирилл (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
Виктор пожал плечами:
– Шут его знает… Возможности человека еще до конца не изучены, Катюша. Как объяснить то, что женщина поднимает машину, чтобы вытащить из-под колес задавленного ребенка? В экстремальной ситуации могут включаться какие-то резервы… К тому же с головой у этого типа не все в порядке. А на психов, как известно, даже слезоточивый газ не действует. Все дело в работе мозга, я думаю.
Катя хмыкнула, но ничего не сказала.
Они медленно въехали на холм и, поравнявшись с первым двором, остановились перед здоровенной лужей, в которую «девятка», по прикидкам Виктора, могла бы въехать по самую крышу. Впереди виднелась небольшая площадка, свободная от строений, и устремленная в ночное небо жердь «журавля». Дом Сергея стоял чуть дальше от дороги, ближе к лесу, и большую его часть закрывал собой дом не то Лосевых, не то Лосиных, Виктор точно не помнил. С того места, где остановился Виктор, можно было увидеть только его угол и кусок окна. Окно было темным.
Виктор только сейчас задумался о том, что делал все это время Сергей. Ведь он ждал гостей в восемь часов вечера. Сейчас часы показывали три ночи. Семь часов опоздания – извини, дружище, жуткие пробки и полно психов на дороге. Вряд ли он сидел все это время у окошка. Скорее всего, поехал искать их, после того, как не смог дозвониться. Не нашел и вернулся? Это было бы очень хорошо. Но что, если он тоже напоролся на этого мудака в капюшоне? Или этот мудак побывал здесь?
– Почему мы стоим? – спросила Катя. Она нервно обернулась, почти ожидая увидеть долговязую фигуру, подкрадывающуюся к машине.
– Лужа впереди. Можем застрять. Придется оставить машину здесь.
– Я боюсь.
– Чего?
– Идти туда пешком, – она снова обернулась, и Виктор подумал, что это скоро войдет в привычку, как у летчиков Второй мировой. – Витя, как ты не понимаешь, он ведь может поджидать нас здесь!
– Что ты предлагаешь? Сидеть здесь до утра? – Виктор начал раздражаться. Стоило ему заглушить двигатель, густая непроницаемая тишина навалилась на них. Она действовала на нервы почище психа, болтающегося на дверце машины.
– Не кричи на меня! – взвизгнула Катя.
– Прости, – Виктор медленно сосчитал про себя до десяти. И только почувствовав, что удушливая волна злости откатилась назад, оставив после себя лишь пенный след легкой досады, продолжил: – Я понимаю, тебе страшно, Катюша. Мне тоже не по себе, если честно. Но другого выхода у нас нет, пойми. Если мы сейчас увязнем где-нибудь, если лишимся машины, то выбраться отсюда сможем не скоро…
– У Сергея же есть машина.
– Ох, Катюша, хорошо бы, если так… – Виктор покачал головой. – Будем, конечно, надеяться на лучшее, но рисковать все равно не стоит. Так что пошли пешком. Здесь пройти-то всего десять метров. Обойти вот этот дом, и все. Вещи оставь в машине, мы потом с Серегой перенесем…
«Если он будет дома, – подумал Виктор. – И если он еще жив, господи, если только он еще жив»…
– Хочешь, – сказал он, – можешь посидеть здесь. Я пойду проверю, что там и как, а потом вернусь за тобой.
Катя так замотала головой, что хрустнули шейные позвонки.
– Ладно, пойдем вместе. Держись рядом, хорошо?
– Уж на этот счет не волнуйся, – буркнула Катя. – Приклеюсь, как пластырь… Вить, я понимаю, что звучит глупо, но все же… Позаботься обо мне, хорошо? Ты не обязан, конечно, но… Андрюша мертв. Он уже не сможет меня защитить, а мне одной со всем этим не справиться. Ты ведь не бросишь меня?
– Ну что ты глупости говоришь? Конечно, нет.
– Я постараюсь не быть обузой. Честно. Я сделаю все, что смогу, чтобы не быть обузой. Тебе не придется особенно со мной возиться. Просто будь рядом, хорошо?
– Хорошо, – сказал Виктор.
После того, как она отделала этого психа маг-лайтом, у него не было причин сомневаться в ее способности не быть обузой. И хотя сейчас она выглядела вовсе не воинственно, Виктор знал, что человек не может быть героем по пять минут в день. Есть, конечно, такая штука, как запас прочности, но иногда ломаются и крутые ребята. Но, как правило, если ты один раз дал пинка плохому парню, то в следующий раз скорее повторишь этот трюк, чем сам подставишь задницу. По его убеждению, люди сильно преувеличивают роль обстоятельств. По-настоящему важны личностные характеристики, то есть те тактико-технические параметры, которые заложены природой. Под влиянием обстоятельств они просто ярче проявляются, вот и все. Полноценный трус не может в один миг стать храбрецом, даже если от этого будет зависеть его жизнь. Он так и умрет трусом. Но если внутри человека живет отчаянный сукин сын (пусть никто даже не догадывается о его существовании), то он обязательно вылезет наружу, когда придет срок. Хлипкий интеллигент-очкарик вдруг проламывает башку грабителю не потому, что его заставили это сделать обстоятельства. А лишь потому, что в нем всегда был стержень. В противном случае, грабители давно вымерли бы, как динозавры.
– Ну что, идем? – Катя взялась за ручку двери.
– Да.
«И помоги нам, Господи», – подумал он.
Но перед тем как выйти из машины, Виктор нашарил брошенный Катей фонарь. Рукоятка была скользкой, и почувствовав налипшие на нее волоски, он с трудом подавил приступ тошноты. Катя превратила лицо незнакомца в кровавое месиво, и глупо было бы думать, что на фонаре не осталось никаких следов.
– У тебя есть носовой платок или салфетки? – спросил он.
Катя молча протянула ему упаковку одноразовых бумажных платочков, и он тщательно вытер рукоятку. Только после этого он включил фонарь и осмотрел салон. То, что он увидел, заставило желудок болезненно сжаться. Заднее сиденье и коврик под ним были забрызганы какой-то мутной зеленоватой слизью. Она уже начала подсыхать, но все равно спутать ее с кровью было невозможно. Среди сталинитовых крошек от разбитого окна он заметил выбитый зуб. И еще какую-то дрянь, напоминавшую лоскут кожи с редкими волосками. Собственно, это и был лоскут кожи, как услужливо подсказал не склонный к приукрашению действительности внутренний голос.
– Мамочка! – пискнула Катя, увидев результаты недавнего побоища. Секунду она боролась с тошнотой, но потом, не выдержав, распахнула дверь, и ее вырвало.
Виктор пожалел, что включил фонарь. «Странно, что люди так тянутся к свету, – мелькнуло в голове. – Свет позволяет видеть все дерьмо этого мира. Темнота щадит чувства. Во всяком случае, эстетические. Ни уродства, ни испачканной зеленой дрянью обивки, ни обглоданных трупов она не показывает. Заботливо скрывает подобную мерзость. Показывает свет – великий правдолюбец. Стоит ли так уж радоваться этому факту? Не знаю, не знаю»…
Он посмотрел на властную глубокую темноту за окном. Катя уже стояла рядом с машиной и нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. В руке у нее была сумочка. Виктор усмехнулся про себя – даже после третьей мировой войны какая-нибудь чудом уцелевшая женщина перед тем, как вылезти в ядерную зиму из бункера, подкрасит ресницы. И в руках у нее обязательно будет сумочка, подобранная в тон противогазу. Но как все это ни забавно, нужно было последовать примеру девушки и вылезти из машины. Виктор тяжело вздохнул.
«Вся проблема в том, что тьма может скрывать и чудовищ», – подумал он и толкнул дверь «девятки».
Отсутствие «Нивы» и разбитое окно бросились в глаза сразу же. И не нужно было быть Шерлоком Холмсом, чтобы сделать верные выводы.
– Они… Уехали, да? – спросила Катя. Всю дорогу она держала Виктора за руку, и теперь стиснула ее так, что он всерьез подумал о синяках.
– Не уверен, – ответил Виктор, направляя луч фонаря на темный провал разбитого окна. – Вряд ли перед тем, как уехать, Серега высадил бы стекло и оставил дверь нараспашку. Нужно зайти в дом. Может, что-нибудь прояснится…
«Особенно, если найдем там парочку объеденных трупов. Вот тогда все станет предельно ясно», – мрачно закончил он про себя.
В доме они пробыли недолго. Десяти минут хватило, чтобы понять – случилось худшее.
